– Значит, это все не сон? И я вправду в Париже?
– Правда, правда!
Едва мы вошли в квартиру, позвонил дед и потребовал от меня отчета о сегодняшнем дне и о наших впечатлениях.
– Дед, мы уже еле живые! – сообщила я.
– И что? Вы собираетесь сидеть вечер дома? Как старые клячи?
– Ничего подобного! Мы идем вечером на свидание!
– На свидание? С кем это?
– С Аленом и его другом!
– Вот это правильно! Париж создан для свиданий! – засмеялся дед. – Только об одном прошу – никаких мотоциклов! Обещай мне!
– Не будет никаких мотоциклов, дед!
– Это точно?
– Клянусь! У его друга нет мотоцикла, не сядем же мы вчетвером на один!
– Ну, если он с коляской…
– Дед, прекрати! Он без коляски.
– А ты почем знаешь?
– Я на нем сегодня уже ездила!
– Аська!
– Дед, ну ты чего? Не занудничай!
– Ладно, ладно, не буду! Ниночку позови!
Я отнесла трубку Ниночке в спальню и пошла к себе. Матильда возлежала на диване с круглым зеркалом в руках.
– Ты чего там изучаешь? – полюбопытствовала я.
– Да вот… смотрю… Вроде это я!
– А ты думала увидеть кого-то другого?
– Конечно! Со мной всего этого просто не может быть!
Ален позвонил в половине восьмого и сказал, что они с Полем зайдут за нами примерно через час. Ниночка проворчала, что это поздно, но я обещала, что мы вернемся в двенадцать.
Мы с Матильдой навели красоту и стали ждать ребят. Зазвонил телефон. Я подошла.
– Прошу прощения, – сказал по-русски вкрадчивый мужской голос. – С кем я говорю?
– А кто вам нужен?
– Это квартира господина Потоцкого?
– Да.
– Извините, а он сейчас в Париже?
– Нет.
– А с кем я говорю?
– Я его внучка, Ася…
– Ах, Ася! Я много о вас слышал, вы, кажется, из Москвы?
– Да. Простите, а кто это? Что передать?
– Вы еще долго пробудете в Париже?
– Я?
– Да-да, вы!
– До пятницы… А что?
– Нет-нет, просто я подумал, что… Впрочем, это неважно! Всего хорошего! – И мой собеседник повесил трубку.
– Странно… – задумчиво проговорила я. Мне не понравился этот разговор. И я вела себя как полная дура.
– Ты чего, Аська?
Я передала Мотьке весь разговор.
– Ну и что особенного? Кому-то понадобился Игорь Васильич, он напоролся на его внучку и потрепался с ней, только и всего.
– Но почему же он не назвался?
