– Значит, вы тут туристки?
– Ну да!
– Я теперь тоже! Мне здорово заплатили, и я решил поездить по Италии, у нас ведь занятия в школе только в октябре начнутся. Я тут пробуду еще десять дней.
– А мы двенадцать! Знаешь что, мы тебя познакомим с дедом, и, я думаю, ты вполне сможешь ездить с нами! А нам дают машину!
– Да, это было бы клево! – обрадовался Аркашка. – Нет, ну надо же, какая встреча! А вы еще кого- нибудь с тех пор поймали?
– О! Даже говорить не хочется, все равно не поверишь! – засмеялась Мотька.
– Расскажете?
– А то! Но не сейчас, а в процессе, – сказала Матильда. – А как твой Марат поживает?
– Марата больше нет, – тяжело вздохнул Аркашка. – У него оказалось больное сердце…
– Ой, как жалко! – воскликнула Матильда. – Такой пес был…
– Аркашка, а кого ты в кино играл? Опять карманника?
– Нет, что ты! Я играл сына одной дуры, который ищет своего папаню. А, обычная лабуда! Но роль заметная, и заплатили хорошие бабки! А ты, Матильда, еще не снялась в кино?
– Нет еще! Но мне обещал один режиссер…
Мы довольно долго просидели в кафе, а потом решили, что дальше пойдем гулять вместе. Аркашка был парнем веселым и к тому же немножко ориентировался в Риме – как-никак пробыл тут целых три недели! Мы перешли через Тибр и не спеша побрели по набережной. Как хороша жизнь! Но я тут же вспомнила, что буквально сотые доли секунды отделяли меня от неминуемой смерти в Париже. А ведь это была нелепая случайность… И вдруг я замерла на месте. Впереди нас шла женщина в точно таком же платье в цветочек, как на лжемонахине, когда она забирала у Мотьки свою сумку. Нет, это не такое же, это то самое платье. И та самая женщина. Я узнала ее походку!
– Матильда! Смотри! – дернула я ее за руку.
– Что? Куда смотреть? – весело откликнулась Матильда.
– Вон, гляди!
– Аська, ты что? – удивился Аркашка.
– Погоди, – отмахнулась я, – это она!
Проследив за моим взглядом, Матильда рванулась было вслед за женщиной.
– Стой! Нельзя, чтобы она нас видела!
– Да в чем дело, девчонки? Опять кого-то выслеживаете?
И тут меня осенило.
– Аркаш, умоляю, проследи вон за той теткой, видишь, в платье с цветочками?
– Ты спятила? Зачем? Кто она такая?
– Я тебе все-все объясню, но сейчас нельзя время терять, а если она нас увидит, мы пропали!
Аркашка покрутил пальцем у виска, но все-таки прибавил шагу и вскоре уже шел чуть ли не вплотную к ней. На мгновение он оглянулся и жестом показал, чтобы мы его ждали.
– Фу-ты ну-ты! Аська, на кой ты Аркашку за ней послала? На фиг она нам сдалась?
– Сама не знаю. Инстинкт сработал, – усмехнулась я. – Но вообще-то хотелось бы знать, что она тут делает. Не с нами ли это связано? А вдруг они все-таки продолжают слежку?
– Но зачем? И потом, вспомни, на Лазурном берегу никто за нами не следил!
– А если следили, но мы не заметили?
– Ой, Аська, зачем им столько времени и сил на нас тратить, когда совершенно ясно, что мы для них неопасны?
– Ладно, подождем Аркашку! Что он скажет…
– А что он может сказать? Ну, допустим, войдет эта тетка в какой-то дом, и что с того?
– Матильда, ты подумай, что здесь делает эта неудавшаяся актриса? Путешествует по Европе под видом монахини? Просто из любви к переодеванию, да?
– Аська, но нам-то что до этого? Не будем же мы тратить наши драгоценные денечки на какую-то бабу, а?
– Не будем, конечно, – согласилась я. – Просто у меня вырвалось…
Мы замолчали. Аркашка не возвращался. Прошло уже минут двадцать.
– А если она просто гуляет по Риму и будет гулять до вечера? – жалобно проговорила Мотька, которой, видно, надоело стоять на набережной под палящим солнцем.
– Нет, у нее походка не прогулочная была. Она явно куда-то торопилась.
– Это ничего не значит! Вот моя мама, например, куда бы ни шла, всегда бежит, как оглашенная. Я и то с трудом за ней поспеваю.
