– Был да сплыл!
– Почему?
– Понимаете, я хотел… Хотел допытаться, почему она это делает, не нужно ли ей помочь, и вообще, а она… такая крутая профессионалка!
– А может, попытаться, а? – загорелась Матильда. – Вдруг мы ее расколем? Скажем ей: так, мол, и так, мы все знаем про тебя… и про других!
– Ты что, спятила, Мотька? А если она нас своим выдаст? Что они тогда с нами сделают? – закричала я.
– Да, наверное, ты права…
– Постойте, девочки! Конечно, говорить ей, что мы все про нее и ее сообщников знаем, ни в коем случае нельзя. А вот попытаться ее расколоть… Я попробую! Скажу, что умираю от желания помочь ей вернуться в Россию и все такое… Понимаете, не верю я, что они с такой уж радостью и по доброй воле этим занимаются. Как хотите, не верю!
– А что, попробовать поговорить с ней, что называется, на голубом глазу… Это хорошая идея! – согласилась я. – Смотри, она сейчас уйдет!
Действительно, чета русских американцев в клетчатых шортах распрощалась с девушкой. По-видимому, улов был не очень велик, во всяком случае она выглядела разочарованной. Окинув взглядом площадку, она заметила нас и смутилась. Но потом даже помахала нам рукой. Аркашка вдруг сорвался с места и подбежал к ней. Она попыталась уйти, но он схватил ее за руку и принялся в чем-то страстно убеждать.
– Аська, идем поможем ему!
Мы подошли поближе к ним.
– Да пойми же, чудачка, у нас есть возможность помочь тебе. Я не вру! У нас в Риме крутые родственники, которые действительно могут помочь. Не понимаю, ты же пришла сюда искать помощи, а когда тебе ее предлагают, отказываешься.
– А почем я знаю, может, вы меня в еще бoльшую беду втравите?
– Ну, если ты нам не веришь, не надо! Только кому ж ты тогда поверить сможешь? Если, конечно, ты не наврала все с самого начала!
– Я? Наврала? – не очень натурально возмутилась девушка.
– Ну, если не наврала… У тебя в России кто-нибудь есть? Мама с папой? Сестры-братья?
Мне показалось, что она на мгновение задумалась.
– Нет, никого у меня там нет… А почему ты спросил?
Ага, тут она, кажется, прокололась! Значит, кто-то у нее в России есть.
– Ну, если ты не хочешь принять помощь от нас, мы могли бы уже из Москвы известить твою родню, – может, они помогли бы…
– Да нет у меня никого! – повторила она уже с истерикой в голосе.
– Послушайте, – вступила в разговор я, – неужели вам не надоело побираться?
– Что? – обернулась она ко мне, и я увидела, как краска отхлынула у нее от лица.
– Побираться не надоело? – повторила я свой вопрос, кажется, попавший в цель. – Если бы вам действительно нужна была помощь, вы бы приняли ее, когда вам предлагают… Или уж тогда измените сценарий!
– Какой сценарий?
– Которым вы пользуетесь – муж-итальянец, алкоголик, который вас бросил без копейки денег… Неужели все просто дают вам деньги и никто помощи не предлагает?
– А вот и не предлагают! Деньги – да, дают, а помощи, кроме вас, еще никто не предлагал…
– Так почему бы вам ее не принять? – встряла Мотька.
Девушка стояла молча, опустив голову.
– Я не могу, – едва слышно прошептала она. – Боюсь! Все, хватит, я не могу больше с вами разговаривать! До свидания! И спасибо вам!
– Послушайте, если передумаете, позвоните нам вот по этому телефону! – быстро сказала я и записала на клочке бумаги номер своего сотового телефона. – Мы еще больше недели пробудем в Италии.
Она посмотрела мне прямо в глаза, и на лице ее отразилось смятение. И вдруг она выхватила у меня из рук бумажку и бросилась наутек.
– Да, Аська, ты даешь! – сказал Аркашка. – Здорово ты ее, прямо наотмашь!
– Толкнула речугу будь здоров! – подхватила Мотька. – А ведь ее проняло. И телефон взяла.
– Не зря мы сюда приехали, – усмехнулся Аркашка. – И Помпеи повидали, и одну заблудшую душу чуть- чуть не вывели на праведный путь.
– Чуть-чуть не считается, – вздохнула я. – Вы как думаете, позвонит она?
– Может, и позвонит! Ее и впрямь, кажется, задело за живое! А главное, она нас ни в чем, кроме горячего желания ей помочь, не заподозрит! Не исключено, что она просто посмеется над нами и выкинет твой телефон в первую же помойку, но… Чем черт не шутит!
И вот что я вам скажу, девчонки, мы сделали все, что могли. Совесть у нас чиста, а потому мы прекращаем всякие расследования и просто наслаждаемся Италией. Позвонит – постараемся помочь, нет –
