И тут вдруг Петька вспомнил, что Круз ведь великолепно рисует. Он зимой со слов своей сестры нарисовал такой портрет преступника, куда там всяким фотороботам!
И тут Петька заметил, что учительница пристально на них смотрит. Он сделал вид, будто внимательно слушает отвечающую у доски Лялю Белову, а сам написал на листке: «Крузик, ты можешь по памяти нарисовать портрет С. И.?» Круз нацарапал в ответ: «Я его еще тогда нарисовал, просто забыл. Он у меня дома».
К счастью, вскоре прозвенел звонок. К ним тут же подскочила Оля.
– Что случилось? – быстро спросила она. – Я по глазам вижу, у вас новости!
Мальчики переглянулись.
– И нечего переглядываться! Меня не надуете! Давайте выкладывайте.
А Даша в это время с блаженной улыбкой стояла у окна, ничуточки не интересуясь всей этой уголовщиной. Она была далеко отсюда.
– Игорь! Петька! Это нечестно! Когда я была вам нужна… – уже обиделась Оля.
– Спокуха, Жучка! – сказал Петька. – Сейчас все расскажем.
– Сейчас не успеем! – резонно заметил Игорь. – После уроков идем ко мне, там все и узнаешь.
– Ладно, – согласилась Оля.
– А Лавря пойдет? – с надеждой спросил Петька.
– Она в осадок выпала, не видишь разве? Не надо ее трогать! – вступилась за подругу Оля.
Всегда в трудные минуты жизни Петька подбадривал себя какой-нибудь им самим придуманной фразой. Так и сейчас он повторил как заклинание: Юрики приходят и уходят, а Квитко остается!
Когда после уроков они гурьбой высыпали во двор, Петька сразу увидел его, Юрика. Он стоял у ворот, и не было девчонки, которая не смерила бы его обалдело-восхищенным взглядом. Даша замерла при виде его, а он подошел к ней, взял под руку и увел.
– Да, – проговорила Маринка Кузовлева, – просто прынц! Жукова, где Лавря такого отрыла?
– Где отрыла, там больше нету! – засмеялась Оля.
Ничего, сказал себе Петька, он, конечно, красивый, спору нет, зато я обаятельный, а если верить мировой литературе – обаяние всегда ценилось дороже. Красота проходит, а обаяние – нет!
Оля глянула на него с сочувствием, но, к счастью, он этого не заметил.
– Петька, пошли скорее к Крузу, – сказала она, – я умираю от любопытства!
Петька довольно быстро ввел Олю в курс дела, а Игорь достал свой рисунок.
– Вот! Рисовал по памяти, так что…
Петька буквально впился в рисунок. Нет, конечно, это не Дима, ничего общего! Ему даже стало немного легче.
– Это не Дима! – сказал он.
– Петь, я все же хотел бы на него взглянуть, на этого Диму! А вдруг это он? Знаешь, грим, парик, то, се…
– Ладно, придумаем что-нибудь. Ну, Ольга, а ты что скажешь?
– Что я могу сказать? Упустили мы их всех, остался только один сумасшедший старик. Невелика радость.
– Почему это один сумасшедший старик? А Дима?
– Дима? По-моему, это просто недоразумение.
– Недоразумение? Ничего себе недоразумение! – закричал Петька. – А телефон?
– Мало ли что… Допустим, он, Дима этот, снимал комнату у Сергея Игнатьевича…
– И чем это плохо? Тогда, может быть, Дима нас на него и выведет…
– Скорее уж он его на нас выведет, – усмехнулся Игорь.
– Зачем? – не понял Петька.
– Чтобы замочить нас всех по очереди. Слишком много знаем!
– Да ладно тебе, Круз, что ты несешь! Станут они такую мокруху разводить! Убивать шесть человек! А почем они знают, что про это не известно еще куче народу? Всех не перемочишь!
– Зачем всех мочить? – зловеще усмехнулся Круз. – Вполне достаточно замочить одного, чтобы все заткнулись раз и навсегда!
– Игорь! – воскликнула Оля.
– Я считаю, что звонить этому Диме ты не должен. Да, кстати, ты предупредил Веронику, чтобы она ему не говорила о твоем звонке?
– Нет, не предупредил… Я как-то не подумал…
– Подождите, – сказала Оля, – ему позвоню я! И приглашу его на свидание!
– Что? – заорал Круз. – На какое свидание!
