– И шуба, и баба! Как в кино! И идет она не куда-нибудь, а прямиком к «Ауди». Значит, это и есть наша Анна Иосифовна! Внимание, говорю, Владька, дуй сейчас за этой тачкой! А он говорит: «За такой бабой я хоть на край света! Только не на моей развалюхе за ней гнаться!» Я в слезы! «Да не реви, сестренка, авось не потеряем из виду!» А машин уже много. И не больно-то скорость разовьешь, даже и на «Ауди». Пристроились мы ей в хвост и едем себе! И приезжаем… Ни за что не угадаешь – куда.
– И куда?
– К «Ключ-банку»!
– Иди ты!
– И не говори! Я испугалась жутко! А потом вспомнила, что Феликса нет в Москве.
– А дальше что?
– А дальше – вылезает красотка из машины и чешет прямиком в банк.
– Она там работает? – догадалась я.
– Вот именно!
– Интересно, кем?
– Ты недооцениваешь свою подругу! Мы ведь к банку не подъехали, издали наблюдали, чтобы внимания не привлекать. Выскочила я из машины, а там на углу газетный киоск. Купила я быстро конверт, написала на нем «А.И.Шурковой», заклеила и бегом в банк. Меня, понятное дело, не пускают. А я им и говорю: Шуркова у вас работает? Она вот письмо выронила! Взяли они конверт, ощупали. Ладно, говорят, передадим. Неужели, спрашиваю, такая красавица в банке работает? А они ржут. И кем же – секретаршей? Нет, говорят, поднимай выше! Главным менеджером!
– Ни фига себе! Мотька, но, если ей передадут твой пустой конверт, она насторожиться может.
– Почему пустой? – удивилась Мотька. – Я туда карточку артиста Николая Еременко вложила.
– Почему именно Еременко?
– А другой в киоске не было! Отдадут ей конверт, она его вскроет, а там портрет Еременко. Она и подумает, что он в нее влюбился и хочет таким образом к ней подъехать, или решит, что просто кто-то над ней подшутил.
– Ох, Мотька, шутки шутками, а мне все это очень не нравится!
– И мне тоже! Ты не запомнила фамилию того майора, который нас допрашивал?
– Матюхин.
– Может, обратимся к нему? Скажем: парень, которого вы ищете, ездит на машине по доверенности от Шурковой! Это очень подозрительно!
– Так-то оно так, но, может, лучше дождаться Феликса и ему все сказать? Она ведь с ним работает. Может, он сам разберется? И потом, мы должны с ребятами посоветоваться. Ты и так уже все наши правила нарушила…
– Победителей не судят! – гордо заявила Мотька.
– А ты вспомни, как сама на Костю орала, когда он инициативу проявил и к Грише в дом втерся!
– Да, правда! Но только там одна глупость была, а тут какая версия выстраивается! Она, наверное, влюблена в Феликса по уши, а он ее, к примеру, отверг! И она хочет ему отомстить!
– Знаешь, Матильда, бомба как-то не похожа на женскую месть. Уж скорее бы она его отравила или пристрелила.
– А если у нее нет оружия? И потом – зачем она сама это будет делать? Наймет киллера, и порядок.
– Да что ж она, совсем дура? А если киллера поймают, да на ее машине?
– Кто этих киллеров ловит! Вон сколько народу поубивали, а где они, те киллеры? Хотя ладно, с ребятами надо посоветоваться! Пока Феликса нет в Москве, время у нас еще есть, и заявить на эту «супермодель» мы успеем.
На том и порешили.
– А чего ж ты в школу не пришла? Я там совсем извелась!
– Понимаешь, Владька сказал, что он со мной по моим делам ездил, а теперь ему одному скучно тащиться на рынок за запчастями. Вот мы и проездили!
Митя и Костя, как всегда, ждали нас у метро.
– Привет! Ну, поехали на Ломоносовский?
– Незачем уже.
– То есть?
– Матильда одна все разведала! Давай, Мотька, рассказывай!
Она повторила свой рассказ.
– Да, не слабо! – проговорил Костя, выслушав Матильду. – Воображаю, что бы вы мне сказали, выкинь я такой номер! Но… победителей не судят!
– А что я говорила! – закричала Мотька.
– Пошли ко мне, – предложил Митя. – Холодно.
Мы с радостью отправились к нему.
