«И когда герцог Жилен сделал вид, что пьет смертоносное зелье, – с напыщенной выразительностью процитировал волшебник, – а в действительности бросил наземь глиняный флакон и попытался спасаться бегством от бывших своих друзей, ставших теперь врагами, юный римлянин по имени Пенис, засевший в эту пору в кустах, натянул тугую тетиву своего лука и пустил стрелу точно в цель – в стриженый затылок герцога…»
– Что, действительно есть такая легенда? – удивилась Изольда.
– Теперь – есть, – улыбнулся Мырддин.
– У вас осталось десять минут, – объяснил Мырддин, – и только для разговора. Никаких нежностей, слишком много свидетелей. А говорить можете на «польском». Все понятно?
– Абсолютно, ваша честь! – рапортовал Тристан.
– Вот и прекрасно. Сюда едет сам король Марк, – забеспокоился старик почему-то. – Так что, Тристан, буквально десять минут, и ты исчезаешь. А я прямо сейчас ухожу. Пока, ребята, до скорой встречи!
– Погодите, Мырддин! – Тристан окликнул его. – А Зига вернется в двадцатый век?
– Вы считаете, стоит его туда возвращать?
– Упаси Господь! – выдохнула Изольда.
– Вот и я так же думаю, – согласился добрый волшебник.
Тристан прижал Изольду к себе крепко-крепко и поймал ее губы, едва они остались вдвоем. Это было очень приятно – после такой-то разлуки! Но Изольда не отвечала ему, как прежде. Она просто позволила обнять себя, разрешила поцеловать в губы, покорно приоткрыв их навстречу пылкому языку Тристана.
– Ты разлюбила меня! – выдохнул он ошарашенно.
– Это ты разлюбил меня, – возразила Изольда, нехотя высвобождаясь. – Ну действительно: тело точно такое же, как мое, теперь есть у тебя в Арморике. А душа… По-моему, душа моя уже отлетела куда-то на остров Авалон. Я безумно устала от всего, Ваня. Безумно устала.
Тристан снова обнял ее, прикоснулся губами к шее, начал нежно поглаживать по спине.
– Не надо, Ваня, не приставай, – попросила она жалобно. – У нас сегодня все равно ничего не получится.
– Потому что Мырддин сказал про десять минут? Да плевал я и на него, и на Марка, который едет сюда, и на все твои древние тексты!
– Да нет, Ваня, просто у меня настроение какое-то ужасное. Понимаешь? Я дура. Ну скажи мне, что я дура…
Изольда повторяла слово в слово то, что говорила ему много лет назад там, на море, между Ирландией и Корнуоллом, когда они выпили вместе Волшебного Напитка. Этот напиток, этот умопомрачительный скотч и победил тогда ужасное настроение Изольды. А теперь скотча не было. Мырддин, мерзавец, не оставил, а ведь мог, наверное. Скотина.
– Маша, – взмолился он, – но я не могу без тебя!
– Можешь, – цинично возразила она. – Два года мог и еще сможешь. Зачем ты врешь?
– Маша, все эти два года были сплошной ошибкой. Мне правда очень плохо без тебя. Да, у меня были женщины, но это такая ерунда! Это до такой степени не имеет никакого отношения к тебе, к нашей любви, как же ты не понимаешь?.. А Изольда Белорукая… Я действительно ни разу даже не прикоснулся к ней.
– Ну и дурак. Пожалел бы девочку.
Этим она добила его. Тристан открывал рот, как выброшенная на берег рыба, и наконец с трудом выговорил одно лишь слово:
– Маша!..
– Ну что? Что «Маша»? Канючишь тут, как последний придурок, двух слов в простоте сказать не можешь!
– Господи, Маша, откуда столько злости? За что, скажи, за что ты так обиделась на меня?
– Я не обиделась. – Она уже закусила удила. – Мне обижаться некогда. Я же тут трахаюсь со всеми подряд, живу в свое удовольствие…
– Маша, перестань, я же ни на минуту не верил тому, что о тебе говорят.
– А какая разница: верил – не верил, – откликнулась она неживым голосом. – Я же действительно трахаюсь тут почем зря. Вот с этим покойничком забавно было; с Мартой – замечательно, а главное, регулярно; с Бригиттой, разумеется, потом еще…
– Стоп! – перебил ее Тристан. – Сейчас ты начнешь врать. Не хочу.
А она действительно собиралась присочинить еще полдесятка любовников и любовниц, и теперь, когда он поймал ее за руку, как девчонку, таскающую у матери помаду, ей стало действительно обидно.
– Слушай, иди отсюда! А? – Губы ее дрожали, в глазах уже блестели слезы. – Уматывай в свою Арморику, трахайся там хоть с королевой Франции, только от меня отстань. Иди отсюда! Ты слышишь, или я сейчас позову Периниса.
Периниса звать не пришлось. Он как раз подошел сам.
– Леди. Сэр. Вынужден прервать ваш разговор. Кортеж короля Артура в минуте отсюда. Прощайте, сэр Тристан.
И благородный рыцарь, ломая ветки, как дремучий медведь, быстро скрылся в густом ольшанике.
Слезы Изольды оказались очень кстати для той легенды, которую она излагала мужу. Якобы, когда Мырддин уже скрылся в лесу, на нее внезапно набросился выскочивший из кустов господин весьма знатной
