– Хорошо, Маня, до завтра!
Маня была в восторге. Все устраивается самым лучшим образом! И она понеслась сообщить об этом Але… Когда та открыла дверь, вид у нее был кошмарный: бледная, с красными глазами, губы трясутся. Маня испугалась.
– Что? Что еще стряслось?
– Маня… Ой, Манечка! Элеонора Федоровна звонила!
– Ой, – всплеснула руками девочка. – И что?
– Слава Богу, я хоть тут была…
– Вы ей сказали?
– Нет, ну что ты, как я могла? Она же там с ума сойдет! Спрашивала, как дела.
Я сказала, что все нормально… Теперь вся надежда только на тебя.
– А когда она прилетает?
– Через три дня!
– Я договорилась насчет машины, завтра в девять утра мой папа за нами заедет.
– Ты ему все сказала?
– Нет, просто сказала, что нужна машина, чтобы перевезти с дачи ребенка. И все.
– И он согласился?
– Да! – с гордостью ответила Маня.
– Как тебе кажется, получится у нас что-нибудь?
– Теперь, когда папа согласился, все должно получиться.
– Твои бы слова да Богу в уши, – тяжело вздохнула Аля. – Ой, Маня, а разве тебе завтра в школу не нужно?
– Ой, черт, я про школу забыла.
– И что же теперь? – помертвела Аля.
– Да ничего, школа без меня не развалится. Наше дело важнее. Вы не волнуйтесь, я вас не брошу, – пообещала она.
Аля взглянула на нее с благодарностью и надеждой.
– Ну, как твой Зорька? – поинтересовалась Маня, когда с сестрой готовились ко сну.
– Не Зорька, а Зорик!
– Втрескалась?
– Что?
– Ты в него втюрилась?
– Почему сразу втюрилась? – неискренне возмутилась Саша. – Просто он – интересный человек.
– Три ха-ха! Воображала! Латынь изучает! Выпендрюльник!
– Манька, прекрати задираться. Я про твоего Гошку толке могу много чего наговорить…
– Ага! Призналась! Призналась!
– А он тебе не понравился?
– Да нет, вроде ничего… Собака у него классная! Вот собака это да!
– Между прочим, это он ее выдрессировал!
– Надеюсь, он и тебя будет дрессировать! Сашка, к ноге! Сидеть! Лежать! Фас! Сашка, фас! – веселилась Маня.
– Дура! Набитая дура! Ничего не понимаешь!
– Ну, где уж мне! Я же не такая возвышенная натура, я на все проще смотрю. А вообще Зорик, это твое личное дело. Я хочу спать!
– Ну и спи, дурища!
– От коровы слышу!
Так закончился этот знаменательный день в жизни Саши. Сегодня она по-настоящему влюбилась.
Утром их провожала в школу мама.
– Вы поссорились? – спросила она, пристально глядя на дочек.
– Нет, мама, что ты… – покачала головой Саша, надеясь, что у Мани хватит ума не тревожить маму.
– Нет, мамочка, – улыбнулась Маня. – Просто я не выспалась, и у меня отвращение к школе.
– Отвращение? – улыбнулась мама. – Ничего, детка, придется потерпеть.
– Придется, – тяжело вздохнула Маня и опустила глаза в тарелку с овсянкой, щедро сдобренной изюмом. Она уже все продумала. Занятия в школе начинаются в половине девятого. По дороге она под каким-нибудь предлогом отстанет от сестры и вернется, но не домой, а к Але. А в девять они вместе сядут в папину машину. Мама сегодня уйдет только в половине одиннадцатого, и в окно пялиться наверняка не станет.
К счастью, так все и получилось. Они с Алей без помех вышли из подъезда, но не вместе, а врозь. Маня побежала вперед, Аля за ней. Но папиной машины на условленном месте не было. Маня похолодела. Неужели папа забыл? Или проспал? Или просто почему-то не смог? И как тогда быть?
– Да ты не волнуйся, Маня, приедет твой папа, обязательно приедет, – успокаивала ее Аля.
– Да, конечно, – без всякой уверенности ответила девочка.
– Сейчас знаешь, какие пробки везде? А уж в час пик особенно.
Прошло четверть часа. Папы все не было.
Маня готова была разрыдаться от такого предательства.
– А может, у него колесо спустило или еще что сломалось, – все подбадривала ее Аля.
Но вот наконец она заметила папину синюю девятку!
– Приехал! – просияла она.
– Что я тебе говорила? – облегченно перевела дух Аля. Она тоже боялась, что все сорвется.
– Прошу прощения, я попал в кошмарную пробку! Невозможно рассчитать время.
Маня уселась рядом с отцом, а Аля на заднем сиденье.
– Ну, я могу наконец узнать, что это за история? – строго спросил папа.
«Нет, – подумала Маня, – потом узнаешь». И ответила:
– Да никакой истории. Надо просто вывезти с дачи ребенка, вот и все.
– Что-то ты темнишь, Манька! А вас, девушка, как зовут?
– Алевтина. Аля, – смущенно ответила она. – А я вас в кино видала, сколько раз!
– Да? И в каком же фильме?
– Ну, где вы шпиона играли… И еще барина такого старинного… Мне очень понравилось! Вот не думала, что приведется так, в одной машине… – она засмущалась и покраснела, а потом надолго замолчала.
Маня беседовала с отцом на посторонние темы. Но при этом жутко волновалась: как все пройдет в этом Барсове? А вдруг старуха не пожелает их даже в дом впустить? Или куда-то уйдет вместе с Инночкой?
Но вот наконец и Барсове. Маня оглянулась на Алю. Та сидела бледная, с крепко сжатыми губами. Они немного поплутали, так как одно дело идти на лыжах от станции и совсем другое ехать на машине. Но все- таки они нашли нужный дом.
– И что теперь прикажешь делать? – спросил папа.
– Мы сейчас, пожалуйста, подожди нас, папочка!
– И долго ждать?
– Надеюсь, не очень. Аля, идемте!
Они быстро вылезли из машины и направились к калитке. Она оказалась запертой.
Тогда Аля просунула руку между штакетниками и отодвинула щеколду. И вот они на участке.
– Смотри, вон она! – тихонько ахнула Аля и бросилась вперед по дорожке.
Тут и Маня заметила Инночку в красном комбинезончике, которая лопаткой сгребала в кучу снег. И вдруг девочка оглянулась, застыла, а потом с воплем: «Ая! Ая!» кинулась навстречу любимой няньке. Та с рыданиями подхватила ее на руки.
– Инночка, маленькая моя, дай я на тебя погляжу…
Маня растерялась. Как теперь быть? Почему-то такого варианта она не предусмотрела. Ей представлялось, что они войдут в дом, скажут Агриппине Яковлевне, что приехали за ребенком. А что делать теперь?
