Припарковались и зашли в магазин. Над их головами тонко прозвонил колокольчик, и из-за полок вынырнул человек в сине-зеленом нейлоновом халате. Несколько секунд он просто стоял и смотрел на них с выражением ужаса на лице.
– Это по поводу Анни?
Сейер кивнул.
– Анетте так жаль, – сказал он с ужасом. – Она позвонила Анни сегодня. И услышала в трубке только крик.
Появилась девочка-подросток и осталась стоять в дверях. Отец положил руку ей на плечо.
– Ей разрешили сегодня побыть дома.
– Вы живете здесь рядом? – Сейер пересек комнату и протянул ему руку.
– На пятьсот метров ближе к морю. Мы просто не можем поверить.
– Вы видели вчера что-нибудь необычное?
Лавочник подумал.
– Здесь была толпа мальчишек, каждый купил себе по банке колы. И еще Раймонд, больше никого. Заходил в середине дня и купил молоко и лепешки. Раймонд Локе. Он живет с отцом наверху, на холме. У нас не очень хорошо идет торговля, мы скоро закроем лавку.
Он все время похлопывал дочь по спине, пока говорил.
– Как долго закупался Локе?
– Ну не знаю… Может быть, минут десять. Кстати, остановился еще мотоцикл. Примерно между половиной первого и часом. Постоял немного и поехал дальше. Большой мотоцикл с тяжелыми мотосумками. Может быть, турист. Больше никого.
– Мотоцикл? Вы можете его описать?
– Ну что сказать. Темный, я думаю. Сверкающий и красивый. Человек в шлеме сидел ко мне спиной. Сидел и читал что-то – перед ним на руле лежала книга или газета.
– Вы не видели номер?
– Нет, к сожалению.
– Вы не припоминаете серого или зеленого автомобиля с лыжным чехлом на крыше?
– Нет.
– А как насчет тебя, Анетта? – Сейер повернулся к девочке. – Ты припоминаешь что-то, что, возможно, могло иметь значение?
– Я должна была позвонить,- пробормотала она.
– Ты не должна упрекать себя за это, ты не могла сделать ничего ни до, ни после. Кто-то наверняка поймал ее наверху на дороге.
– Анни не любила, чтобы люди беспокоились. Я боялась, что она разозлится, если мы будем приставать к ней.
– Ты хорошо знала Анни?
– Неплохо.
– И ты не знаешь никого с кем она познакомилась в последнее время? Она не говорила тебе о новых приятелях?
– Нет, нет. У нее же был Хальвор.
– Точно. Будь так добра, позвони, если что-то вспомнишь. Мы с удовольствием заедем к вам еще раз.
Полицейские вышли, а Хорген вернулся на склад. Сейер увидел склонившийся силуэт в окне сбоку от входной двери.
– Оттуда ему хорошо видна дорога.
Мотоцикл, который остановился невдалеке и снова поехал. Между половиной первого и часом. Это надо запомнить.
Сейер захлопнул дверцу машины.
– Торбьёрн говорил, что они проходили мимо Змеиного озера без четверти час, когда искали Рагнхильд. Тогда ее там еще не было. Раймонд и Рагнхильд были там предположительно в полвторого, и она уже лежала там. Это дает нам отрезок в три четверти часа. Очень редкий случай. Автомобиль пронесся мимо них на большой скорости прямо перед тем, как они собрались идти. Обычный автомобиль, «что-то среднее». Не темный, не светлый, не старый, не новый…
Он ударил по приборной доске.
– Не все разбираются в автомобилях, – улыбнулся Скарре.
– Мы попросим его сообщить о себе. Того, кто вчера проезжал на большой скорости мимо дома Раймонда в час-полвторого. Возможно, с чехлом для лыж на крыше. И поищем мотоцикл. Если никто не даст о себе знать, я наведу на этот автомобиль детей.
– Как именно?
– Пока не знаю. Возможно, попрошу его нарисовать. Дети все время рисуют.
Раймонд принес еду отцу. Он крался тихо, но половые доски скрипели, а тарелка зазвенела о мраморную поверхность ночного столика. Отец открыл один глаз.
– Чего они хотели? – спросил он.
Полицейские пообедали в столовой здания суда.
– Омлет пересох,- недовольно сказал Скарре. – Он слишком долго пролежал на сковороде.
– Неужели?
– Причина в том, что яйца продолжают густеть даже после того, как их переложишь на тарелку. Их нужно снимать со сковороды жидкими.
У Сейера не было возражений – он вообще не умел готовить.
– Кроме того, они добавили молоко. Это портит цвет.
– Ты учился в кулинарном колледже?
– Всего один год.
– Господи, чего только не узнаешь.
Сейер вытер тарелку куском хлеба и доел последние крошки. Потом хорошенько вытер рот салфеткой.
– Мы начнем с Кристала. Каждый прочешет свою сторону улицы – по десять домов с каждой стороны. Начнем в десять минут шестого, когда люди вернутся с работы.
– Никаких возражений, – ответил Скарре и взглянул на свои наручные часы. В два часа начинал действовать запрет на курение.
– Спешат. Неважно. Спроси про то, какой была Анни некоторое время назад, и не думают ли они, что она изменилась. Подключи всю свою харизму и дай им выговориться. Короче, выясни все.
– Нам лучше поговорить с Эдди Холландом без жены.
– Я думал о том же. Я попрошу его зайти к нам через пару дней. А мать в шоке. Рано или поздно она немного успокоится.
– Но они вели себя совершенно по-разному, когда речь шла об Анни, ты не находишь?
– Так часто бывает. У тебя ведь нет детей, Скарре?
– Нет. – Он закурил.
– Ее сестра наверняка уже дома, вернулась из Тронхейма. Нам нужно поговорить и с ней.
После обеда они зашли в Отдел экспертизы, но никаких сенсационных фактов о ветровке, которой был прикрыт труп, обнаружить не удалось.
– Импорт, из Китая. Такие продаются во всех магазинах низких цен. Импортер говорит, что они завезли примерно две тысячи курток. Пакетик диацетила в правом кармане, зеркало и несколько светлых волосков, возможно, собачья шерсть. И не спрашивайте меня о породе. Больше ничего.
– Размер?
– XL. Но рукава слишком длинные, они были закатаны.
– Раньше люди нашивали на куртки ярлычки с именами, – заметил Сейер.
– Да, случалось пару раз в Средние века.
