очень непродолжительны: сборные дома еще слегка излучали. Конечно, были отдельные здания и в современной столице, стоящие чуть ли не с самого начала. Но почти все здания Университета в Энн-Арбор возникли сразу после этих первых постоянных строений: Университет насчитывал 190 лет.
Что-то там сегодня происходило, и к проблеме Хамида это не имело отношения. Когда они с Болтуньей входили в город, туда влетела пара полицейских вертолетов из Маркетта и закружилась над зданиями. Излюбленный Хамидом обходной путь был перегорожен постами службы безопасности Университета. Несомненно, это связано с Туристами. Так что, быть может, придется идти через Главные Ворота и мимо Главного Здания. Брр! Уже десять лет прошло, но все равно противно вспоминать: детство предполагаемого вундеркинда, родители, заставившие его пойти учиться на математика, где у него не хватило способностей, слезы и крики дома, пока он не убедил наконец родителей, что он не таков, как они думали.
Хамид с Болтуньей шли мимо административного корпуса, и Хамид не замечал ни изящных контрфорсов, ни плюща, обвивавшего камень стен, ни стройных деревьев вдоль улицы. Все это было знакомо… если не считать двух машин федеральной полиции. Студенты стояли кучками, глядя на копов, но бунтом не пахло. Они просто любопытствовали. А кроме того, федералы никогда еще в дела кампуса не вмешивались.
- Ты потише, ладно? - буркнул еле слышно Хамид.
- А как же!
Болтунья выгнула шею- назад, изображая собаку. Когда-то они были заметной парой в кампусе, но Хамид оставил университет, и сейчас у людей были другие интересы. В главные ворота они вошли без замечаний со стороны студентов или полиции.
Самый большой сюрприз поджидал возле трущобного обиталища Ларри в Морал-Холле. Здание еще не было достаточно старым, чтобы считаться историческим, но уже вполне разваливалось. Это был неудачный эксперимент кирпичного строительства. Глина потрескалась и прогнила, открыв щели для лиан и насекомых. Сейчас дом напоминал скорее красноватую кучу обломков, нежели функционирующее здание. Сюда администрация Университета ссылала самых неугодных преподавателей - место, забытое Административным Корпусом. Так было всегда, но не сегодня. Сегодня тут на парковках в два ряда стояли полицейские машины, а у ворот - охранники с помповыми ружьями в руках!
Хамид поднялся по ступеням. Было у него нехорошее чувство, что из всех университетских преподавателей в мире Ларри сегодня труднее всего будет увидеть. С другой стороны, работать с Туристами - это значит каждый день общаться с людьми из охраны.
- Вы по какому делу, сэр?
К несчастью, охранник был незнакомый.
- Я должен увидеться со своим консультантом… профессором Фудзиямой.
Ларри никогда не был у него консультантом, но Хамид действительно хотел получить его совет.
- Гм!.- Коп включил ларингофон. Хамид толком не расслышал, донеслись только слова насчет «той самой черно-белой инопланетной твари». Чтобы ничего не знать о Болтунье, надо было последние двадцать лет прожить в пещере.
Прошла минута, и из дверей вышла женщина чином постарше.
- Не повезло тебе, сынок, мистер Фудзияма на этой неделе студентов не принимает. Правительственное задание.
Раздалось что-то вроде траурной мелодии. Хамид толкнул Болтунью ногой, и музыка резко оборвалась.
- Я не по учебным делам, мэм. - Вдохновение: почему бы не сказать правду? - Это насчет Туристов и моей Болтуньи.
Полицейская вздохнула:
- Я как раз боялась, что ты это скажешь. Ладно, заходи.
Войдя в темный коридор, Болтунья торжествующе захихикала. Когда-нибудь она начнет играть в свои игры не с теми людьми и огребет приличных колотушек, но, кажется, не сегодня.
Два пролета по лестнице вниз. Освещение стало еще хуже: полусдохшие флуоресцентные лампы, встроенные в акустическую черепицу. Деревянные ступени местами пружинили под ногой. Перед дверями не было ни студентов, ни гостей, но копы взяли здание под наблюдение: из одного кабинета слышался громкий храп. Странное это было место - Забытый Квартал, в частности, Морал-Холл. Что у всех здешних преподавателей было общего - это то, что каждый был у кого-то соломиной в глазу, а поэтому в эти крохотные кабинеты попадали и самые неграмотные, и самые блестящие.
Кабинет Ларри находился в полуподвале в конце длинного коридора. По бокам двери стояли еще два копа, но в остальном все было так, как помнил Хамид. На двери бронзовая табличка: «Профессор Л. Лоуренс Фудзияма, Факультет Трансгуманитарных Исследований». Рядом расписание с совершенно невероятными приемными часами. Посередине двери картина, изображающая поросенка, и подпись: «Если студент делает вид, что ему нужна помощь, сделай вид, что помогаешь».
Полицейская у двери отступила в сторону. Хамиду предстояло Проникнуть внутрь без помощи властей. Он быстро постучал пару раз. Раздались шаги, приоткрылась щелочка!
- Пароль? - спросил голос Ларри.
- Профессор Фудзияма, мне нужно поговорить о…
- Это не пароль!
Дверь захлопнулась у Хамида перед носом. Полицейская положила ему руку на плечо.
- Не огорчайся, сынок, он это и с людьми поважнее тебя проделывал.
Хамид стряхнул ее руку, дернув плечом. От черно-белого создания у него под ногами понеслись звуки тревожной сирены. Перекрикивая шум, он заорал:
- Да это же я, Хамид Томпсон! Ваш студент, трансгуманитарный факультет, группа 201!
Дверь открылась снова, Ларри вышел, поглядел на копов, на Болтунью.
- Так чего ж ты сразу не сказал? Заходи давай. - И когда Хамид с Болтуньей проскользнули внутрь, он нахально и невинно улыбнулся полицейской. - Не волнуйся, Сьюзи, это все то же правительственное задание.
Кабинет у Фудзиямы был длинный и узкий - просто проход между стойками с оборудованием. Студенты Ларри (те, кто осмеливался спускаться в эти глубины) выражали сомнение, что этот человек выжил бы на Старой Земле в эпоху до электронного хранения данных. На полках скопились тонны мусора, и все время какое-нибудь устройство вытарчивало в проход. Это был музей- может быть, даже и в буквальном смысле слова, поскольку одной из специальностей Ларри была археология. Почти все машины не работали, но некоторые щелкали, чтогто светилось. Среди этих устройств были шутки Руба Голдберга, были ранние колониальные прототипы… а были и машины Извне. Почти весь потолок покрывали водо- и паропроводы. Похоже было на внутренность подводной лодки.
Стол Ларри стоял у стены. Мусор на столе уравновешивался красивой вещью: плоский дисплей и резная, ночной черноты статуя. Ларри в группе 201 трансгуманитарного факультета описал свою теорию работы с находками: найденное последним - обрабатывается первым, каждый год закупается чистая простыня, на ней пишется дата и на нее кладется годичный слой барахла. Многие считали, что это - одна из шуточек Ларри. Но из-под свалки действительно виднелась простыня.
От настольной лампы под потолок ползли резкие тени. Громоздящиеся у стен ящики, казалось, вот-вот рухнут. Свободное пространство на стенах было занято постерами. Эти постеры одна (не самая главная) из причин, по которым Ларри был сюда сослан: они были тщательно продуманы так, чтобы оскорблять любую разумную общественную группу. На стуле для посетителей тоже грудой было навалено… что-то. Ларри смахнул это на пол и пригласил Хамида садиться.
- Конечно, я тебя помню по трансгуманитарному. Но зачем было это вспоминать? Ты же владелец Болтуньи, и ты сынок Хаса Томпсона. - Ларри сел в свое кресло.
«Я не сынок Хаса Томпсона!»
- Простите, я ничего другого не успел придумать. Но я пришел как раз насчет Болтуньи. Мне нужен совет.
- Ага! - Знаменитая лягушечья улыбка Фудзиямы, одновременно и невинная, и хищная. - Тогда ты пришел куда надо. Чего б хорошего, а советов у меня полно. Но я слышал, ты бросил Университет и ушел работать в бюро Туристов?
Хамид пожал плечами, стараясь не выглядеть слишком задетым.
