наверное, уже давно ничего не говорил. И что-то еще более странное – тоже дошло.
– Кто ты такая?
На миг наступило молчание, то ли вопрос дурацкий, то ли задавался уже сто раз.
– Роберт, я Мири. Я твоя вну… Он дернул рукой, насколько смог.
– Ближе подойди. Не вижу.
Пятно шевельнулось прямо перед ним, среди солнечного света. Нет, это не намек на присутствие чего- то у него за плечом, не воспоминание. Пятно превратилось в лицо, в нескольких дюймах перед глазами: прямые черные волосы, круглое личико – оно ему улыбалось, будто он самый классный парень в мире. Действительно она, сестренка.
Роберт протянул руку – и рука у нее тоже была теплой.
– Ой, Кара, как я рад тебя видеть!
Он был не дома, но, может быть, близко к тому. И на миг успокоился.
– Я… я тоже тебя рада видеть, Роберт. Хочешь, я тебя покатаю вокруг дома?
– Да, хорошо бы.
А дальше все пошло быстро. Кара что-то сделала, и кресло вроде бы повернулось. Снова стало темно и мрачно. Они были в доме, и она суетилась, как всегда – на этот раз искала ему шляпу. Но все равно дразнилась, как когда спрашивала, не надо ли ему в туалет. Роберт ощущал, что где-то здесь – тот самый тип, что назвался его сыном, и на все это смотрит.
А потом они выехали – из входной двери, что ли? – и наружу. Кара шла рядом с креслом, пока они двигались по пустой улице, обсаженной высокими тонкими деревьями… пальмами, вот как они называются. Это не Бишоп. Но ведь она – Кара Гу, хотя очень, очень хорошо себя ведет. Маленькая Кара хорошая была девочка, но быть хорошей она умела недолго, а потом придумывала какую-нибудь совершенно дьявольскую каверзу, и он гонялся за ней по всему дому. Роберт улыбнулся про себя и подумал, сколько на этот раз продержится ангельское состояние. Может, она думает, что он болен. Он попытался повернуться в кресле – безуспешно. Да, может, он действительно болен.
– Вот смотри, мы живем на Онор-Корт. А вот там – дом Смитсонов. Они месяц назад переехали с Гуама. Боб думает, что они выращивают пять… ой, про это я говорить не должна. А здесь живет бойфренд командира базы, в доме на углу. Я спорить могу, что они еще в этом году поженятся. А это ребята из школы, с которыми я сейчас говорить не хочу.
Кресло Роберта резко повернулось и поехало в боковой переулок.
– Эй!
Роберт снова безуспешно попытался повернуться. Может, эти ребята – его друзья! Все-таки Кара сыграла над ним шутку. Он сгорбился. Пахло медом. Над головой нависали кусты. Дома превратились в зеленовато-серые пятна.
– Экскурсия! – буркнул он. – Ни хрена не могу разглядеть. Кресло резко замедлило ход.
– Правда? – Эта мерзавка разве что не фыркнула. – Ты не волнуйся, Роберт! Есть отличные приборы, которые поправят тебе глаза.
– Пара очков отлично мне их поправит, Кара. Может, она их спрятала?
Что-то было такое в дневном свете, в сухом ветре на улицах… как бы эти улицы ни назывались. И он задумался, с чего это он сидит привязанный к инвалидному креслу.
Они прошли еще пару кварталов, и Кара все время квохтала над ним, как наседка.
– Роберт, тебе не жарко? Может быть, убрать одеяло? Роберт, тебе солнце голову напечет. Давай я тебе поправлю шапочку.
Потом на какое-то время дома кончились. Кажется, кресло выехало на край длинного склона. Кара говорила, что они смотрят на горы – но Роберт видел только размытую линию коричневого и вылинявшего охряного. Ничего похожего на горы, держащие на плечах небо над Бишопом, штат Калифорния, США.
А потом они снова оказались в помещении – в доме, откуда выехали. И кругом стало темно и мрачно, как всегда – огни в комнате глотала темнота. И веселого голоса Кары уже не слышно – она сказала, что пошла в школу. А Роберту в школу не надо, да. Этот тип его кормит – все еще твердит, что он сын Роберта. А сам такой здоровенный. Потом снова унизительная процедура в уборной – скорее допрос в полиции, чем поход к унитазу.
Наконец-то Роберт остался один, в темноте. У этих людей даже телевизора нету. Только тишина, да еще тусклый и далекий электрический свет.
У него было смутное воспоминание о ночах, уходящих в годы, о легкой дреме сразу после ужина. А потом – пробуждение, когда идешь через незнакомые комнаты и ищешь свой дом. И ссоры с Леной. А сегодня… сегодня не так. Он все еще не спит. Сегодня он думает о вещах, которые только что случились. Может быть, потому, что он уже на пути домой.
Он долго сидел, мысли его двигались медленно, со скрипом. На той стороне комнаты одинокая лампочка, как вихрик света. А у стены, едва заметный, сидит тот тип. Он с кем-то говорит, но Роберт не видит с кем.
Не обращая на типа внимания, Роберт задумался и вскоре припомнил что-то очень неприятное, страшное. Кара Гу умерла в 2006 году. А до этого они много лет не обменялись ни словом.
И умерла Кара в возрасте пятидесяти одного года.
