– Разумеется.
Кент выругался едва слышно и огляделся.
– И где же он, черт возьми, прячется? – Брук не знала, что и думать.
– Он живет тут, при мотеле. Я уверена, что он не задержится. У вас со Сьеррой была назначена встреча на утро? – Брук решила, что если так оно и есть, у нее появился хороший предлог, чтобы оставить Кента и Сьерру наедине, а самой уйти с сыном.
И тут на губах Кента снова появилась усмешка.
– Так вы о своем сыне говорите?
– Конечно, о нем.
Брук замолчала, но, решив, что с ним проще разговаривать, чем сидеть в напряженной тишине, спросила:
– Вы купили предприятие по ландшафтному дизайну?
– Да, Сьерра купила. А я на нее работаю. – Вообще-то, увидев их, Брук решила, что дело обстоит наоборот, если учесть разницу в возрасте.
– И в чем состоит ваша работа?
– Я делаю то, что нужно делать. Таскаю тяжести. Копаю там, где женщине тяжело. Все такое.
– Понимаю. – Ему было лет тридцать семь самое меньшее, а выполнял он работу, на которую обычно нанимали старшеклассников. Брук не хотела выносить свои суждения об этой ситуации, но ничего не могла с собой поделать. Она хорошо была знакома с мужчинами, у которых были проблемы с инициативностью и чувством собственного достоинства.
Взгляд его говорил: «Ничего ты не поняла, но мне это все равно».
– А есть ли тут поблизости другие господа, например тип, который мог бы заявить, что вы его жена?
Брук напряглась. Когда Кент спросил в первый раз, она не поняла...
– Нет, – сказала она и, помолчав, добавила: – Но вас это не должно касаться.
Кент смотрел на ее губы.
– Я хочу, чтобы меня это касалось.
Брук почувствовала себя оскорбленной. Этот наглец вел себя неприлично.
– Господи, вы всегда такой напористый? Я это к тому, что мне это не нравится.
Кент опустил взгляд на стол и стал играть с ложкой. Ей показалось, что он и сам раздосадован собственным поведением.
– Нет, обычно я более сдержан.
Брук презрительно фыркнула и сама устыдилась своего поведения. Она никогда не позволяла себе неприличных звуков. Но видит Бог, в этой груде мышц не было ни капли сдержанности.
Воодушевленный, Кент продолжил наступление:
– Согласитесь поужинать со мной, и я смогу вас убедить.
Да, обходными путями он не пользовался.
– Нет, благодарю. – Брук огляделась в поисках Бена, но тот так и не материализовался.
– Почему нет? – Носки его рабочих ботинок уперлись в носки ее сандалий. – У вас кто-то есть?
– Нет. – Брук осторожно убрала ноги за ножки стула. Она испытывала тревогу. – Мне так нравится.
– Безопаснее?
У нее даже рот открылся от его проницательности. Поспешив закрыть рот, Брук промолчала.
– Мне сорок, – сказал Кент. – Я вдовец, у меня есть дочь, которая заканчивает учебу в колледже.
– Дочь? – Брук всегда хотела иметь дочь, но она не хотела вступать в брак. Не хотела привязывать себя к мужчине, который мог бы эту ее мечту о дочери осуществить. Она уже родила ребенка вне брака и знала, что такое положение вещей далеко от идеального. Из-за нее у Бена хватало проблем.
В глазах Кента засветилась гордость. И это сделало его еще более привлекательным.
– Мою дочь зовут Бетти. Она чертовски мила и сообразительна и обручена с молодым врачом. – Кент неспешно потягивал кофе. – Ее мать умерла, когда Бетти было шестнадцать, – тихо добавил Кент.
Брук почувствовала сильнейшую симпатию к этому человеку.
– Я вам сочувствую.
Кент смотрел на нее как завороженный. Тряхнув головой, он сказал:
– Такая красивая и сексуальная женщина, как вы, не должна быть одна.
Брук потянулась к нему сердцем. Если вначале он ее раздражал, то сейчас, когда она услышала, как он говорит о дочери, она почти избавилась от неприязни. И вдруг одним махом он все перечеркнул.
Приподняв бровь, Кент смотрел, как досадливо дернула плечом Брук.
Вообще-то Брук обычно умела держать свои эмоции в узде. Но сегодня она была не в своей
