на друга действовали.
Он шагнул к ней ближе:
– Потом я накормлю тебя обедом.
– Потом?
– Да. – Он прикоснулся к ее щеке. – Посмотри на себя. Ты дрожишь.
Бен услышал, как Сьерра сглотнула, видел, как потемнели ее глаза.
– Я устала.
– Но еще ты возбуждена.
– Это ничего не значит. Просто я к этому не привыкла. К таким парням, как ты.
Бен продолжал ласкать ее, кончиками пальцев прокладывая дорожку по ее щеке к уху, к шее. Всего лишь легкое прикосновение, а Сьерра тряхнула головой, словно желала прочистить мозги. Когда она заговорила, голос ее звучал тише.
– Я зациклилась на тебе.
Кожа ее была мягкой, покрытой испариной. Бен видел, как она закрыла глаза, как судорожно выдохнула. Господи, как стремительно и жарко она реагировала.
Бен продолжил дорожку вниз, вдоль скулы, вдоль горла, к груди. Глядя на нее, он взял пальцами отвердевший сосок.
– Зациклилась?
У Сьерры перехватило дыхание.
– Я никогда не думала много о сексе, по крайней мере, с тех пор, как вышла замуж.
Бен подумал, что это странно. Перестать думать о сексе сразу после замужества. Наверное, она хотела сказать «с тех пор, как развелась». В этом, по крайней мере, был бы смысл. А может, муж у нее был беспомощен в постели и заставил ее поверить, что все мужчины такие?
Он поднял свободную руку и стал ласкать ею вторую грудь. Прикосновения были нежными, легкими.
– Кент уехал? – Она кивнула.
– На него сильно накатило. – Бен замер.
– Что накатило?
Теперь, когда он перестал ее мучить, Сьерра смогла открыть глаза.
– Я про твою мать. Насколько я его помню, он никогда так себя не вел.
Бен поморщился:
– Давай отложим эту беседу. Некоторые вещи просто плохо совместимы. Давай сконцентрируемся на этом одном. – И чтобы пояснить, что такое «это», он потер пальцами ее соски, что, напротив, серьезно усложнило ему задачу – сконцентрироваться стало еще труднее.
Руки в рабочих перчатках сжались в кулаки, с губ Сьерры сорвался хриплый стон.
Бен понимающе улыбнулся:
– Теперь ты почти готова.
– Нет...
– Да. Зачем ты сопротивляешься? Тебе будет так хорошо, Сьерра.
– Нет, – сказала она и подалась к нему навстречу, навстречу его прикосновениям, и прикусила губу.
– Мы оба взрослые, оба не связаны браком. – Он поцеловал ее порозовевший на солнце нос, ее щеку. – Сейчас происходит нечто особенное. Зачем это отрицать?
Она покачала головой.
– Ладно. Можешь хранить свои тайны при себе. – Бен не хотел портить эти мгновения, мешать наслаждению. Он поцеловал ее в губы, поцеловал крепко, глубоко вдыхая ее усиленный возбуждением запах. – Пока можешь. – Продолжая ласкать ее грудь, Бен спросил: – Чем ты сегодня занималась?
Сделав два глубоких вздоха, Сьерра пробормотала:
– Убирала участок. Расставляла вещи. Ставила... Ах, Бен!
Он поглаживал ее соски, легонько пощипывал.
– Говори со мной, Сьерра.
– Я не могу. – Она схватилась за его запястья. – Не могу, пока ты это делаешь.
На участке было пусто, и только заинтересованный наблюдатель мог бы их заметить. И, тем не менее, Бен подтолкнул Сьерру к сараю, под навес, прочь от нескромного взгляда случайного прохожего. Он вжался в нее, чтобы она лоном почувствовала его эрекцию. Сьерра застонала, и ее открытый рот жадно отыскал его рот. Бен отпустил ее грудь и накрыл ладонью ягодицы.
Руки Сьерры в рабочих перчатках сомкнулись у него на затылке. Она начала дрожать, замерла напряженно, и Бен успел поразиться тому, как быстро она дошла до кондиции, как мало усилий с его стороны для этого потребовалось. Бен мог считать себя счастливчиком.
