стола на бревне, а гость… присел напротив через стол от них, на взявшийся из ниоткуда чурбак. Точнее чурбак появился в его (гостя) лапище тогда когда он начал садиться. Из воздуха. Сам по себе, как само собой разумеющееся.
«Ангел… Победоносец… здоровый… Муромец… хули муромцы под Коломной — то забыли?»
— А козельским чё здесь надо? — Михаил, уловив мысль, ответил на неё как на прозвучавшую вслух. Смотрел на Вадима. Тот покраснел как первоклассник, но взгляд не отвёл.
«Какого хера?»
— А такого, Вадим, нельзя жить в своём народе и никому не верить. Пропадёшь. Ты никому не веришь, и тебе веры не будет. Боишься обмана — сам начнёшь обманывать, а со своими
«Чё за лекция?» — Вадим вскинул брови. Вызов либо принимается сразу, либо терпится. Вадим терпеть не умел.
— Да какой ты мне свой? Я тебя впервые вижу!
«Он читает мои мысли? Похуй. Откуда он..»
— Да погоди ты! — Женька шикнул на Вадима. — Как вы тут оказались?
— Перестань мне выкать, Евгений. Святослав «на вы» ходил, знаешь почему? Потому что на «ты» назывались свои, а все чужаки на «вы». И не с большой буквы а с большим презрением. А мы с тобой свои как ни как. Через огонь я пришёл, ты же сам всё видел!
— Ну дааа… — протянул Вадим недоверчиво, хоть и присутствовал при появлении гостя.
— Забавный ты, Вадим, настолько зарылся в себя, что даже глазам не веришь. И не лекции это… успокойся. Я, конечно, могу сделать так чтобы ты не дёргался по пустякам, но я вообще-то поговорить пришёл… даже отдохнуть… а это надо делать со своими. Вот вы мне свои…. Посижу чуток с вами, ребята — Михаил повернулся к Женьке и подмигнул ему. — Хороший у тебя друг. Только не любит никого, вот и озлился. Бывает. Я знаю.
Женька разлил и ухмыльнулся гостю как старому знакомому, говорящему о том, что итак само собой разумелось.
— Вадим, расслабься. Просто поверь. В жизни много такого, о чём тебе неведомо. И если ты чего-то не знаешь, или не понимаешь, то это не значит того, что этого нет.
— То есть ты — ангел? — уточнил Вадим, упрямо набычившись на бугая.
— Точно. Ангел. Представитель перворожденного народа. Сначала Создатель населил Мир нами. А потом уж появились люди.
— Охуеть можно… — резюмировал Вадим — Сейчас будут знамения с чудесами? Или сразу живьём в рай заберёшь?
— Рая нет… впрочем, как и ада — не реагируя на насмешку, спокойно ответил ангел.
— Может, всё-таки выпьем? — Женька кивнул на стаканчики.
Гость сграбастал со стола свой и, улыбнувшись, протянул для «чоканья»:
— За знакомство, стало быть!
Женька протянул свой. Вадим пожал плечами и присоединился.
Закусили.
— Хорошо — прислушиваясь к себе отметил ангел.
— Так всё-таки, как тебя звать? А то столько имён — я потерялся, прям. — Вадим продолжал гнуть свою линию, начисто забыв своё намерение не вмешиваться. Таков уж он был — и вроде понимает как надо, но норов диктует своё и начисто отключает здравомыслие.
Женька неодобрительно цыкнул.
— Маасковский, завязывай. Ну, чё тебе неймётся? Хорошо же сидим. Сейчас сам всё расскажет… чего нагоняешь?
Схемку общения с гостем Женька срисовал с армейского опыта общения с духами. Чтоб их особо не колошматить они с Вадимом разыгрывали классическую ситуацию со злым и добрым следователем. Вадим играл невменяемого изверга, а Женька, осаживая его, вытягивал всё что нужно из жертвы, а то и просто ставил задачу спокойным голосом на фоне бушующего Вадима. Срабатывало железно. Вадим наконец-таки уловил игру друга и резво вступил в перепалку.
— А чо завязывай, Жек? Я не понял чото…
— Евгений, ты погуляй пока — гость неуловимо быстро протянул руку к Женьке и коснулся пальцами его лба. Женька вздрогнул. Потом скроил недоумённо-напряжённое лицо и, как-то резко подорвавшись, бросив «Я щас!» рванул в темноту.
Вадим проводил его взглядом, потом зло развернулся к гостю.
— Повторяю для тупых, можешь звать меня Михаил. И даже на ты. Мне так больше нравится — Михаил поднял ладонь и повёл ею к низу, как бы усаживая, пытающегося привстать Вадима. Вадим плюхнулся обратно.
— Тыыыы… — зло выпятив губу, попытался что-то зло выпалить он, но рот закрылся отказываясь подчиняться.
— Не волнуйся за друга. Чиститься побежал. Я ему кой-чего в теле поправил. Здоровьеце-то беречь надо! Коли уж вы так и не научились управлять своим телом самостоятельно. Так что ничего страшного не происходит. Потом твоя очередь будет. — Михаил увещевающее продолжал добродушно гудеть со своего края стола. — А то устраиваете мне кошки-мышки. Я ж вам не вражина. Наоборот, куда вы без меня… — прищурился внимательно разглядывая Вадима — Я не могу ответить тебе на такое количество вопросов сразу, но кое-что проясню… а тебе пока придётся помолчать, иначе ты и слова не дашь вставить. Да, я ангел. Творец создал нас первыми. А потом, как я и говорил, создал людей. Потом уничтожил их и воссоздал вновь, но уже не просто людей — народы. Вавилонская башня — миф. Первое человечество кончилось с Содомом и Гоморрой. Увидев всю мерзость в которую впал человек Создатель уничтожил своё творение. И создал народы по числу ангелов. Каждому народу по своему ангелу. Мне достались вы — русские. И насчёт того что я не «вещаю» с небес в золотом сиянии… гм… не те времена знаешь ли. Да и надоело мне, за столько-то лет, разговаривать с людьми глядя на их скрюченные спины. Подобострастие, воспитанное верой — ни к чему хорошему не приводит. Всё равно мы одинаковы по сути пред лицом Создателя. Только я умею и могу такое, о чём вы даже не догадываетесь. И что мои возможности для Творца? То же что и ваши — пыль. Так что мне проще с вами поговорить без всех этих понтов. Таким языком, который вы понимаете. Он, конечно, примитивен, однако вы его лучше воспринимаете и не впадаете в ступор от восхищения или ужаса. Так что успокойся, человек. Я не могу причинить тебе вреда. Смерть русского народа — моя смерть. Ангелы — неуязвимы, но мы не бессмертны. Со смертью народа умирает и его ангел. Поэтому я здесь.
Вадим засопел и полез за сигаретами. Испуга на то, что у него отняли речь, почему-то не было. Была лишь злость. Но то, что этот Михаил действительно чем-то таким сверхъестественным обладал, уже было неоспоримым фактом. Слишком много чудес демонстрировал. Правда, складывалось впечатление, что это вовсе не чудеса, а какие-то дешёвые фокусы. Кроме, пожалуй, чтения мыслей и немоты… Михаил действительно отвечал на те вопросы, которые приходили в голову Вадиму, не слыша их, а считывая прямо из головы.
— Сигареты? Я последний раз курил папиросы… Как Белоруссию от Уриеля освободили. Дай-ка одну. — Михаил потянулся и взял предложенную Вадимом пачку. Вытащил сигарету и прикурил её от пальца, затем протянул зажженный палец Вадиму. Вадим наклонился, как будто всю жизнь только и делал, что прикуривал от горящих пальцев.
«Лопни но держи фасон…страх показывать нельзя…ё-моё. он что? Правда ангел? Не может быть! Неможетбытьнеможетбыть…» — линию поведения удавалось держать с трудом. В голову Вадима лезло неимоверное количество вопросов.
Меж тем посмотреть было на что. Вблизи оказалось, что горит не сам палец — пламя было продолжением ногтя Михаила. Эдакий острый пылающий ноготь.
— Дрянь табак-то — выпуская облако дыма, констатировал Михаил — Заморский, небось? Примесей гадких навалом. Сами себя травите по заморской технологии. — затянувшись и выпустив дым носом, он положил сигарету себе на ладонь и она вспыхнула ядовито-зелёным огнём. Затем озорно сверкнул глазами на Вадима — А как же? И курю, и пью… ведь вы — это я, а я — это вы. Но уж если курить — так что-нибудь хорошее. Чистое. И с выпивкой также. И с едой. — потом вздохнул — Да верну я тебе речь, только ты уж
