который я получил навынос, как бедный родственник у богатеньких… Заглотнувший его, не представился, а я постеснялся спросить. Возможно, тоже родственник, с которым не довелось встретиться. Кто бы это мог быть? Позвоню завтра около трех-четырех пополудни, если не затянется встреча сам знаешь с кем.
«Встреча сам знаешь с кем» на жаргоне Шемякин-Рум-Матье означала — «Я в бегах с этой минуты, мобильным не воспользуюсь, выйду на связь обычным телефоном или по почте».
Вышел я из гостиницы вовремя. Юсупа блокировали двое «Жигулей», притершиеся к дверям его «мерса» так, что ни открыть, ни отъехать. Боковые стекла трех машин опущены, над крышами гвалт перебранки.
Забросив через плечо ремень сумки, я открыл дверцу ближней «копейки» и спросил распаленного водителя:
— Конкурент непрошеный?
— Он у «Паласа» стоять должен, — ответил из-за руля человек, который два дня назад на моем путаном пути из ибраевского сизо вызвался допивать вместе в ресторане «Туриста».
Что же, Ибраев слова не держит, хвост не оторвал?
А зачем бы Ибраеву отправлять за мной хвост и раньше, два дня назад, когда я выходил из его сизо? Действительно, подполковник туфты не лепит, а уж агента второй раз под зрительный контакт, тем более, не подставит.
— Слушай, мужик, — сказал я водителю. — Если не отсохнешь от парня в «мерсе», я на тебя стукну. Сдвинься на тройку метров вперед…
— Ты кому командуешь?
— Ну, хорошо, я сажусь к тебе. Поехали…
Я передвинул сумку на живот и провалился в разболтанное сиденье.
— Куда?
— Дом под названием «Титаник» знаешь?
— Триста тенге… И кому же стукнете?
— Езжай.
Он сдвинулся на пять метров. Мы хорошо просматривались теперь водителем второй блокировавшей «мерс» «копейки» и Юсупом в свете фар двух машин.
Я коленом сбил пластиковый сапог водителя с газа на тормозную педаль, вырубил локтем мужичка, по моим расчетам, на полчаса или побольше, а когда я вышел из машины, шофер второй «копейки» сам наскочил на подхват примитивной «мельницей». Шваркнув его о багажник и заломив одну руку, я прошипел:
— Стукну на обоих Жибекову. Понял, придурок? Если поедешь следом, подумай о новой работенке. Сгниешь на рынке сторожем, гнида! Вы мне операцию срываете!
Кажется, и этого я видел. В череде представлявшихся в «Кара-Агткель».
— Что Бог ни делает, все к лучшему, — сказал я Юсупу, усевшись в «мерс» на задний диван. Перекинул через голову ремень сумки и положил её рядом.
Действительно, если бы два дурачка не обозначились, далеко бы я уехал незамеченным?
— Спасибо, — сказал Юсуп.
— Это тебе спасибо. Теперь покрутись по центру, просто так и в аэропорт. Когда ближайший рейс на Чимкент?
— Чимкента нет, летают через Алматы. Туда, кажется, часа через два уходит. Под утро. Садится с рассветом, ближе к девяти утра… А крутиться зачем?
— Хочу посмотреть, два дурака увяжутся или нет?
— Не увяжутся. Какие-то новенькие… Раньше я их не видел. Свое получили. Не сунутся… А вы крутой, Фима!
— Да ладно, случается, — ответил «крутой Уокер»-Фима. — Забыли уже…
Первый шаг огородами оказался удачным.
Мы миновали горящий лас-вегасскими огнями «Палас», темный омертвелый под белым саваном свежего снега проспект Абая, высокий минарет новой мечети у рынка, выкатились на проспект Валиханова и проскочили под «сабельной аркой» перед мостом через Ишим. Мелькнул указатель — «Международный аэропорт».
— Прошлый раз удачно слетали? Или встречали кого, Фима? — спросил Юсуп из вежливости, чтобы что-то сказать.
— Ну да… Встречал любимую тещу с попугаем. Слушай-ка, Юсуп, а что если сразу махнуть прямехонько на Алматы? Бензин, еда, что там ещё — за мой счет. И стоимость прогонных, конечно. Согласен?
— Извините, Фима…
— Не мнись. Сколько?
— Извините, Фима… У вас проблемы какие-то. Извините, Фима, может быть, и с законом. Впереди много блокпостов. И замучаемся… Извините, Фима, вы на иностранца косите… Будут тормозить так часто, как могут. Самолетом надежнее. На авиалиниях меньше цепляются… На дорогах полиция разденет. И дороже, и дольше, и опаснее. Лучше не ехать.
— А от Алматы до Чимкента?
— Часов восемь машиной. Те же трудности.
— От Чимкента до Ташкента?
Юсуп извернулся с переднего сиденья и сказал весело:
— Это другое дело, Фима. Мой брат живет в Чимкенте. Встретит с машиной и отвезет куда надо. Никто не остановит. Там свои, даже казахи.
— Что значит — даже казахи?
— Раньше на дорогах полицейские были узбеки, много… Теперь одни казахи. Если начальник и имеешь власть, обязательно теперь казах.
— А русские?
— Мало совсем. Только такие, у кого связи с Москвой.
— Давай вернемся к твоему брату. Значит, он может отвезти в Ташкент без проблем?
— Не в Ташкент, до границы, там проведет пешком через ка-пэ-пэ, на узбекскую сторону, посадит в машину к другому нашему брату, и с ним вы поедете в Ташкент. На круг сто тридцать километров, дорога шелковая. Могу позвонить обоим.
— Позвони, — сказал я ему. — Сейчас доедем до аэропорта, постоишь там немного и затем договорим. Тебя Аллах мне послал…
Правоверный Юсуп зареготал от удовольствия, выруливая к подъезду с плашкой «Вылет», над которой попеременно загоралась и затухала проблесковым сигналом надпись «Рейс 738 Астана-Алматы, завершение регистрации через 15 минут».
Я напрасно ударился в галоп через новенький чистенький модерновый зал к билетной кассе. Мест на алматинский рейс предлагалось с избытком. Когда я заполучил свое в первом классе, чтобы отоспаться всласть, расторопный Юсуп уже находился за моей спиной.
— Десять тысяч тенге, ты их заработал, — сказал я, вкладывая пачку купюр ему в руку. — Звони брату в Чимкенте. Пусть встречает первым рейсом из Алматы сегодня, если такой будет. Если с ним не прилечу, то со следующим. Вознаграждение получит по достоинству.
— Все будет хорошо, — сказал Юсуп, — счастливо добраться.
Я пожал ему руку и сказал:
— Иншалла…
Он зареготал от удовольствия во второй раз.
Глава десятая
«Не плачь по мне, Аргентина!»
