посверкивал графин со стаканом на горлышке.
— Олег, я не курю… Дай лучше воды, а то сдохну сейчас, чес-слово. Всю ночь не пил.
— Ах да, я и забыл. — Олег подвинул мне графин и раскрыл папку с моим делом. — Ну что, давай разбираться. Ты хоть знаешь, в чём тебя обвиняют?
— Догадываюсь…
Вода в графине была затхлой, тёплой, застоявшейся, но я заметил это, лишь когда осушил подряд три стакана. Я допил последний и умолк, прислушиваясь.
— Нет, Жан, не догадываешься.
— А чего тут гадать? — Мне полегчало, и меня помаленьку стала разбирать злость. — Нападение при исполнении — так? Известное дело: сначала контрольный в голову, потом кричим: «Руки вверх!» Понабирали всякой швали, что хотят, то и творят!
Олег молча выслушал меня и покачал головой.
— И всё-таки нет, — сказал он. — Дело посерьёзнее.
— Куда уж серьёзнее… А что там?
— Следователь полагает, ты замешан в смерти того парня — Игната… Игната… — Он заглянул в дело. — Игната Капустина.
— Да ну, бред какой! — возразил я, впрочем не очень уверенно. — На чём это основано? Какие у них доказательства?
— Пока никаких, но… — Олег достал сигарету, прикурил и выпустил клуб дыма. — Сам посуди: парень исчез. Кто первый начал интересоваться, где он? Ты. Откуда знал — не можешь объяснить. И не в милицию пошёл, не в органы, заметь, а к его сестре. Сестра, кстати, показала, что ты пришёл к нему домой, сослался на дурацкую SMS, обшарил его комнату, забрал какие-то вещи и смылся. Было?
— Но мне действительно пришла SMS! — запротестовал я.
— От кого?
— Ни от кого, анонимная… Слушай, что ты ухмыляешься всё время? Я так паршиво выгляжу, да?
— Я не ухмыляюсь, — мрачно сказал Олег, — это парез. Я позавчера на самбо упал неудачно, мне нерв защемило… Так вот. Ты на SMS не сваливай — такое доказательство у тебя ни один суд не примет.
— У операторов на станции все звонки записаны. Можно отследить. Пускай проверят.
— Проверим, если дело зайдёт далеко… — Он затянулся и откинулся на спинку стула. — Теперь. У тебя в квартире обнаружили траву, четыре грамма.
— Траву? — опешил я. — Какую траву? Где? Это подбросили!
— Ой, да ладно тебе! В сумке с фотоаппаратом. На пакете твои отпечатки, так что запираться и всё такое нет смысла.
Я застыл как громом поражённый. Чёрт подери… Я совсем забыл про тот дурацкий пакован с травой, который забрал у Игната из квартиры и сунул в кофр!
— Постой, постой! — вскинулся я. — Какой обыск? Почему проводили обыск без меня, где санкция?
— Брось, Жан, мы не в Америке. В исключительных случаях можно и без санкции.
— А мой случай такой исключительный?
— Да. Тебе светит покушение на убийство.
Да… Это был удар ниже пояса. Олег прав, ничего не скажешь. Как говорится: «Что посеешь — от того и окосеешь». Вот, значит, почему милиция набросилась на меня так внезапно, из-за угла и без предупреждения — решили, что берут особо опасного. Но всё равно что-то здесь не стыковалось. Я никак не мог понять что. Всё это дело выглядело каким-то искусственным, сфабрикованным, словно действия милиционеров кто-то очень ловко направлял.
— Всё равно. — Оправившись от первого потрясения, я продолжал упорствовать. — По нынешнему законодательству если доза небольшая, для личного употребления, то дело неподсудное.
— А ты употребляешь?
— А если я скажу, что да?
— А если я спрошу: как? — парировал Олег. — Ты ж не куришь!
— А я её в кружечке завариваю, как чай, мать твою!.. Слушай, Олег, ты же прекрасно понимаешь, что всё это шито белыми нитками. В пропаже парня я не замешан, зуб даю, и доказать моё участие невозможно. Я год с ним не видался. Кассету у него из дома взял — так это вообще фигня, могу отдать. Трава — по сути тоже обвинение шаткое. На самом деле я её у парня дома нашёл и для того забрал, чтоб на него не повесили, а выбросить забыл. Замотался. Можешь у его сестры спросить, коль не веришь. Блин, Олег, со мной такое творится в последние дни, знал бы ты… Остаётся что? Остаётся сопротивление при задержании. Так те трое на меня в темноте накинулись, в подъезде свет не горел — я в показаниях просил отметить. А я вообще — ни сном ни духом. Думал, гопота. Ну я и врезал по харе одному… Я ж не знал, что это милиция!
На шум в каморку заглянул конвойный. Олег знаком показал ему, что всё в порядке, и тот вернулся на свой пост.
— Не знал… — проворчал Олег и ткнул пальцем в серую папку: — А эти утверждают, что свет в подъезде горел! И что тебя предупреждали.
— Да не горел он! И никто меня не предупреждал! Набросились с другого этажа, как… волки из засады, я и сообразить-то ничего не успел.
— А чем докажешь? Чем? Жан, хоть ты мне друг, но даже ежу понятно, что твои слова против ментовских ничего не стоят. Их трое, все утверждают одно и то же. К тому же как-то уж слишком здорово ты «врезал по харе»: у парня голова разбита в районе затылка, вон и заключение врача приложено…
Я запоздало вспомнил про Тануку.
— У меня свидетель есть, — сказал я. — Верней, свидетельница. Мы с концерта вместе возвращались, когда нас ваши отметелили.
— Да? Прекрасно. — Олег оживился, вытащил из кармана ручку и снял колпачок. — Как зовут? Где прописана? Сколько лет? Ну? Чего молчишь? Давай говори.
А я и в самом деле молчал. Сидел и хлопал глазами. Что я мог сказать? Поскольку в деле ничего не отмечено, стало быть, Тануке удалось уйти. Каким макаром, не знаю, но девчонка улизнула. Что я знал про неё? Ничего, кроме дурацкой клички.
А и знал бы — не сказал.
— Я не виноват, — сказал я. — Олег, поверь. Ну ты же знаешь, как сейчас ваши любят работать. Что я, маленький? Ты пойми: мне нужно найти эту девчонку. Иначе получается, что у меня в свидетелях одна милиция, а они в суд не будут являться — имеют право. Заседание раз за разом будут откладывать, денег на взятки у меня нет и взять неоткуда, это значит, что меня так и будут держать в КПЗ, пока не отсижу весь срок, а это лет на пять-шесть тянет.
— Грамотный, — грустно констатировал Олег.
— Да уж, не без этого, — так же грустно усмехнулся я. — Хоть ты-то мне веришь?
— Да я-то верю. — Олег поморщился и несколькими энергичными тычками загасил сигарету в пепельнице. — Только суд не поверит. Допустим, кто-то на тебя решил повесить глухаря. Но ведь смотри, как всё складно получается: ты когда-то был знаком с сестрой этого Игната. Был ведь? Был. Пока ходил к ним, посадил парнишку на траву. Опять же, ты тогда работал в органах, мог доставать из конфиската или ещё как-нибудь… Я не знаю, вариантов масса. Парень задолжал тебе. В последнее время, сестра говорила, у него были проблемы с деньгами. Парнишка обещал отдать. Ты не поверил. Он назначил встречу за городом, ты согласился. Там между вами произошла ссора, он попытался столкнуть тебя с какого-то обрыва, вместо этого ты столкнул его. Потом понял, что это мокруха, и подумал, что у парня дома могли остаться доказательства. Ты пришёл и забрал их. Кстати, заметь — в этом случае тот вариант, что ты взял травку у него в квартире, работает против тебя… Ну а потом, уверенный в собственной безнаказанности, попёрся на концерт. Не иначе чтоб стрясти долги с его дружков или дать им понять, чтоб молчали. Тут-то тебя и взяли, на обратном на пути. А при задержании ты… э-э… натворил делов. Отмазать тебя от этих обвинений ха- ароших денег будет стоить. Есть у тебя такие деньги? А? Вот так-то. Ну, хорошо, хорошо, не смотри на меня так… Ох и рожа у тебя, Шарапов, ну, рожа… Ладно. Допустим, на тебя наехали. Подставили тебя. Но ты
