Лазар завершил все приготовления, позаботился обо всех.
Она только что видела, как он навсегда попрощался с дорогим его сердцу кораблем.
— О Боже, только не это!.. — прошептала Аллегра, и колени ее подкосились. Страх охватил ее.
Постояв у мачты, Лазар опустил голову и медленно направился к трапу. Аллегра замерла, пытаясь убедить себя, что ошибается, — ну не могут же прежние кошмары вновь вернуться к ней! Нет, ее отважный Лазар никогда не опустит руки. Победа уже близка.
Как только он исчез из виду, она бросилась за ним.
Лазар запер дверь каюты и, подойдя к письменному столу, тяжело опустился в кресло, униженный, потрясенный, обессиленный. Открыв верхний ящик, он начал искать серебряную пулю, которую приберег для этого случая.
Услышав, что Аллегра стучит в дверь, Лазар поднял голову. Его потерянный взгляд остановился на стопке документов об острове Вознесения. Одним яростным движением он смахнул их на пол, выдернул ящик из стола и вытряхнул его содержимое.
— Черт возьми, да где же она? — пробормотал он.
— Лазар, прошу, впусти меня!
Он не ответил и вскоре услышал, как она убежала и приказывала кому-то взломать дверь. Присев на корточки, Лазар рылся в рассыпанном содержимом ящика, но к тому моменту, когда пуля оказалась в его руке, понял, что не сможет сделать это.
Он не имел права так поступить с Аллегрой.
Лазар не представлял, как теперь жить, однако жизнь держала его, перемалывала, но не отпускала.
Ощутив внезапное удушье, он быстро встал. Голова у него закружилась. Вытащив пистолет из кобуры, он отшвырнул его подальше, чтобы не поддаваться искушению, и, тяжело дыша, подошел к окну. Бросив пулю в море, Лазар вцепился руками в поручни и в отчаянии свесил голову.
Викарий дал Аллегре ключ от каюты, но она, слыша за собой дыхание команды и охваченная безумным страхом, никак не могла справиться с замком.
Наконец замок щелкнул.
И тогда наступил самый тяжелый момент в ее жизни.
Собрав волю в кулак, Аллегра прикоснулась к ручке двери. Но прежде чем она успела повернуть ее, дверь открылась и на пороге появился Лазар.
— Все в порядке, — сказал он матросам. — Идите работать.
Аллегра с криком бросилась к нему и крепко обхватила руками. Быстро взглянув на него, она поняла, что с ним все в порядке.
Благодарю тебя, Господи! Девушка прижалась головой к груди Лазара и прислушалась к биению его сердца. Она ослабла от облегчения, осознав, что ее страхи были необоснованными. Повернувшись к матросам, Аллегра смущенно извинилась за то, что напугала их. Окинув капитана и Аллегру настороженными взглядами, они ушли. Викарий пронзительно посмотрел на Лазара и, не сказав ни слова, отвернулся.
Аллегра окликнула последнего матроса, покидавшего кают-компанию.
— Пусть на кухне согреют воду для капитана. Он примет ванну, — сказала она. — И пусть Эмилио приготовит ему поесть — что-нибудь мягкое, — добавила девушка, взглянув на разбитую скулу Лазара. — И еще попросите корабельного врача принести мне примочки для его ран.
Матрос кивнул и отправился выполнять ее указания.
Лазар молчал; его лицо было бесстрастным, словно высеченным из гранита. Он все еще не пошевелился, не обнял Аллегру. Девушка решила, что Лазар испытывает не только чувство унижения, но, должно быть, страшно злится на нее за то, что она без разрешения покинула корабль. Но вместе с тем он и не отталкивал ее.
Аллегра взяла его за руку и вошла в каюту. Заперев дверь, она усадила Лазара в большое кресло.
Увидев мольбу в его темных глазах, Аллегра едва сдержала слезы и приложила ладонь к щеке Лазара. Он прижался к ней и устало закрыв глаза.
— Зачем ты туда пришла? — горестно прошептал Лазар.
Она смотрела на него и думала, что ее отважный, гордый
Принц не просто жестоко избит, но терзается жгучим стыдом.
— Лазар ди Фиори, я люблю тебя больше самой жизни, — прошептала Аллегра.
Его глаза распахнулись, и он недоверчиво посмотрел на нее.
— Мне не нужна твоя жалость. Оставь меня в покое! Я знаю, что один мой вид отталкивает тебя. Не нужно притворяться…
— Милый, — нежно прервала его Аллегра, — посмотри на меня.
Упрямо стиснув зубы, Лазар с вызовом взглянул на нее.
— Ну что?
— Разве похоже, что ты внушаешь мне отвращение? — Взгляд Аллегры излучал любовь. — Ты самый смелый, самый сердечный человек, и я восхищена тем, что ты нашел в себе силы выжить в таком месте.
В его глазах заметалась боль.
— Не терзай меня. — Лазар опустил глаза. — Достаточно того, что я не сумел…
— Ты все сумел. Просто тебе нужно было немного помощи. — Аллегра сунула руку в карман штанов и, вытащив перстень, протянула его Лазару. — Ты сделал это, дорогой. Ты сдержал слово, которое дал отцу.
На глазах его выступили слезы.
— Теперь остров Вознесения будет твоим, как и должно быть.
— Я хотел вернуть его только для того, чтобы ты не думала плохо обо мне. Но я знаю, что теперь ты не можешь любить меня.
От этого признания у нее перехватило горло. Аллегра обняла Лазара так, словно хотела защитить от всех невзгод.
— Я люблю тебя, поэтому и пошла за тобой. Я знала, что ты в опасности.
— Ты отправилась в Аль-Кум ради меня!
— Я пошла бы за тобой и в ад, Лазар.
— Ты уже это сделала.
— И мы выбрались оттуда потому, что были вместе, любовь моя. Теперь ты в безопасности. — Аллегра стянула с головы Лазара платок и нежно провела пальцами по его волосам.
— Но… Аллегра…
— Я люблю тебя, Лазар. Ничто не изменит этого. И тебе незачем что-то скрывать от меня.
Он усадил Аллегру к себе на колени и так пристально посмотрел ей в глаза, словно пытался проникнуть в самую душу.
— Что такое? — прошептала она.
— Ты любишь меня?
— Да, люблю. Всем сердцем.
— Я потерял всех, кого любил. — Голова Лазара поникла. — Что мне делать, если я потеряю и тебя? Как вынести это?
Аллегра опустилась перед ним на колени и посмотрела ему в глаза.
— Ты никогда не потеряешь меня. Никогда! Я всегда буду с тобой!
— Я не смогу жениться на тебе.
— Ничего, милый, я знаю это. Я помню о твоей помолвке — и так лучше для острова Вознесения. Просто дай мне место в своей жизни. Я буду твоей любовницей, твоим другом, кем угодно, Лазар. Только позволь мне быть рядом с тобой.
Боль исказила его лицо, когда он взял руку Аллегры и приник к ней в долгом поцелуе.
— Я хотел бы сделать тебя своей женой, но не могу.
Она улыбнулась:
— В моем сердце я твоя жена, и этого мне достаточно.
