Она набрала в грудь побольше воздуха, чтобы закричать, но он с тихим, укоряющим смешком закрыл ей рот ладонью.
— Тебе не справиться со мной, видишь? Ах, как приятно покорять тебя, Аллегра. В жизни так мало достойных целей.
Внезапно Доминик обернулся, причем так быстро, словно кто-то стукнул его по плечу.
Аллегра ахнула, увидев за спиной Доминика неистового незнакомца, которого встретила у костра. Он возвышался над Домиником, уперев руки в бока и расставив ноги в черных сапогах. Незнакомец был вооружен до зубов; плечи — в ярд шириной, черный камзол распахнулся, открывая взору гладкую мускулистую грудь и плоский живот.
— Прошу прощения, что помешал, — произнес он глубоким и властным голосом, — но я отчетливо слышал, как дама сказала вам «нет».
Аллегра увидела сверкающие глаза цвета полночного неба, перед тем как незнакомец схватил и отшвырнул Доминика, загородив ее своей широкой спиной. Длинные шелковые концы головной повязки спускались по его спине и слегка развевались на ветру, когда он направился к Доминику, поигрывая самым страшным кинжалом из всех, какие видела Аллегра.
Доминик отступал, тяжело дыша.
— Твой друг, дорогая? — осведомился он, холодно взглянув на Аллегру.
— Хороший друг, — весело подтвердил незнакомец, не дав Аллегре ответить. — Очень хороший. Доминик покраснел от ярости.
— А, теперь понимаю. Вот почему ты вечно бегаешь к своим грязным крестьянам! — прошипел он, оглядев незнакомца с головы до ног.
Незнакомец разразился таким оглушительным хохотом, что Аллегра невольно улыбнулась. Дрожащими руками она поправила платье, разорванное Домиником. Сжимая на груди края ткани, девушка благодарила провидение за то, что оно послало ей спасителя.
— Аллегра, — начал Доминик, — ты поразила и разочаровала меня…
— Не стоит ревновать, парень. Она принадлежала мне всего шесть-семь раз.
Аллегра раскрыла рот от удивления, но тут же закрыла его, догадавшись, что незнакомец нарочно злит Доминика. Умный негодяй!
— Ты спала с этим человеком? — Доминик заскрипел зубами.
— И с тремя моими братьями, — заверил его незнакомец.
— Она довела нас до изнеможения. Девчонка просто ненасытна.
— Ну, хватит! — гневно оборвала его Аллегра.
— Я убью тебя, — бросил ему Доминик.
— Неужто своими руками? — поинтересовался незнакомец. — Может, лучше позвать твоих охранников?
Испытывая негодование и облегчение, Аллегра не знала, как поступить: дать ему пощечину или рассмеяться. Если у Доминика есть хоть капля здравого смысла, он воспользуется возможностью и, спасая остатки гордости, отправится к своей любовнице.
Однако в этот вечер в Доминике возобладала пьяная удаль, и он пренебрег легким путем. А может, молва была права и ее бывший жених действительно отлично владеет оружием?
Аллегра заметила, как Доминик выхватил кинжал, украшенный драгоценными камнями.
Незнакомец, улыбнувшись, легко перекинул огромный кинжал из одной руки в другую.
Теперь, увидев незнакомца в действии, девушка уже не удивлялась тому, что он легко ускользнул от стражи, посланной Домиником. Однако все же не представляла себе, как он перебрался через стену сада. Правда, незнакомец не походил на человека, который позволит остановить себя такому пустяку, как кирпичная стена высотой в четыре метра.
Но зачем он вздумал спасать ее?
— Ты тот, кто преследовал девушку, — процедил Доминик. — Ты никогда не спал с ней.
— Ну да, — признался незнакомец, — пока нет.
Аллегра фыркнула:
— Наглый невежа!
Скрестив руки на груди, она прислонилась к дереву. Итак, он преследовал ее.
Девушка знала это. Но зачем?
— Аллегра, иди в дом. Этот разбойник явно из числа мятежников.
— Но вы заперли двери, синьор. Помните? И кроме того, сомневаюсь, что он один из них. — Аллегра оглядела незнакомца. — Никто на площади не знал его.
— Синьорита Монтеверди, пожалуйста, не уходите, — обратился к ней незнакомец. — Увидев вас, я хотел представиться, но синьор вмешался раньше, чем мне удалось сделать это. Уверен, вы рады моей настойчивости, не так ли? — Он одарил девушку такой очаровательной улыбкой, что у нее дух захватило.
— Аллегра, — потребовал Доминик, — иди и крикни страже, чтобы она арестовала этого негодяя или забрала то, что от него останется, когда я разделаюсь с ним.
— А за какое преступление, синьор?
— Проникновение в частные владения.
— Едва ли это справедливо — в данном случае.
— Не перечь мне! — Доминик не отрывал глаз от незнакомца.
Кинжалы сверкнули в лунном свете, когда мужчины приняли боевую стойку.
— Он ничего не нарушил, — возразила Аллегра. — Это мой дом. Я скажу, что пригласила его. Не волнуйся, Доминик. Если бы этот человек хотел убить тебя, ты бы уже был мертв.
Незнакомец снова залился веселым смехом.
— Что это? Неужели я слышу комплимент моей скромной персоне? Ну теперь я буду сражаться за вас с удвоенной силой, сеньорита. Извинись, негодяй, или мне придется жестоко обойтись с тобой. — В грозном голосе незнакомца прозвучала ирония, которую Доминик не сумел оценить.
Очарованная Аллегра посмотрела на незнакомца.
— Уходите отсюда, — сказала она. — Вас повесят.
— Не успеют. — С этими словами Доминик бросился на противника.
Аллегра не желала кровопролития, но понимала, что если позовет охрану разнимать мужчин, то пострадает только ее напрасно рисковавший спаситель. К тому же она считала, что Доминик достоин наказания.
«Господи, да кто же он такой?»
Она устало поднесла руку ко лбу. Эти двое дрались так неистово, будто сражались за ее честь.
Тетя Изабель была бы в восторге.
Глядя на эту сцену, Аллегра подумала, что ее мечты о мире — пустая трата времени. В другое время она могла бы даже поразмыслить о грубой природе человека, но сейчас так устала от присутствия на балу и подготовки праздника, что хотела лишь одного — подняться к себе и заснуть. Пусть эти двое глупцов изобьют друг друга до полусмерти. И все же девушка не уходила и вздрагивала каждый раз, когда удары противников достигали цели.
Солдаты вскоре услышат шум схватки. Поэтому она должна остаться и в случае чего объяснить, что этот человек просто пытался помочь ей. Нельзя допустить, чтобы отрубили такую прекрасную голову.
Несколько минут Аллегра рассматривала незнакомца в тусклом оранжевом свете фонарей. Он был поразительно хорош собой. На широком, прекрасной формы лбу красовались великолепно очерченные иссиня-черные брови с дьявольскими, приподнятыми с внешней стороны кончиками. Под длинными загнутыми темными ресницами светились огромные, проникающие в самую душу глаза, черные, как ночное море. У него был гордый прямой нос римлянина и волевой подбородок прирожденного завоевателя. Однако губы, полные и чувственные, казалось, созданы для поцелуев и сладкой лжи.
Глаза незнакомца сверкнули от бешенства, когда Доминик бросился на него. Легко увернувшись, незнакомец схватил противника за руку и швырнул на траву как пушинку.
— Ну, хватит с тебя или причинить тебе боль? — вежливо осведомился незнакомец.
— Причини ему боль, — попросила Аллегра. Доминик поднялся с искаженным от ярости лицом.
