предпочтительней быть в лидерах и навечно разделить с тобой главенство над силами тьмы. Да и представь только: после нашей мучительной смерти в погребальной камере Господь находит в наших многочисленных поступках неуважение к Себе и нас с тобой спроваживает к нему вниз. То-то он отыграется на нас. Признайся, что грешила и до погребальной камеры. В мыслях, но грешила!
Я промолчала. Глаза привыкли к отражению в зеркале полумрачного холла, и я смогла внимательней посмотреть на Ллойда.
– Да, да! Не смотри на меня так!
– О, Господи, Ло.
– Не смей, поминать всуе имя Господа. Вспомнила она!
– Ллойд, там, когда читал манускрипт, ты говорил сам и сказанное – правда? Или…
– А ты как считаешь?
Он не нуждался в ответе и сразу же продолжил:
– Я вижу, ты не умеешь прислушиваться. Надо было спросить: о ком? Ты же спросила, о чем, когда я сказал, что «он» помогал мне… Иначе бы Джэй не обронил свой телефон вчера вечером, когда садился в машину и, ничего не заметив, он уехал в одно из графств Кембриджа.
– Так он…
– Джэй уехал вчера вечером. Там переночевал. Участники дискуссии собирались накануне, чтобы сегодня с утра приступить к дебатам. Вот-вот он должен вернуться, и ему неизвестно, что Айя дома. Так что, если он покажется на дороге, нам надо будет поспешить. Я присматриваю через окно. Не беспокойся.
– Ты просто скотина, Ло, – сказала я том, о чем подумала, но, как и прежде, робея перед ним.
– Ух ты! Ты еще не знаешь, кем я задумал украсить детскую – мертвой Айей.
Я резко повернулась и шагнула в его сторону. Ло наставил на меня пистолет. Я замерла на месте.
– Не увлекайся очередной глупостью. Ты не сможешь меня остановить, я в «его» власти. И поэтому я доведу задуманное до конца. Я хочу, чтобы Джэй нашел ее в детской спальне и, может быть, с ребеночком, если она вдруг не выдержит переживаний и родит.
Он заржал как обезумевший дикарь.
– Я смотрю, тебе грустно? Ты плачешь? Что так?! Совсем не сложно вполне открыто взять и довериться «ему». Возьми пример с меня. Мы и так уже давно в «его» власти. Но примитивно научились не замечать этого, для удобства. Даже про Айю я узнал весьма пикантную подробность. Тебе неизвестно, при каких обстоятельствах она потеряла слух? Вот! Просто не надо встречаться с другим, когда у тебя парень восточных кровей. И Джэю она вместе с вдовой-мамочкой представила все благовидно, и это теперь даже вызывает к ней жалость со стороны всех.
Перед тем как продолжить говорить, Ллойд почему-то изрядно занервничал:
– Все врут! Я вот решил так жить, как мой отец. То, что для моего отца норма, вечно прикрытая благоверными помыслами, для меня правильней – обман! Еще в детстве он что-то там пытался объяснить мне, когда я случайно застукал его в спальне с весьма молоденькой прислугой. А ночью он вполне обыденно лег с мамой в туже постель, спать! В то время как мама находилась на седьмом месяце беременности моей сестрой. И я думаю, он там высыпался. Потому что привык. Вот только зря он объяснял мне тогда! Я и сам все видел. Как и обычно, прячась в случае нежданного появления строгого, видите ли, отца, я вынужденно простоял за шторой от начала и до конца воздыхательного акта. Сладострастное траханье приходилось на тот момент, когда мама отлучилась к гинекологу на очередной плановый осмотр! И дальнейшее мое детство я вынужден был слушать от мамы, что нашего папу уважают в мире, потому что он всегда справедлив! Представляешь, она его ставила мне в пример! Бедная, наивная мама.
Невероятно, но его глаза заблестели от слез. Мне искренне стало жаль его:
– О, Ллойд.
– Не надо меня жалеть! – он грубо смахнул рукавом слезу. – Я сам разберусь в себе. В отличие от вас всех я честно признался сам себе. Я давно понимаю, что вынужден жить, как тот же самый мой отец, банальным лицемером. Поэтому при первом же удобном случае я сразу открыто доверился «ему», и «он» принялся мне помогать. Он снова помог мне, когда жена вчера вечером названивала Джэю. Во время какой-то из ее попыток я нажал на кнопку. Она говорила: «Если ты меня слышишь, то я приеду завтра вечером». Посетовав на связь, она отключилась. Быстро сообразив, что это знак для меня, я отправил тебе первую CMC. И я видел, с каким видом на следующий день ты начинала звонить Джэю, и с каким сожалением тебе пришлось выключить телефон. В то время как телефонная трубка дрожала в моем кармане.
В дальнейшем Ллойд поделился со мной планами. По его задумке, я должна зайти в ванну, коль скоро Айя там, и выстрелить в нее. Этим я открыто признаю, какое тело во мне доминирует. По замыслу Ллойда, подозрения падут на Джэя, который должен приехать с минуты на минуту.
А мое с Джэем общение должно будет обстоять для полиции так: в Мексике я подружилась с Джэем, затем познакомилась с его очаровательной милой женой и теперь просто общаюсь с ними, умиляясь, насколько они любят друг друга и с трепетом ждут ребенка. Как Джэй и обещал, посредством CMC мы встретились у дома. Уже внутри я поняла, что на этот раз Джэй пригласил меня для другого. Оказывается, он давно в меня влюблен и, стараясь скрыть от всех, злится, что у сложившейся ситуации нет решения. И всему виной – незапланированная беременность Айи. Когда между мной и Джэем разгорелся нешуточный скандал, мы услышали, как в ванной комнате с Айей начинается истерика. Встав перед фактом, что жена, оказывается, не у мамы, а вернулась домой и все слышала, Джэй, доведенный до отчаянья, убивает ее. Мне оставалось именно так рассказать полиции.
Ллойд же станет главным свидетелем. По заранее обговоренной моей просьбе к нему немного позже он подъедет забрать меня из-за позднего вечера. Но, услышав выстрел, Ллойд не станет дожидаться в машине. Вовремя придя мне на помощь, он обезвредит Джэя: воспользовавшись его же пистолетом, обороняясь, он выстрелит в него!
– Соглашайся. И с этого вечера прекратится серия убийств, я обещаю. Потому что обнаруженный у Джэя пистолет будет тем самым, из которого застрелили предыдущих жертв. Все будет выглядеть так, как если бы его голова лишилась гармонии.
Я вспомнила суждения Энлигтенета о гармоничном развитии и улыбнулась.
– Я знал, что тебе понравится, – обрадовался Ллойд. – И конечно! Алиби стопроцентное: кто его знал, станут судачить, как он смотрел на тебя, а ты, молодая да глупенькая, ничего не понимала. Мы же снова будем вместе, как тогда – в погребальной камере. Нам уже никто не станет мешать. А впереди, ты не представляешь, какие у нас с тобой откроются возможности. Последнее время я это вижу во сне, как наяву. Ануш, – его глаза загорелись от счастья, – манускрипт и амулет у меня! Манускрипт я весь изучил, амулет же проверил на деле и он – помогает. Когда в погребальной камере ты с моей помощью преодолела путь по копью, а затем старательно прочно закреплялась в зиявшей дыре тоннеля «невест сатаны», я все сложил в рюкзак и взял с собой. Согласись, пережитое в пирамиде доказывает, что мы идеальная пара!
Его вид заблагоухал. Он взял меня за локоть, и мы направились к лестнице.
Зомбированная, я поднималась наверх первой. Как и в тоннеле «невест сатаны», Ллойд подстраховывал меня сзади, только теперь каждый из нас до конца осознавал происходящее, и в отличие от меня Ллойд держал в руке пистолет.
Дверь в ванну была открыта. Айя лежала головой к нам. Она продолжала напевать, мирно пребывая под шапкой белоснежной пузырчатой пены, не обращая внимания на разбушевавшийся за окном ураган «Трепет».
Я услышала, как внизу врывается ветер, захлопнулась входная дверь и ветер стих. Я обернулась. Ллойд стоял в шаге от меня, у перил, и смотрел вниз.
– Жаль, ты не успела, – разочарованно сказал Ллойд. Хватаясь за мое плечо, он резко отодвинул меня в сторону и нацелил пистолет…
– Айя! – закричала я, что есть сил, и кинулась к Ллойду. Прозвучал оглушительный выстрел. До этого с силой налетая на Ллойда, я снесла его с места, и мы, теряя равновесие, перевалились через перила, срываясь книзу. В этот миг я почувствовала в груди нестерпимую боль, расползавшуюся по телу.
«Ануш, Ануш, Ануш».
Не ориентируясь в непонятном для меня пространстве, я только и могла, что слышать, как кто-то надрывно, но за несколько миль от меня, повторяет мое имя. Нет, скорее это походило на то, как если бы
