– Спасибо. Но я не могу. Мне надо в Москву. У меня там… работа.
– А на каком поприще вы подвизаетесь, если не секрет?
– Консалтинг.
– Дюжину пираний мне за шиворот, если я знаю, что это такое!
– Ну как же! Консалтинг – это сейчас очень большой бизнес. Если в двух словах, мы продаем людям за деньги информацию, которая им не нужна.
– О, так мы с вами практически коллеги. Мы вот тоже – возим по всему миру свою библиотеку, приглашаем читателей… Выходит, тоже предлагаем людям информацию. Которая им большей частью не нужна. Только что не за деньги, а бесплатно… Значит, все же уезжаете?
– Уезжаю.
– А как же – зайти в Лиму, посмотреть, как «Морская птица» превращается в тростниковый плот древних инков? Жаль, жаль… Знаете, что я вам скажу? Мы некоторое время побродим в здешних палестинах. Раз уж российские власти нам так любезно это разрешили. Пройдем по Черному морю. Зайдем в Азовское. Поднимемся по Дону… По Дону-то мы ходили всего лишь раз. И давненько. Незадолго до Первой мировой. Да, году, кажется, в тысяча девятьсот двенадцатом. Зашли в него из Северного моря и прогулялись от Абердина до Кинтора… Это был тот Дон, что в Шотландии. А из вашего Дона мы по каналу доберемся до Волги, а оттуда – в Каспий. Где-то в первых числах октября, думаю, зайдем в Баку. Вот такие ближайшие планы. Это я к чему: если надумаете к нам вернуться, милости просим. Наш маршрут вам известен.
Говорил с Артемом и Сильвер.
– Агитировать остаться не буду. Не в моих личных интересах. Меня и так уже в городах, где я работаю, подозревают в похищении людей! Но должен кое о чем предупредить. Не хочу пугать, но вам, Артем, не миновать общения с вашей тайной полицией. В Москве эти господа постоянно меня выслеживают, а значит, теперь и вы у них под наблюдением. Могут прислать вам повестку, могут просто остановить на улице. Страшного в этом ничего нет. Спокойно отвечайте на все вопросы, говорите все как есть. Вы не совершали никаких противоправных действий, и вам нечего скрывать. Ехали в нашем автобусе. Вас пригласили посетить корабль-библиотеку. Вы его посетили. Вот и всё. И никаких секретов. Об одном только прошу не распространяться – о нашем подземном плавании. Ну и про «Сундук мертвеца», по возможности, без подробностей. Хотя про «Сундук» они, думаю, и так всё знают…
На следующее утро Артем уехал. Без проблем купил билет на самолет и вечером был уже в Москве. Улица Гарибальди. Дом, в котором он прожил почти всю жизнь. Пустая квартира… Сумерки. Свист чайника на плите. Сентябрьский дождь за окнами.
Сумасшедший вояж на «Морскую птицу» уже сейчас казался историей из далекого прошлого – то ли реальной, то ли порожденной фантазией. А завтра утром все это станет сном. Просто сном.
Погода в Новороссийске в начале сентября стоит, как правило, теплая. Но вот ветра над Цемесской бухтой дуют нешуточные! Капитан Джон Дарем решил растопить в своей каюте камин. Хотя ни он, ни зашедший к нему выкурить вечернюю трубочку Сильвер от холода не страдали, но ведь всякому приятно сидеть у горящего камина, слушая, как снаружи завывает ветер. Джон вырвал листок из книжки, лежавшей у него на столе. Положил в камин, зажег спичку. Листок прогорел, но пламя в камине так и не занялось. Капитан вырвал из книжки еще пару страниц. И тут Сильвер разглядел, что это за книга…
– Не понял… Я, конечно, извиняюсь, кэп, но когда вам в следующий раз понадобится растопка для камина, можно я не поеду за ней в Москву, а куплю что-нибудь подходящее в ближайшем порту? Мои глаза меня обманывают, или вы сжигаете ту самую французскую книгу, из-за которой тут была вся эта канитель?!
– Ваше зрение как всегда безупречно, дорогой Сильвер!
– Тогда объясните мне, черт вас возьми, что происходит!
– Черт, как вам должно быть известно, меня уже взял. Как, впрочем, и вас, – рассмеялся капитан. – А объяснить не трудно. Книжонка эта никакой литературной ценности не имеет. Макулатура. Французские «любовные» песенки нижайшего пошиба. Попса, в самом плохом смысле слова. Нет, вы не думайте, сам-то я, конечно, не знаток этих дел. Это я со слов нашего заведующего библиотекой вам рассказываю. Пошлейшее бульварное изданьице начала двадцатого века. Причем большого тиража. У нас таких экземпляров тут знаете сколько? Заведующий говорит, штук тридцать. К нам ведь когда книги привозят, мы все берем. А потом уж начинаем разбираться… Зачем нам их тут тридцать штук таких? Ну, одна чисто для коллекции, еще ладно. Но остальные – только место занимают. Она ведь как вообще в Москву попала, эта книжка: я ее дядьке нашего кока дал, когда тот от нас на яхте в Одессу уходил. У него тогда, прошу прощения, живот скрутило. Он говорит: «Дайте мне в дорогу бумаги! Побольше да помягче». Вот и дали ему эту книжонку: она словно специально для таких целей издана. Однако ж вон оно как вышло – не использовал он тогда ее по назначению…
– Это ладно. Пусть так. Но зачем тогда нужно было возвращать эту книгу сюда?!
– Ну как же, Сильвер! Ведь морская почта! Я с этими делами не шучу. Сказано было: «Спросите кока про французскую книгу». Я решил, что раз такое дело, книгу необходимо заполучить.
– И теперь сжигаете ее.
– И теперь сжигаю.
– Так в чем же смысл?!
– Так это морю виднее, в чем смысл. Глядишь, и мы этот смысл увидим, если еще поживем… Может, весь смысл-то был в том, чтобы сюда этого Артема вытащить, чтобы он выручил нас в щекотливой ситуации с библиотекой Ивана Грозного. Ведь узнай они, что эта библиотека в самом деле у нас на борту, трудновато было бы не отдать ее, находясь в российских-то водах!
– Нет, не складывается, – подумав, ответил Сильвер. – Мы же вообще в российские воды зашли только для того, чтобы принять Артема! Не было бы этого человека, не было бы и проблемы.
– Ну а может, весь смысл – в этом человеке? Чтобы он оказался здесь… Чтобы узнал, что на свете есть еще кое-что… кроме того, что он видит в своей жизни каждый день, из года в год. Может… море просто спасает Артема?
– Не складывается! Ни хрена его не спасает! Вот он был здесь. Все видел. И что? Убежал, спрятался обратно в свою серую жизнь и не вернется! А насчет этой французской книжки… Ладно, литературной ценности не представляет. Но ведь вы говорите, издание начала двадцатого века? Стало быть, для коллекционеров уж точно ценность имеет. Продавать эти книги можно, и за неплохие деньги! А вы – камин топите.
– Дружище! Насчет того, чтобы продавать, – я ведь не книготорговец. Я капитан корабля-библиотеки. А насчет Артема… Вернется или не вернется… Это мы в октябре узнаем. Когда прочитаем пятьдесят вторые слова в письмах.
Александра Тайц
Миллион островов
Никаких островов нет.
Это все моряки лгут.
С моряков невелик спрос.
– …и на каждом из островов живут люди. Некоторые острова совсем близко, до других неделю плыть. Или месяц даже. И между островами ходит корабль. Вечно. Огромный корабль. Как дом.
– Называется «Титаник».
– Да ну тебя, – отмахнулся Олаф, – на этом корабле лежат все книги, которые написали на островах. Все-все. Детские книжки, философские трактаты, учебники грамматики, книги по физике, археологии. Когда корабль пристает к острову, все люди выходят на пристань…
Эйлин подняла голову от толстого тома.
– Олаф, я хочу закончить. Я голодная. Давай я быстренько допишу, а потом мы пойдем к Кракену, и ты мне расскажешь, что было дальше?
– Сейчас, это одна минута. Я тебе за это коктейль куплю с креветками. Так вот…
– Если коктейль, тогда ладно. Ну-ну, выходят они?..
– Выходят они на пристань, и у каждого в руках книжки. Которые они понаписали, пока корабль плавал. Люди поднимаются на корабль и идут в библиотеку. Там огромная библиотека, в семи измерениях. Гораздо
