никогда не ставя его в равное положение с собой.
В известном памятнике мировой литературы — греческой повести «Дафнис и Хлоя», написанной Лонгом во II веке, рассказывается о приключениях и истории любви неопытных молодых людей — пастуха Дафниса и пастушки Хлои. Одна из героинь произведения — их сексуально искушённая соседка говорит: «Любишь Хлою ты, Дафнис: это узнала я ночью от нимф; явившись во сне, они мне рассказали о слезах вчерашних твоих и мне приказали спасти тебя, научив делам любовным. А дела эти не только поцелуи и объятия и не то, что делают козлы и бараны: другие это скачки, и много слаще они тех, что бывают у них, ведь наслаждение даруют они куда более длительное. Так вот, если хочешь избавиться от мук и испытать те радости, которых ты ищешь, то отдай себя в руки мои, радостно стань моим учеником; я же в угоду нимфам всему тебя научу».
Союз зрелой женщины и молодого парня, несмотря на высокое — у обоих — сексуальное напряжение, непрочен, и, как правило, умирает «естественной смертью», когда партнёр утолит сексуальный голод. Эта связь с самого начала обречена на непродолжительность, так как с возрастом молодой человек ищет партнёршу, разделяющую его интересы и взгляды на жизнь.
Известны также опасные, а иногда и просто преступные способы снятия избыточного сексуального напряжения. Я имею в виду коллективные нападения подростков на девушек и взрослых женщин, их изнасилование. Побудительной силой этих противоправных действий выступает, между прочим, и очень сильное половое влечение (гиперсексуальность), не контролируемое механизмом психического торможения. Эффективность этого механизма не в последнюю очередь зависит от воспитания и уровня культуры среды, в которой растёт и развивается подросток.
Когда смотришь документальные киноленты о процессах по делу об изнасиловании, то невольно напрашивается мысль: а не несёт ли во многих случаях определённую долю вины за случившееся сама «жертва»? Возможно даже, что слово «вина» относится не столько к самой пострадавшей от насильников, сколько к её родителям и воспитателям.
Во времена моей молодости трудно было даже представить, чтобы молодая девушка, случайно познакомившись с мужчиной, согласилась сразу отправиться с ним на прогулку, посетить кафе, ресторан или поехать на отдых в безлюдные места. Бывали случаи, когда родители не позволяли своим дочерям встречаться с кавалерами без провожатых, например «спутницы-компаньонки», присутствие которой защищало от физической агрессии со стороны представителей сильного пола.
Сейчас нам смешно об этом вспоминать. Девушки ездят с незнакомыми молодыми людьми на экскурсии, завязывают случайные знакомства с мужчинами на улицах, соглашаются пойти с ними «погулять» в лес или «весело провести время» в чужой квартире. Им кажется, что, поступая таким образом, они идут в ногу с прогрессом и современностью, и возмутятся, если им скажут, что их поведение недопустимо легкомысленно. К сожалению, многие родители также не отдают себе отчёта в том, что их дочери играют с огнём, и считают излишним заводить с ними беседы на эти темы.
Юноше порой очень трудно «бороться» со своим половым влечением, и девушка должна знать, что её бездумное поведение может стать поводом к изнасилованию, и если она не хочет допустить этого, то не должна доводить дело до рискованной ситуации.
Знакомясь с судебными документами и журналистскими отчётами о процессах, связанных с изнасилованиями, мы, к сожалению, убеждаемся, что в подавляющем большинстве потерпевшие соглашались пойти с почти незнакомым человеком и в лес «погулять», и «выпить чашечку кофе» у него дома, и «осмотреть достопримечательности» в таких местах, где они почему-то оказывались единственными экскурсантами, и т. п.
Я считаю, что широкая популяризация знаний о физиологических процессах, происходящих в организме в юношеском возрасте, должна заставить девушку быть более осторожной с парнем, которого она так настойчиво добивалась.
Прогресс и равноправие подростков обоих полов в области секса значительно опередили процесс познания законов физического и психического развития молодых людей, оставив девушек в какой-то степени «безоружными» против «сексуальной агрессии». Их легкомысленность в общении со сверстниками, которым необходимо «обуздать» высокое сексуальное напряжение, иногда побуждает юношей совершать необдуманные поступки. В результате — вынесение приговоров в зале судебных заседаний, крушение жизненных планов и надежд на будущее.
Девушка-подросток в период полового созревания (13—17 лет) в проявлении своей эмоциональности ведёт себя как вполне сложившаяся женщина. Её женская психика на протяжении всей жизни будет доминировать над физической стороной переживаний. Уже в школьном возрасте девочка возится с куклами, котятами, щенками, желая охватить своей «материнской» любовью весь окружающий мир. В момент, когда на орбите её эмоциональных интересов появляется мальчик, она и его стремится превратить в своего постоянного подопечного. Подсознательный материнский инстинкт, выражающийся в стремлении к созданию собственного гнезда, проявляется даже в ласкательных именах, которыми она награждает своего друга: «мой малыш», «муженёк», «папочка» и т. п. Все они подтверждают «семейную» ориентацию молодой девушки.
В несостыковке подходов и взглядов подростков в возрасте до 17 лет на юношескую любовь изначально заложен источник многих конфликтов и недоразумений. Юноша, как я уже отмечала, пытается тем или иным способом найти объект для снятия сексуального напряжения, в то время как девушка рисует в своём воображении разнообразные картины несуществующей любви и верности. Она ищет у своего избранника мужского понимания, поддержки и дружбы, не имея ни малейшего представления, что всё это недостижимо в юном возрасте. Часто эмоциональные разочарования приводят к комплексам и расстройствам психического состояния или же девушка приходит к выводу: раз все парни одинаковы, то следует, видимо, примириться с действительностью и уступить (забывая, что за последствия придётся отвечать только ей).
Дополнительные трудности в юношеских конфликтах создаются расшатывающимися связями детей и родителей, преклонением перед авторитетом ровесников и единодушным мнением подростков — юношей и девушек, — что взрослые безнадёжно отстали, ничего не понимают и ни в чём не разбираются. Это ещё хорошо, если после ошибок неудачной юношеской любви от неё останутся в памяти только неприятные воспоминания. Не надо забывать, что этот возраст характеризует психическая неустойчивость, обусловленная происходящими в организме гормональными изменениями; эмоциональные потрясения у менее уравновешенных девушек могут даже заставить их решиться на самоубийство. К сожалению, такие случаи перестали быть редкостью.
В сборнике газетных публикаций «Девушки и секс» я обратила внимание на статью, анализирующую причины внешне ничем не мотивированного самоубийства пятнадцатилетней девушки. В статье, кроме выводов автора, были приведены отрывки из её писем, а также письмо юноши, с которым она встречалась.
«…Ива встала в этот день поздно, — пишет в статье журналист, — около одиннадцати часов (был последний день пасхальных каникул). Она была одна в доме, родители рано утром ушли на работу. Позавтракала яичницей (на столе осталась невымытая сковородка). Долго причёсывалась перед зеркалом в комнате, слушая популярные эстрадные мелодии. Радио включила, как обычно, на полную громкость. Наконец начала одеваться. Что-то уже тогда не давало ей покоя, в глубине души созревало решение. Она вынула из шкафа чёрную нейлоновую комбинацию и такого же цвета трусики. Этим комплектом она редко пользовалась — последний раз надевала, кажется, в новогоднюю ночь, когда поехала к Янеку и осталась ночевать у него в доме (с согласия его родителей, разумеется). Ива расстелила в кухне на полу одеяло, легла на него и открыла газ».
Таков печальный финал этой истории, типичной в своих деталях. К счастью, финал не всегда бывает таким трагичным.
Что касается Ивы, то её отношения с родителями начали постепенно портиться. Многолетняя дружба, связывающая её с отцом, распалась. Мать, уставшая от жизненных невзгод, оценивала её поступки очень сурово и критически. Ива ожидала, что отец в семейных конфликтах займёт её сторону, но он предпочёл не портить отношений с матерью.
А ведь родителям, когда возникают конфликты с детьми-подростками, не следовало бы проявлять слишком большую скрупулёзность, доказывая свою правоту, если ценой явится потеря доверия ребёнка. И
