Табир кивнул, видя, что мужчина нашел для себя вопрос.
– Теперь ступай за ответом. Сосредоточься лишь на звуках, на том, что ты хочешь услышать. Отринь мой голос, вид этих камней – ступай за ответом по звукам и картинкам за круг, за скалы…
Самер замер, чуть склонив голову, вслушивался в происходящее вокруг, и каждый звук рождал четкую картинку, видно вызывая ассоциации: пыф, пыф – ручеек пробивает камни, шшиир – Радиш провел ладонью по стене предков. За оградой скал ветер играет с листвой и травой, и та гнется. Гудят сосны.
Самер переходил от одного звука к другому, по образам, как по ступеням – дальше, и как учил Табир – не останавливаясь на незначительном, по малейшим нюансам распознавая лишь 'крупное'. Каждый звук рождал картинку, и Самер уже летел не столько слухом, сколько внутренним зрением.
Горы, лес, поле, холмы, опять лес. Речка шумит, по камням звон воды, но примешаны к нему другие звуки, инородные. Прошел дальше и отчетливо увидел ступающие по камням копыта – цок, цок – лошади. Одна, две, три.
– … Одному теперь тяжело будет.
– Ты же видел Займера. Лой его специально позвал.
– Займер сложил с себя право стража, после того, как убили Райта Ольриха. Он не смог поступить иначе. Хотя его никто не винил, он обвинил себя сам. Больше года у черты предков болтался, выжил и вот тебе, первое что сделал. Старая закалка – долг, прежде всего.
Самер отчетливо увидел говорящих – всадники – Лириэрн и Кейлиф. У того и другого в косицах появилась оплетенная чеканкой бусина, почти однотипная – ярко белая – у Кей, и сжелта – у Лири.
За стражами двигались трое конных – Роберган, Эя и Эрлан. Эрика была в странной, чудной одежде, но с виду девушка была совершенно здорова, и даже весела. Лет то и дело шутил с ней, Лой улыбался, снисходительно поглядывая на шутника. С виду он был доволен, что девушку развлекают и она смеется, но темным пятном изнутри проступала озабоченность, глубоко спрятанная, но четкая по фону чувств. Не было звуков, чтобы сказать точно, но Самер будто услышал неслышное, те шорохи мыслей, что в принципе познать нереально – что-то готовится. Лой опасается и начеку. Что -то задумал.
Он отвел взгляд от Эйорики и уставился, словно увидел Сабибора, почувствовал, что тот полез ему в душу.
Самер испугался и резко отступил. Вокруг все та же площадка и Табир.
– Получил ответ? – спросил с хитрецой.
– Не думаю, – буркнул Самер. Он не верил, что увидел и услышал, скорей воображение разыгралось и только. И готов был аргументировать свою версию по пунктам: белых бусин у стражей не было, Эрика не напялит на себя балахон, да и взять его неоткуда, Роберган – лет и его место рядом со своими, и забот хватает, кроме как шататься по лесам и холмам да байки травить.
Табир в упор смотрел на ученика и видел по его лицу – тот в сомнениях.
– Научись доверять себе. Теперь у тебя лишь одна преграда и проблема – ты сам.
– Я… не только слышал, но и увидел. Но этого не может быть.
– А что может? – выгнул бровь Табир. – Есть только одна граница, Самер – граница твоего желания. В данный момент ты запираешь себя в клетке нежелания верить самому себе.
Самер обдумывал увиденное и услышанное и не мог понять – напридумывал себе или действительно смог преодолеть километры и не только услышать, но и увидеть, не только увидеть и услышать, но и правильно выбрать направление, хотя понятия не имел откуда и куда отправились почти двое суток назад Лой с компанией. И уж тем более не мог почувствовать его внутреннее состояние.
Нонсенс. Точно нафантазировал, чего и нет.
– Табир, а можно услышать не слова, а, допустим, мысли?
– Если захочешь. Твое право, Самер, ты ему хозяин.
– Услышать настроение или эмоции?
– Ответ тот же.
Мужчина головой качнул – так не бывает, просто потому, что не может быть.
– Ступай. У тебя час на отдых, используй его с толком, – похлопал его по плечу детт, видя, что Сабибор растерян и находится на перепутье. Ему явно нужно было время переварить только что полученный опыт. – После поговорим, светлый.
Самер в прострации двинулся прочь, и даже не заметил Радиша, как и того, как детт поманил его к себе. Занятия продолжались.
Мужчина прошел мимо уныло жующего травинку Шаха, который был весь в себе и, его мысль, как встать на место Эрлана показалась Самеру настолько отчетливо слышной, что тот даже передернулся. Еще одно доказательства сумасшествия – невозможно слышать мысли, если ты не телепат или не телепат тебе их передает. Слышать мысли Эрлана одно, тому такое право дано, но самому… Нет, даже не слышать – чувствовать, как слышать. Ведь слов не было, не было звучания голоса – только фон, как шорох эмоций, и четкое знание после истолкования.
А вот еще одни – хмурые, озабоченные, строящие планы.
Самер обернулся на них, как на звук и увидел обмывающегося у мытни Займера. Подошел и встал, оглядывая голый торс мужчины – жуткий, извитый грубыми рубцами. Некоторые шрамы въелись глубоко, корежа тело, и были похожи на рытвины. Не нужно много ума, чтобы понять – мужчина побывал в смертельной переделке.
И тут же вспомнились слова Лири.
– Ольрих Райт, – невольно повторил вслух Самер.
Займера, как ударили – обернулся резко, выпрямился, выказывая не менее страшные знаки боев на груди, уставился в глаза Сабибору, словно тот совершил преступление.
– Откуда ты знаешь?
Самер шею потер: неужели угадал? Быть не может! Он же всего лишь повторил, что показалось, услышал.
– Болтают, – бросил глухо.
– Кто? – и смолк, видно вспомнив, с кем дело имеет. Лицо разгладилось, взгляд уже не душил, но в глазах было нечто, что Самер обычно называл одним словом 'самоедство'.
– Не все задания можно выполнить.
– Не тебе судить, – отрезал Займер и отвернулся, натянул на голое мокрое тело рубаху и двинул к дому.
Самер же осел на ступени и задумался – неужели он, правда, может слышать на столь далеком расстоянии? Неужели то, что услышал – правда? Слова Лири, что был за километры от него, подтвердились, значит, он действительно не только слышал, но и видел? Но как? Как вообще такое может быть? Почему сейчас есть, а раньше не было? Нет, у него всегда был тонкий слух, он даже музыку не всю мог слушать – чуть фальшь в нотах, и даже мутить начинало. Но все это укладывалось в границы нормы, а то что происходит с ним сейчас вышло не то что за рамки – за пределы разумного, кого уж – объяснимого.
А может и не надо объяснять? – потер шею, раздумывая. Это ж 'кукушка' сдвинется, попытайся только.
– Обедать всех зови, – сказал Огник, снимая с огня казан с кашей. Займер упер руки в стол, спросил глухо:
– Ты кому-нибудь говорил обо мне?
– Зачем? Нет, – пожал плечами парень. – Не мое дело по другим языком мести.
– Тогда откуда он знает? – нехорошо уставился на него мужчина через плечо.
– Кто?
– Сабибор!
– Ну, ты даешь, Займер, – качнул головой парень, и мужчина вздохнул, как-то сложился, опускаясь на скамью – что говорить? Все сказано – светлый из рода Сабибор – услышал, значит. Только чей разговор, кто болтал?
Самер отчетливо услышал разговор стражей, но мало того – увидел, и опять тряхнул волосами – бред. Как такое может быть? В голове не укладывалось.
