Ди. Теперь она совершенно беззащитна и бессильна, заперта в темнице Алькатраса. А насколько ей было известно, пока еще никто не уходил со Скалы живым.
Глава 35
Звякнул колокольчик, и Николя Фламель толкнул дверь пропуская вперед вполне обычную старушку в опрятной серой блузке и серой юбке. Старушка была приземистая, полная, с лихим «перманентом», носящим следы голубого оттеночного шампуня. Единственной необычной чертой были огромные темные очки, закрывающие пол-лица. В руке старушка держала складную белую трость.
Софи и Джош сразу поняли, что она слепая.
Фламель кашлянул.
— Позвольте представить… — Он запнулся и повернулся к старушке. — Прошу прощения, как мне вас называть?
— Зовите меня Дора, меня все так зовут, — сказала она с явным нью-йоркским акцентом и вдруг воскликнула: — Ската? Ската! — и перешла на язык, в котором было очень много шипящих звуков.
Софи вдруг заметила, что понимает ее.
— Она спрашивает, почему Скетти не навещала ее последние триста семьдесят два года, восемь месяцев и четыре дня… — перевела она для Джоша.
Девочка внимательно смотрела на старуху, поэтому не заметила испуга и зависти, мелькнувших на лице брата.
Старушка проворно забегала по тесной комнатушке, вертя головой, но не глядя прямо на Скетти. Она продолжала безостановочно говорить.
— Она говорит Скетти, что, даже если б умерла, никто и не узнал бы об этом. И не заметил. Совсем недавно, в прошлом веке, она сильно заболела, и никто даже не позвонил, не написал…
— Ба… — попыталась вставить Скетти.
— Не бабкай мне! — завопила Дора, снова перейдя на английский. — Хоть бы строчечку прислала, на любом языке. Хоть бы позвонила…
— У тебя же нет телефона…
— А Интернет зачем придумали? А факс?
— Ба, у тебя что, есть компьютер или факс?
Дора запнулась.
— Нет. Да и на кой они мне?
— Вот видишь! И как прикажешь с тобой связываться?
Дора вскинула руки, и ее белая трость со щелчком вытянулась во всю длину. Старушка застучала ею по стеклу простенького квадратного зеркала.
— У тебя такое есть?
— Да, ба, — несчастным голосом ответила Скетти и залилась румянцем от смущения.
— Ты что, не могла выкроить минутку и заглянуть в зеркало? Совсем уработалась? Почему я все узнаю от твоего брата? А с матерью ты когда последний раз разговаривала?
Ската повернулась к близнецам.
— Это моя бабушка, легендарная Эндорская ведьма. Ба, это Софи и Джош. А Николя Фламеля ты знаешь.
— Да, очень приятный, э-э, молодой человек. — Она не переставала вертеть головой и раздувать ноздри. — Близняшки…
Софи и Джош переглянулись. Откуда она узнала? Николя рассказал?
Как-то странно бабулька вертела головой! Джош попытался проследить за ее взглядом. И вскоре понял, почему старуха мотает головой влево и вправо: она каким-то образом видит их в зеркалах! Он машинально взял сестру за руку и кивнул в сторону зеркала. Девочка посмотрела в него, потом на старушку, потом снова в зеркало и кивнула, соглашаясь с братом.
Дора подошла к Скате, склонив голову к плечу и внимательно вглядываясь в высокое гладкое стекло.
— Похудела как! Нормально хоть питаешься?
— Ба, я выгляжу так уже две с половиной тысячи лет.
— По-твоему, бабка стала хуже видеть, а? — возопила старушка и неожиданно расхохоталась басом. — Ну, обними старуху!
Ската осторожно обняла ее и поцеловала в щеку.
— Рада тебя видеть, бабуль. Хорошо выглядишь.
— Старой я выгляжу. Очень старой?
— Ни на денек старше, чем десять тысяч лет, — улыбнулась Скетти.
Ведьма ущипнула внучку за щечку.
— Последний раз надо мной подшучивал налоговый инспектор. Я превратила его в пресс-папье. Где- то тут валяется…
Фламель сдержанно кашлянул.
— Мадам Эндор…
— Зовите меня Дора! — перебила его старушка.
— Дора, вы знаете, что случилось сегодня утром в царстве Гекаты?
Прежде он никогда не встречался с ведьмой, хотя о ней ходила громкая слава. Но ему было известно, что к ней следует относиться с предельным вниманием. Она была той легендарной старейшиной, которая покинула Дану-Талис, чтобы жить с людьми и обучать их, за несколько столетий до того, как остров ушел под воду. Говорили, что это она создала первый человеческий алфавит в древней Шумерии.
— Дайте-ка мне стул, — приказала Дора.
Софи пододвинула стул, на котором сидела до этого, и Скетти усадила на него бабушку. Ведьма наклонилась, опершись руками на белую тросточку.
— Я знаю, что случилось. Каждый старейшина на этом континенте ощутил ее смерть. — Она заметила удивление и ужас на их лицах. — А вы не знали? — Дора повернула голову и уставилась в зеркало, стоящее прямо напротив Скетти. — Геката умерла, и ее царства больше не существует. Насколько я понимаю, в ее смерти виноват один старейшина, один представитель второго поколения и бессмертный человек. За Гекату нужно отомстить. Не сейчас и, возможно, не в ближайшее время. Но она — наша кровь, и я обязана ей. Уж позаботься об этом.
Скетти кивнула.
Эндорская ведьма совершенно спокойно вынесла убийцам смертный приговор, и Фламель внезапно осознал, что эта женщина еще опаснее, чем он мог себе представить.
Дора повернула голову в другую сторону, и Фламель обнаружил, что смотрит на ее отражение в изящном зеркале с серебряной рамкой.
Ведьма постучала по стеклу:
— Еще месяц назад я видела, что случится.
— И ты не предупредила Гекату! — воскликнула Скетти.
— Я видела один вариант возможного будущего. Один из многих. А в каком-то из них Геката убила Бастет, а Морриган прикончила Ди. В третьем Геката убила вас, мистер Фламель, а потом ее убила Ската. Все это — части одного возможного будущего. И только сегодня выяснилось, какой вариант был верным.
Она оглядела комнату, переводя взгляд с зеркала на лакированную вазу, а с вазы на стеклянную рамку для фотографий.
— Так что я знаю, зачем вы пришли, и знаю, чего вы от меня хотите. Я долго думала, что вам ответить. Целый месяц думала.
— А мы? — вдруг спросила Софи. — Мы были в этом будущем?
— Только в одном варианте, — ответила ведьма.
