притягательность. У меня имелась фисташкового цвета рубашка от Келвина Кляйна, утрату которой я оплакиваю и поныне, плюс пара оливковых, от «Кикерс», обладавших таким непревзойденным великолепием, что я и сейчас разражаюсь рыданиями при одной только мысли о них.
Несколько комнат первого этажа, бывших поменьше размером и находившихся прямо у лестницы, также принадлежали колледжу. Их преобразовали в нечто совершенно поразительное, странное и невиданное: в женскую уборную. В передней комнате установили большой туалетный стол с электрическими лампочками по обеим сторонам от зеркала. На столе расположились коробочки с разноцветными бумажными носовыми платками, стеклянная банка с ватными палочками и красиво расписанная фарфоровая чаша с зеленовато- голубыми, младенчески розовыми и желтыми, как жители Востока, шариками ваты. Под ламбрекен – или подзор – накрывавшей стол скатерти из вощеного ситца в цветочек было задвинуто свежеокрашенное в ярко-белый цвет плетеное кресло. На розовых стенах висели три различных торговых автомата, от которых можно было всего за монетку получить гигиеническую прокладку или тампон. В собственно уборной стоял сложной конструкции мусоросжигатель для только что названных, уже использованных предметиков. На двери, с внутренней ее стороны, были в большом количестве развешаны коричневые мешки для отходов и прочего – бренда «
«Куинз-колледж», проведший 532 года в однополом состоянии, решил перейти на систему совместного образования. В этом триместре здесь должны были появиться – как полноправные «члены колледжа» – студентки.
Мне нетрудно представить себе сцены, которые разыгрывались на совещании управлявших колледжем «действительных членов».
– Джентльмены! Как вы знаете, два года назад наше правление проголосовало за то, чтобы женщины…
– Я за это не голосовал!
– Я тоже.
– Э-э, да, спасибо, доктор Бэнтри и профессор Трелфолл. Большинство действительных членов проголосовало за допущение женщин в колледж. В следующем триместре, как вам опять-таки известно, здесь появятся первые…
– Они что же, и есть вместе с нами будут?
– Разумеется, доктор Кемп, они буду питаться вместе с нами. Почему бы и нет?
– Ну, я полагал, они едят как-то… иначе.
– Иначе?
– Втягивают в себя пищу губами, нет? Или я перепутал их с кошками?
– Доктор Кемп, вам вообще когда-нибудь случалось
– Э-э… ну, не в том смысле, какой вы могли бы… У меня мать была женщиной. Нас представили друг другу, когда мне исполнилось семь. И после этого я время от времени встречался с ней за обеденным столом. Это можно считать знакомством, достаточно близким?
– И как же она принимала пищу, нормально?
– Дайте подумать… да, теперь вспомнил, спасибо, – да. Вполне нормально.
– Ну вот и все они так едят. Существует, однако, проблема клоачных приготовлений. Гигиенические требования женщин… м-м… несколько
– Да что вы? И в чем же?
– Э-э… ну, сказать по правде, я и сам в этом не так чтобы разбираюсь. Но, насколько мне известно, каждой женщине требуется время от времени покричать, дать мужчине пощечину, залиться слезами и… э- э… а затем высморкаться или проделать что-то похожее. Вот примерно так. И происходит это, как мне говорили, с периодичностью в один месяц. Так что нам придется отвести для этих целей специальное помещение.
– Я знал, что добра мы от них не дождемся.
– Слушайте, на хер, слушайте!
– Джентльмены, прошу вас! Если мы не можем всего лишь…
– А вот куда они на ночь груди вешать будут? Ответьте-ка мне на этот вопрос.
– Виноват?
– У женщин имеются дополнительные плотские валики, которые они прикрепляют к телу – спереди, в верхней его части, – с помощью проволочных подвесок и шелковых штифтов. По крайней мере,
Ну и так далее… пока совещавшиеся не сбились с толку окончательно.
Если не считать устройства поразительных уборных, появление Женщин в колледже оказалось самой естественной вещью на свете. Представлялось невозможным поверить, что прежде их здесь и вовсе не было. Принимали ли их в более шумные и грубоватые сообщества колледжа, такие как «Кенгуру», спортивный клуб, а то и «Херувимы», главой которого, или «Старшим членом», я теперь стал, этого в точности сказать не могу. Поскольку все женщины колледжа были, по определению, первокурсницами, в «Олд-Корте» они не жили, а стало быть, и сверкавшей чистотой женской уборной, находившейся у подножия лестницы А, не пользовались. И уборная эта обратилась в нашу личную дефекационную. Потому я и знаю наизусть надпись, украшавшую автомат с гигиеническими прокладками: «
К этому времени мы с Кимом уже стали любовниками и были счастливы. Он играл в шахматы, читал Фукидида, Аристотеля, Цицерона и сотрясал «Олд-Корт» музыкой Вагнера, время от времени приправляя ее исполинскими темами Верди и Пуччини. Я учил роли, от случая к случаю печатал на моем «Гермесе» очередную письменную работу, читал, курил и трепался. Друзья поднимались к нам и засиживались у нас на долгие вечера с гренками, кофе и вином. Ближе всего мы сошлись с аспирантом «Сент-Катеринз» Робом Уайком, который уже преподавал в этом колледже и писал диссертацию. Он сыграл в нашей «Буре» Гонзало. Роб, еще один диссертант-технолог Пол Хартелл и третий аспирант, необузданный и замечательный Найджел Хакстеп, составляли триумвират, общество которого мы с Кимом очень ценили. Диапазон их знаний был огромен, однако эрудицией своей они не чванились. В свободные вечера мы «
Комитеты[76]
Как студент третьего курса я оказался теперь членом бесчисленных комитетов. Не только президентом Майского бала, Старшим членом «Херувимов» («Я видел ваш член, Старший член» – таким, разумеется, напевчиком встречали меня все желающие) и президентом BATS, – я заседал также в правлениях ЛТК, «Лицедеев» и нескольких других театральных клубов. И это означало, что с самого начала первого триместра мне пришлось бегать с заседания на заседание и выслушивать «разработки», как мы сказали бы ныне, режиссеров.
Выглядело это примерно так. Допустим, вы – режиссер или желаете стать оным. Вы выбираете пьесу – новую или классическую, – решаете, как будете ее ставить, подготавливаете речь о вашей «концепции», набрасываете разумный бюджет и записываетесь на прослушивание вашей речи во все крупные театральные общества. Сейчас для таких штук используют, полагаю, презентационное программное обеспечение и электронные таблицы, тогда же все обходились листками бумаги и витийствованием.
