Фальком-хвастуном, Фальком-бездельником, Фальком-шулером, Фальком-неудачником. Он даже карты не научился передергивать толком — где уж ему думать о волшебстве.
Разочарование и досада были так велики, что Фальк едва не расплакался.
— Что же это… — бормотал он. — Я же был уверен… Я был так уверен…
Он просто не мог поверить в то, что судьба в очередной раз посмеялась над ним. Над ними всеми. Все их путешествие, все опасности, которые они преодолели, все было напрасно. Нет, не стоило ему покидать Мурбрук. Он мог бы провести эту неделю с Элой, а там будь что будет. А теперь она далеко от него — беспомощная, беззащитная, и он никогда ее не увидит. А она даже не узнает, что он пытался… что он до последней минуты пытался спасти ее и всех людей Анкарии и что у него это почти получилось…
— Что же это… — шептал он. — Почему… Я же видел дверь. Дверь и ключ… И Драконий Хвост… Не понимаю как, но я же его видел, правда…
Он посмотрел на своих спутниц и увидел на их лицах сочувствие. Ему казалось, что он прочитал их мысли: «Бедняга Фальк, он, как всегда, слишком много болтает. Он старался, это правда, но у него опять ничего не вышло, а он не решается в этом сознаться. Вот он и врет — и нам, и самому себе, будто видел дверь и Драконий Хвост…»
— Понимаю, вы мне не верите, — сказал он со вздохом. — Вы не поверите, но я почти открыл этот проклятый портал!
И он со злостью что было силы шваркнул миску с остатками серной соли о пол. Миска разлетелась на мелкие осколки, серная соль взлетела фонтаном, и неожиданно раздался странный чмокающий звук.
Фальк изумленно оглянулся. Над горящей свечой образовалась область мерцающего, дрожащего воздуха, похожая на огромное зеркало или, скорее, на гигантский переливающийся всеми цветами радуги мыльный пузырь.
Несколько мгновений Фальк смотрел на это чудо, не произнося ни слова, не веря собственным глазам. Потом он хлопнул себя по коленям, вскинул вверх кулаки и крикнул торжествующе:
— Говорил же я вам! Получилось!
— Да, — отозвалась Джэйл с улыбкой. — Похоже, что получилось.
Зара молчала, но тоже не спускала глаз с изменчивой поверхности магического зеркала. Вампирше так трудно было поверить в чудо даже сейчас, когда чудо было у нее перед глазами! Медленно она обошла зеркало, наблюдая за тем, как пламя свечи раздваивается, огибая его нижнюю полуокружность. У зеркала не было «толщины», у него было всего две стороны: «лицо» и «изнанка» — совершенно одинаковые и по форме, и по цвету. И это зеркало ничего не отражало, а сквозь него ни чего нельзя было увидеть.
Очень медленно Зара подошла поближе, тронула мерцающую поверхность пальцем и тут же отдернула руку.
— Ну что? — спросил Фальк с любопытством. — Как ты себя чувствуешь?
— Сама не понимаю, — призналась Зара и снова протянула руку к зеркалу.
Едва ее пальцы коснулись его поверхности, как по нему побежали во все стороны волны, словно зеркало было сделано из воды.
— Оно не холодное и не теплое, — задумчиво произнесла Зара. — Податливое, как вода, но не мокрое…
Побуждаемые любопытством, Джэйл и Фальк тоже подошли поближе к зеркалу. Даже Тор покинул свой пост в углу кабинета. Он пофыркивал, будто пытался уловить какой-то запах, но трое человеческих существ, чье обоняние оставляло желать лучшего, не ощущали ничего необычного.
— Это невероятно. — Джэйл говорила очень тихо, почти шептала, и в ее голосе звучало благоговение. — Совершенно невероятно… Я и представить себе не могла, что когда-нибудь увижу нечто подобное. Однако… Однако мы должны ни в коем случае не торопиться. Мы должны быть очень осторожны. Извини, Фальк, я не хочу обидеть тебя недоверием, но мы не знаем точно, куда ведет этот портал. Что, если он открывается на высоте нескольких сотен метров над землей или вообще ведет в никуда? — Она покачала головой. — Я бесконечно рада, что тебе удалось открыть портал, Фальк, но признаюсь честно, не знаю, стоит ли нам входить в него.
— Ну, я думаю, сейчас не самый подходящий момент для того, чтобы бояться за свою драгоценную жизнь, — возразил Фальк. — Если мы не попадем в Драконий Хвост вовремя, миру придет конец. Тут уж миндальничать нечего, я так думаю.
— У тебя храброе сердце, — ответила Джэйл с улыбкой.
— Прежде чем я сунусь туда, я бы хотела знать вот что: сможем ли мы вернуться обратно? — поинтересовалась Зара.
— Не знаю, — развел руками Фальк. — Я открыл его, не требуйте от меня слишком многого. Я не Илиам Цак и даже не наш друг Салман.
— Я согласна с Фальком, сейчас не время думать о безопасности и просчитывать варианты, — твердо сказала Джэйл. — Но я также уверена и в том, что вам нет нужды испытывать судьбу. Вы и так уже сделали для спасения мира больше, чем можно требовать. Вы были настоящими героями и поступали так не по принуждению, а по зову сердца, потому что ощутили себя ответственными за благополучие Анкарии. Но сейчас риск слишком велик. Поймите, никто не знает, что ждет на том конце портала. Вы не обязаны идти туда со мной, никто не упрекнет вас, если вы не пойдете.
Она подошла к зеркалу и замерла, вглядываясь в его поверхность, словно пыталась пронзить ее взглядом и понять, что происходит по ту сторону портала. Затем она повернулась и посмотрела в глаза Заре и Фальку.
— Но если вы все-таки решитесь на эту глупость и последуете за мной, я буду рада, — продолжала она мягко. — Очень рада. Ваша поддержка будет значить для меня очень много.
— Это называется соваться в воду, не зная броду, — проворчала Зара. — Полагаться на искусство безгодунеделя колдуна? Столкнуться нос к носу с армией настоящих волшебников? Неплохая перспектива! Но почему мы тянем время? Давайте же наконец сделаем то, ради чего пришли сюда!
Однако сама она не сдвинулась с места, медлила и Джэйл. Обе воительницы пережили слишком много, слишком хорошо знали, какие опасности могут их подстерегать.
Но у Фалька подобного опыта не было. А сегодняшний успех был его первым большим успехом в жизни. И он не собирался останавливаться на этом. Ему понравилось быть героем. Фальк подошел к порталу, с восхищением глядя на дело рук своих, набрал в грудь побольше воздуху и шагнул вперед со словами:
— Боги помогают храбрым!
Один шаг в мерцающее марево — и Фальк исчез. Только что он был здесь — и вот его уже нет. Ни взрыва, ни даже снопа искр, никаких спецэффектов. Все произошло бесшумно и как-то очень буднично.
Тор поставил уши торчком и стал принюхиваться, будто желая поймать запах Фалька, долетающий теперь с той стороны зеркала.
Серафима и вампирша переглянулись. Зара сделала приглашающий жест и сказала с усмешкой:
— Только после вас.
Однако ее насмешливый голос не обманул Джэйл — она видела, что вампирша напряжена как струна. Ее страшила неизвестность и — Джэйл надеялась на это — волновала судьба жителей Анкарии. Судьба, которая должна решиться там, по ту сторону портала.
Джэйл кивнула Заре, решительно шагнула вперед и, подобно Фальку, мгновенно пропала из виду. Следом за Серафимой в портал прыгнул Тор. Казалось, он вовсе не испытывал сомнений, даже наоборот — сгорал от любопытства.
Зара осталась в башне одна. Одна, если не считать безжизненного тела Илиама Цака. Она еще раз взглянула в окно — уже совсем стемнело. Звезд не было видно — небо застилали облака, из них сыпался мелкий снежок. Зара покачала головой. Сейчас, когда здесь уже не было ни Джэйл, ни Фалька, ни даже Тора, она удивлялась себе — и как это ее сюда занесло и что, во имя всех богов, она собирается делать? Разве ее в самом деле волнует судьба Анкарии? Разве пять веков жизни не научили ее равнодушию?
С этими мыслями она и шагнула в портал, не зная, куда он ведет, не зная, что ждет ее, не зная, сможет ли она когда-нибудь вернуться.
