Вы в Америке и слыхом о нем не слыхали, но в Литве это имя знакомо каждому взрослому гражданину.
Эта повесть о неудачах, похоже, весьма занимала Гитанаса. Давно уже Чип не испытывал такой явной приязни к другому человеку. Его приятели «извращенцы» в университете Д. и в «Уоррен-стрит джорнал» в приватных беседах отличались безудержной откровенностью, которая в зародыше уничтожала всякую возможность подлинной дружбы, а нормальные люди вызывали у Чипа одну из двух полярных реакций: успеха он пугался и завидовал ему, неудачников избегал, страшась заразиться. Но тон Гитанаса пришелся Чипу по душе.
– Дейл Мейерс проживает на востоке Айовы, – рассказывал Гитанас. – У него есть два помощника, большой компьютер и портфель на три миллиарда долларов. Дейл Мейерс утверждает, что вовсе не собирался приобретать контрольный пакет акций наших авиалиний. Изъяны компьютерной биржи, говорит Дейл. Кто-то из его помощников ввел не те данные, и компьютер знай себе скупал «Литовские авиалинии», не показывая общее количество уже приобретенных акций. О'кей, Дейл принес литовскому народу извинения за свой недосмотр. Он-де понимает, как много значат национальные авиалинии для экономики страны и для самоуважения. Но в России и в странах Балтии кризис, билеты «Литовских авиалиний» никто не покупает. Американские инвесторы забирают деньги из «Квод-ситиз». Дейл должен платить по счетам, он вынужден реализовать наиболее ценное имущество «Литовских авиалиний», то есть самолеты. Три «Як-40» достанутся компании воздушных перевозок в Майами. Шесть турбовинтовых машин будут проданы только что созданной пассажирской авиакомпании в Новой Шотландии. Уже проданы, вчера. Раз – и нет национальных авиалиний.
– О-хо-хо! – вздохнул Чип.
Гитанас яростно закивал:
– Вот именно! Именно! О-хо-хо! Жаль, что нельзя летать на шасси для грузовиков. О'кей, потом… потом американский конгломерат «Орфик-Мидленд» ликвидирует порт Каунас. Тоже раз – и нету. О-хо-хо! А потом шестьдесят процентов Банка Литвы достались филиалу какого-то банка в Атланте, штат Джорджия, и этот филиал ликвидировал наши валютные резервы, в один прекрасный день вдвое повысив нам проценты по кредитам. Почему? Чтобы покрыть серьезные убытки по «Симмонс Майер кард». О-хо-хо! Интересно, говорите? Литва отнюдь не в выигрыше! Литва в заднице!
– Ну, как дела? – поинтересовалась Иден, возвращаясь в офис вместе с Эйприл. – Не хотите перейти в конференц-зал?
Гитанас положил на колени кейс и открыл его.
– Жалуюсь Чипу на Америку.
– Садись, лапочка, – сказала Иден дочери. Она принесла с собой большой лист бумаги и расстелила его на полу возле двери. – Вот бумага получше. Сделаешь большую картину. Как я. Как мамочка. Большую- пребольшую картину.
Эйприл уселась на корточки посреди листа и начертила вокруг себя зеленый круг.
– Мы обратились за помощью к Всемирному банку и МВФ, – продолжал Гитанас. – Они подтолкнули нас к приватизации и, быть может, соизволят теперь заметить, что в новоявленном рыночном государстве царит анархия, складываются мафиозные структуры, многие люди перешли на натуральное хозяйство?! К несчастью, МВФ разбирает жалобы обанкротившихся государств по очереди, в зависимости от их ВВП. В прошлый понедельник Литва значилась в этом списке на двадцать шестом месте, теперь мы на двадцать восьмом. Нас обошел Парагвай. Парагвай всегда нас обходит.
– Ох! – вздохнул Чип.
– Не знаю уж почему, Парагвай сделался проклятием моей жизни.
– Говорю тебе, Гитанас, Чип подходит как нельзя лучше, – вставила Иден, – но послушай…
– МВФ сможет начать действовать не раньше чем через три года!
Иден опустилась в кресло.
– Вы не могли бы поскорее закончить с этим?
Гитанас сунул Чипу под нос распечатку из кейса.
– Это веб-страница, видите? «Госдепартамент США, отдел по делам Европы и Канады». Здесь говорится: экономика Литвы находится в состоянии глубокой депрессии, уровень безработицы достиг двадцати процентов, электричество и воду в Вильнюсе подают с перебоями, в других городах их нет вообще. Какой бизнесмен станет вкладывать деньги в такую страну?!
– Литовский бизнесмен? – предположил Чип.
– Очень смешно! – Гитанас смерил его оценивающим взглядом. – А что, если мы разместим на этой странице и на других сайтах иную информацию? Если сотрем вот это и на хорошем американском языке напишем, что наша страна избежала последствий финансового краха России? Скажем, уровень инфляции в Литве на данный момент не превышает шести процентов, долларовых резервов на душу населения столько же, сколько в Германии, активное сальдо экспортной торговли – около ста миллионов долларов, благодаря неослабевающему спросу на природные ресурсы Литвы.
– Чип, это в самый раз для тебя! – воскликнула Иден.
Чип дал себе зарок больше никогда в жизни не разговаривать с Иден Прокуро, даже не глядеть в ее сторону.
– Какие природные ресурсы есть у Литвы? – спросил он у Гитанаса.
– В основном песок и гравий, – ответил тот.
– Огромные стратегические запасы песка и гравия. О'кей.
– Песка и гравия сколько душе угодно. – Гитанас захлопнул кейс. – Попробуйте-ка свои силы: с чего вдруг повышенный спрос на эти небезынтересные ресурсы?
– Строительный бум в соседних Латвии и Финляндии? В скудной песком Латвии и бедной гравием Финляндии?
– А каким образом эти страны избежали последствий глобального экономического коллапса?
– Латвия обладает сильными и стабильными демократическими институтами, – ответил Чип. – Это финансовый узел Балтии. Финляндия установила строжайший контроль за оттоком краткосрочных иностранных капиталовложений и сумела сохранить производство мебели, пользующейся спросом по всему миру.
Литовец закивал, явно довольный. Иден стукнула кулачками по столу.
– Боже, Гитанас, это потрясающе! Ты должен предоставить Чипу аванс, помимо апартаментов высшего класса в Вильнюсе и ежедневной оплаты в долларах.
– В Вильнюсе? – переспросил Чип.
– Мы же распродаем страну, – сказал Гитанас. – Нам на месте требуется живой американский клиент. К тому же гораздо безопаснее выходить в Интернет из Литвы.
– Вы что, вправду рассчитываете на американских инвесторов? – рассмеялся Чип. – По-вашему, они купятся на разговоры о дефиците песка в Латвии?
– Мне уже шлют деньги, – ответил Гитанас, – всего-навсего за одну маленькую шуточку. Даже не за песок и гравий, а всего лишь за паршивый розыгрыш. Десятки тысяч долларов. Но мне нужны миллионы.
– Гитанас, дорогой! – снова вмешалась Иден. – Пора ставить точку. Идеальный случай для договора о скользящей цене: всякий раз, когда Чип удвоит твою прибыль, ты будешь отдавать ему один процент. Идет? Идет?
– Если поступления увеличатся в сто раз, Чип станет богачом, можете мне поверить.
– Это надо оформить на бумаге.
Встретившись взглядом с Гитанасом, Чип убедился, что тот вполне разделяет его мнение об Иден.
– Что касается договора, – сказал Гитанас, – как мы назовем должность Чипа? Международный консультант по мошенничеству с применением электронных средств связи? Первый заместитель главы заговора?
– Вице-президент по заведомо лживой рекламе, – добавил Чип.
– Ой, как здорово! – восторженно вскрикнула Иден.
– Смотри, мамочка! – Эйприл потянула ее за рукав.
– Все соглашения остаются строго устными, – подытожил Гитанас.
– Вы, разумеется, не затеваете ничего противозаконного? – спохватилась Иден.
