– А что я должна была подумать? Ты ведь хотел доказать, что я слабее тебя.
– Я лишь хотел доказать, что я люблю тебя.
Прозрачно-серые глаза широко распахнулись.
– Любишь... меня?
– Люблю с той самой минуты, когда ворвался в магазин и впервые поцеловал тебя, получив за это пощечину. С тех пор я только и делал, что придумывал всевозможные уловки, лишь бы оказаться с тобою рядом, увидеть твое прелестное лицо, заглянуть в твои волшебные серые глаза. Я знаю, ты ненавидишь всех мужчин...
Джулия робко улыбнулась и приложила палец к губам Майкла.
– Уже нет... не всех...
– Неужели ты хочешь сказать... – Он не верил своим ушам.
– Я люблю тебя, Майкл. Люблю с тех самых пор, как ты впервые поцеловал меня. И даже пощечина не смогла спасти меня от любви к тебе.
– Родная...
Майкл сжал затрепетавшее тело в объятиях и зарылся лицом в каштановые волосы. А Джулия обвила руками сильную шею и со счастливым вздохом склонила голову на мужскую грудь, слушая, как бьются в унисон их сердца. Казалось, все вокруг перестало существовать и на всем белом свете остались лишь они двое.
Неизвестно сколько времени они простояли неподвижно, не в силах произнести ни слова от избытка чувств. Наконец Джулия пошевелилась.
– Майкл, любимый... А я-то думала, что тебе неприятно находиться рядом со мной.
– Совсем наоборот, любовь моя.
– Но ты же называл меня упрямой, несносной, настырной.
Майкл поднес к губам нежную ладонь и ласково прикоснулся к ней губами.
– Расценивай это как комплимент, дорогая. В жизни не встречал женщину с более бешеным темпераментом, чем у тебя. Да все остальные по сравнению с тобой – холодные, бездушные манекены! Только полный идиот вроде Фрэнка не смог бы разглядеть этого с первого раза. – Майкл несколько отстранился и с притворным испугом спросил: – Ничего, что я так называю отца Джилли?
Фрэнк. Впервые Джулия не вздрогнула при упоминании этого имени. Кошмарный сон остался в прошлом, уступив место восхитительному настоящему. Она вновь обрела возможность смеяться, дышать, жить.
И любить.
– Если бы ты знал, как называла его я, ты бы не стал спрашивать, – рассмеялась Джулия и прижалась к нему. – У моей дочери нет отца.
– А тут ты ошибаешься, – возразил Майкл. – Как только мы поженимся, я усыновлю Джилли.
– Усыновлю? – передразнила Джулия. – По-моему, ты слишком часто забываешь о том, что у меня девочка, а не мальчик. – Внезапно до нее дошел смысл сказанного. – Что... что ты сказал?
– Выходи за меня замуж, Джулия, – попросил Майкл. – Обещаю, мы будем безгранично счастливы.
– Замуж? – пролепетала она. – Но ты же убежденный холостяк!
– Был. Пока не увидел тебя в магазине и не понял, что не могу жить без тебя, без твоей улыбки, без твоего смеха. Я знаю, ты против всяческих браков. Но для меня придется сделать исключение. – Увидев, что Джулия открыла рот, Майкл поспешно добавил: – Только не вздумай спорить. Я все решил. Если ты не скажешь «да», мы навсегда останемся здесь и умрем от жажды и голода. Если тебе не жаль ни меня, ни себя, то подумай хотя бы о Джилли. Итак, каков будет ответ?
– Да, – просто сказала Джулия.
– Я же предупреждал: не надо со мной препираться! Мне уже осточертело... Что? Что ты сказала?
– Да, Майкл. Я выйду за тебя замуж.
Он подхватил ее на руки и закружил в объятиях. Когда Майкл наконец опустил молодую женщину на землю, ее тонкие руки взметнулись и, зарывшись в густых темных волосах, притянули его голову к себе.
Их губы встретились и слились в знойном поцелуе, превращающем реальность в сбывшуюся мечту. Со стоном отстранившись, Майкл глухо произнес:
– Нам пора возвращаться. Еще чуть-чуть – и я не смогу контролировать себя.
– И не надо, – тихо попросила Джулия, проведя пальцем по полуоткрытым губам мужчины.
– А как же Джилли?
– Моя дочка спит.
– Наша дочка, – поправил Майкл.
– Да, наша дочка, – со счастливым вздохом согласилась Джулия. – Но тебе нужен еще и сын. Я не позволю воспитывать Джилли как мальчишку.
– А я не позволю вырастить ее жеманной кокеткой. Она будет такой же, как ты.
– Настырной и своевольной? – улыбнулась Джулия.
– Сильной и целеустремленной. И невероятно красивой, – прошептал Майкл. – Чтобы никто не посмел называть ее куколкой.
И опять Джулия не вздрогнула. Я действительно исцелилась, внезапно осознала она. Фрэнк перестал существовать для меня.
Отныне есть только Майкл.
– Значит, ты отказываешься от сына? – лукаво осведомилась Джулия.
– Ни в коем случае! – горячо возразил Майкл. – И раз Джилли спит, я заставлю тебя поверить в это прямо сейчас!
То, что произошло потом, скорее напоминало колдовской сон, чем явь. Только теперь, в воспламеняющих объятиях Майкла, Джулия наконец поняла, что значит быть женщиной. Его жаркие ласки дарили ни с чем не сравнимое наслаждение, вызывая желание отвечать тем же. Джулия без стыда ласкала мускулистое сильное тело возлюбленного, наслаждаясь тем, как вздрагивают мышцы под ее ладонями, и сама испытывая блаженство.
Когда они наконец слились воедино, Джулия не смогла сдержать сладострастного стона. До сих пор она и не подозревала, что интимные ласки способны возбуждать подобную страсть. Она словно бы растворилась в жарких прикосновениях Майкла...
И когда все закончилось, они еще долго лежали неподвижно, прерывисто дыша. Казалось, сам воздух исполнился блаженной истомой, а звезды дрожат от наслаждения. Легкий ветерок овевал их сплетенные разгоряченные тела.
Наконец Джулия счастливо вздохнула. Она приподнялась на локте и провела ладонью по груди Майкла, словно желая убедиться, что все случившееся с ней – это явь. Потом тихонько засмеялась.
– Что тебя рассмешило, любовь моя? – прошептал Майкл, привлекая ее к себе.
– Я просто никак не могу поверить в реальность происходящего, – призналась Джулия.
Майкл тихонько укусил ее за мочку уха.
– Теперь ты веришь, любимая?
– Да! – Джулия помолчала. – Милый, помнишь, ты говорил, что Кристина и Крис предназначены друг для друга, недаром их имена начинаются с пяти одинаковых букв?
– Помню, родная. А что?
– Мне кажется, нас тоже свела вместе сама судьба. И пускай в наших именах совпадает всего лишь одна буква.
– Зато какая! – Майкл нежно поцеловал сияющие прозрачно-серые глаза. – Ведь именно с этой буквы начинается слово «любовь».
