постоянно ей втолковываю, просто невозможно. Во-первых, в университет не берут женщин, тем более если в их жилах имеется примесь оркской крови. Во-вторых, Имперский университет настолько привилегированное заведение, что туда допускаются лишь отпрыски аристократический семей. Даже сыновья наших самых богатых купцов с трудом пробиваются в студенты. Университет - символ тотального контроля правящего класса, и у Макри нет никаких шансов туда попасть. Однако, она постоянно отказывается смотреть в лицо фактам. “Колледж тоже не принимал женщин до тех пор, пока я на них не надавила”, - говорит она в ответ на мои доводы. Мне остается лишь восхищаться её настойчивостью.
Вскоре она появилась внизу, вооруженная боевой секирой, парой мечей, кинжалом за голенищем и метательными звездочками. Этим излюбленным оружием Гильдии убийц Макри увлеклась совсем недавно.
- Макри, - запротестовал я, - ты отправляешься всего лишь на поиски цветочков. И кого же, дьявол тебя побери, ты опасаешься при этом повстречать?!
- Этого никто не знает. Но каждый раз, когда я помогаю тебе в расследовании, дело идет хуже, чем мы ждали. Я ещё не забыла того случая, когда все началось поиском пропавшей собаки, а закончилось схваткой с пиратами. А припомни, что было в последний раз, когда я вышла без секиры. Здесь дело кончилось арбалетной стрелой в моей груди, и я едва не умерла.
- Если бы это случилось, нам было бы без тебя очень грустно. Однако хватит воспоминаний. Пошли.
- У твоего порога я нашла конверт.
Я вскрыл пакет и прочитал:
Этот сезон горячих дождей, Фракс, тебе не пережить.
- Снова угроза?
Я кивнул в ответ и подумал, что мне следовало прикончить Гликсия Драконоборца раньше, благо была такая возможность.
На улице было жарко. Дождь усилился, и потрепанный плащ защищал меня от влаги не более тридцати секунд. Макри же завернулась в пожертвованный мною плащ магической сухости и ощущала себя превосходно.
- Дождь не кажется таким отвратительным, - сказала она. - Куда это мы направляемся?
- Я хочу заглянуть к Моксу, поскольку получил отличную подсказку.
Макри понимающе кивнула. Она по-прежнему не одобряла игры на бегах, но на неё произвело впечатление мое триумфальное возвращение домой с двадцатью гуранами выигрыша. В небольшой конторе Мокса было тесно от желающих сделать ставки, там стоял запах мокрых туник и плащей. Туники и плащи - сплошь серые: цвет, который обычно предпочитает простонародье. Я в этом отношении тоже не являюсь исключением. Часть наиболее продвинутых юнцов иногда одевается ярко, но семейный бюджет большинства обывателей не позволяет им тратиться на экзотические одежды. В нашем городе лишь аристократы одеваются в белое.
Каждую минуту в контору вбегал посыльный с последними новостями от мага на стадионе в Джувале, в сотнях миль от Турая. Я пришел, чтобы поставить на первый забег завтрашних гонок. Следовало проявить предусмотрительность на случай, если к утру мне не удастся вернуться в город. Внешне я старался изо всех сил хранить спокойствие, хотя внутри меня все плясало от восторга. Я ждал этих бегов очень долго, ведь бега для меня - нечто вроде страхового полиса.
Ставки на четыре участвовавшие в забеге квадриги шли в следующем порядке: один к одному, шесть к четырем, шесть к одному и восемь к одному. Будучи игроком умелым, я никогда не ставлю всю наличность на аутсайдеров, но на сей раз мне было известно, что колесница “Истребитель троллей” имеет большие шансы на победу. Ставки на неё принимались шесть к одному.
- Я знаком с владельцем квадриги, - прошептал я на ухо Макри. - Как раз перед тем, как он свалил на юг, мы с ним пили. Эту упряжку он держал в запасе, и она была его “темной лошадкой”. Парень сказал, что лучших лошадей у него никогда не было. Поэтому он и отправился в Джуваль, где его никто не знает. Он намерен поставить шесть к одному, так же как и я.
Мокс несколько удивился, когда я без колебаний поставил сорок гуранов на “Истребителя троллей”. А я, выйдя на улицу, сплясал джигу.
- Прошу выдать Фраксу двести сорок гуранов. Благодарю вас!
- А что будет, если он вдруг проиграет? - спросила Макри, взлетая в седло.
- Ни за что! Поверь, я знаю, что делаю.
Гроза прошла, но в этот месяц нам ещё не раз придется слышать гром.
Вилла Марсия находилась в местечке Ферия, до которого примерно два часа езды. К тому времени, когда мы достигли городских стен, мое хорошее настроение, вызванное удачной ставкой, испарилось, и я начал сожалеть о том, что взялся за расследование. А когда мы проехали половину пути, я начал серьезно подумывать о том, не повернуть ли обратно.
- Ну и дела, - ворчал я. - Я чувствую себя несчастным, как последняя ниожская шлюха. Последний раз я так промок во время войны с Ниожем, когда отважный Фракс и столь же отважный Гурд, пронырнув под плотом, напали на врага врасплох. Но в то время я был существенно моложе.
Найдя развесистое дерево, мы остановились под ним перекусить, а Макри ещё и поискала интересных представителей местной флоры.
- Я должна вернуться в город с чем-то действительно необыкновенным, - сказала она. - А здесь всего лишь трава да кусты.
- Что-нибудь необыкновенное ты увидишь в саду виллы Марсия. Там и украдешь то, что нужно.
Мы продолжили путь.
- Как ты будешь себя вести после того, как мы туда попадем? - поинтересовалась Макри. - Ведь его жена может счесть твои слова о краже оскорбительными. Неужели ты так прямо и спросишь даму, куда она дела добычу?
Я с интересом взглянул на Макри. Думаю, что сразу после прибытия в Турай понятие “оскорбительный” было ей просто незнакомо. Колледж Гильдий, видимо, несколько приучил её к цивилизации.
- Возможно, она и обидится, - сказал я. - Но Марсию на это плевать. Их отношения достигли той точки, откуда нет возврата. Здесь не до вежливости. Ему надо только получить свои картины.
Струи дождя хлестали меня словно плетью, и я произнес несколько образных проклятий в адрес Риттия. Если бы этот мерзавец не отволок меня в суд, у меня не было бы необходимости работать. Слава Богу, что он уже не заместитель консула. Этот пост перешел к Цицерию, который принадлежит к поддерживающей короля партии традиционалистов. До последнего времени традиционалисты сдавали позиции партии популяров, но избрание Цицерия изменило ход событий. Надо сказать, я здорово помог Цицерию победить. Благодаря моему уму и энергии Цицерий смог сохранить свою репутацию, а с его сына были сняты подозрения. Нельзя сказать, что я уж такой сторонник традиционалистов. У популяров есть свои достоинства. Часть городской казны они хотят отдать бедным, но партию, к сожалению, возглавлял злобный карьерист и потенциальный тиран сенатор Лодий.
- Почему Цицерий не выступил на твоей стороне в суде?
Этот вопрос причинил мне душевную боль. Как только у меня начались неприятности, я первым делом отправился к Цицерию. Цицерий, наверное, единственный человек во всем Турае, которого нельзя подкупить, и, кроме того, он во всем придерживается буквы закона. Цицерий выразил мне сочувствие, но использовать свое влияние в суде категорически отказался. Потому, пояснил он своим прекрасно поставленным голосом оратора, что я действительно виноват. Я вытащил представителя короля из ландуса и повалил его на землю. Тот факт, что мне срочно был нужен экипаж, не являлся, по мнению Цицерия, достаточным основанием для того, чтобы учинить насилие над своим согражданином.
- Вот и помогай после этого чиновнику, который слишком честен, чтобы истолковать закон в твою пользу, - проворчал я.
Мы приближались к скоплению разнообразных сельских строений, из которых состояла Ферия, но двигались страшно медленно. Почва превратилась в море грязи, а некоторые реки вышли из берегов, и переправиться через них было страшно трудно. Мне очень давно не доводилось бывать в этих местах. В то время, когда я служил старшим следователем во дворце, я был желанным гостем на виллах сенаторов,
