предварительное следствие и коронер не отдаст Биллу тело Кэрол Брейверман.
Сердце Элен кольнула боль.
— Когда все закончится, как вы думаете?
— Через пару дней.
— Зная Билла, могу предположить, что он снял номер в «Ритце» или «Временах года». Скорее всего, все-таки в «Ритце».
— А по-моему, во «Временах года», — возразил Марсело.
Рон нахмурился.
— Послушайте-ка меня, молодые люди! Если вы намерены туда проникнуть, предупреждаю сразу: даже не думайте! Кьюсак предупредил меня: если вы попытаетесь увидеться с Уиллом, они добьются судебного запрета для вас приближаться к мальчику.
Марсело нахмурился.
— Просто не верится, что люди могут быть такими жестокими.
— Так бывает. — Рон пожал плечами. — Кьюсак говорит, что Брейверман пытается защитить своего ребенка, и я ему верю.
— От кого защитить? От меня?
— Да.
Элен старалась рассуждать здраво, но голова отказывалась переварить услышанное.
— Значит, мне и правда нельзя звонить Уиллу?
— Да. Детский психолог, которого они наняли, считает, что ваши звонки будут отвлекать мальчика и помешают ему наладить отношения с родным отцом.
— Ничего себе детский психолог!
— Можно найти специалиста, который скажет все, что вам угодно.
— Значит, нам тоже нужно найти соответствующего специалиста.
Рон покачал головой:
— Нет, ведь в вашем случае спор о ребенке не имеет места. Вы не имеете на него никаких прав. Они победили. Если это вас утешит, то… я попросил их через неделю сообщить вам о состоянии мальчика, физическом и эмоциональном, и они согласились.
— Как великодушно с их стороны! — Несмотря на то что снотворное уже начинало действовать, Элен душил гнев.
— Давайте смиримся с тем, что есть, и начнем плясать оттуда.
— Им необходимо знать его анамнез. Они ведь даже этого не знали. Все его карты, все сведения о его болезнях у меня.
— Лучше переслать их им или его врачу.
Элен ссутулилась на подушке, стараясь никого не обидеть. Не заплакать. Не закричать. Не пытаться повернуть время вспять, в тот день, когда она заметила в почтовом ящике ту ужасную листовку.
— Элен, попробуйте поспать. Помните, что написал Шекспир: «Сон избавляет от всех забот».
— Шекспир не был матерью.
Рон встал.
— Если у вас появятся вопросы, звоните. И держитесь. Я с вами. Луиза тоже передает вам привет.
— Спасибо! — Элен проводила Рона взглядом. За ним из спальни вышел Марсело. Она крикнула им вслед: — Рон, спасибо за то, что не сказали: «А что я вам говорил?»
Рон не ответил. Шаги на лестнице стихли.
Через какое-то время Марсело снова поднялся в спальню, неся в руке полный бокал.
— Что там? Виски?
— Кока-кола.
— Кто тебя знает. — Элен приподнялась и отпила глоток сладкой газировки.
— Есть хочешь?
— Нет. — Элен вернула Марсело бокал и опустила голову на подушку. Скоро голова закружилась; ее охватила приятная легкость. Через опускающуюся на нее пелену смутно брезжили мысли о Конни и об отце. — Надо позвонить его няне и рассказать, что случилось.
— Скорее всего, она уже знает. По телевизору только об этом и говорят.
— Она очень огорчится. — Элен снова почувствовала себя виноватой. — Ей нужно было узнать обо всем от меня, а не от посторонних людей…
— Я обо всем позабочусь. — Марсело взял у нее бокал и поставил на тумбочку. — Не хочу, чтобы ты из-за этого волновалась. Как ей позвонить?
— Номер няни забит в память моего телефона. Телефон в сумке. Посмотри на букву «К»: Конни. А еще нужно известить моего отца. Он в Италии. Сочетается браком.
Марсело нахмурился.
— Когда он вернется?
— Не помню.
— Тогда я подожду.
— А еще нужно покормить кота.
— Я все сделаю. А ты отдыхай. — Марсело стиснул ее плечо.
— Спасибо за то, что ты такой хороший.
— Рон прав, тебе нужно учиться жить заново, склеивать осколки. Я тебе помогу.
— Ты вовсе не обязан.
— Я хочу тебе помочь. Более того, считаю себя обязанным. — Марсело погладил ее по плечу, и Элен стало чуточку теплее.
— Сегодня я ночую у тебя?
— Да.
— Где ты будешь спать?
— Где ты скажешь. У меня есть еще одна спальня, но мне больше хочется остаться здесь, с тобой.
У Элен перед глазами все поплыло.
— Ты что, приглашаешь меня на свидание?
— Стадию свиданий мы с тобой пролетели.
Элен закрыла глаза. Ей нравилось слушать голос Марсело — бархатистый, глубокий. Из-за акцента казалось, что он пришепетывает во время разговора, но его это не портило.
— А как же работа? Ты ведь мой начальник.
— Что-нибудь придумаем.
— Раньше ты так волновался из-за того, что все подумают…
— С тех пор я передумал. Изменил свою точку зрения.
Элен так и не поняла, то ли Марсело поцеловал ее в щеку, то ли ей это просто пригрезилось.
85
Элен проснулась. В спальне по-прежнему было темно. Она лежала в одежде на покрывале. Рядом лежал Марсело, тоже полностью одетый, и обнимал ее за талию. Часы на тумбочке у кровати показывали без четверти четыре утра. Элен ждала, что сон к ней вернется, но в голове как будто щелкнули выключателем. Сквозь мрак ее сознания пробивался луч яркого света. Он освещал все закоулки, все трещины, все выщерблины, показывал все пыльные завалы памяти, куда она давно не забиралась.
Уилла нет. Его забрали.
Сейчас ее малыш в номере отеля. Как он там? Наверное, он растерян. Где мама? Что случилось? Почему он не дома, почему не со своим котом, почему он не пойдет в школу? И почему рядом все время чужой дядька по имени Билл, который зовет его чужим именем Тимоти и улыбается? А еще мальчика
