— Прости, — Тори чувствовала, что должна извиниться перед ним. — Я ничего не знала. Он ничего мне не сказал.
— Он?
— Лукас.
— Ты приехала с ним? — Чарли начал вникать в ситуацию. — А! Ты должно быть, ассистент режиссера в «Иствич»? — (Она кивнула.) — Моя жена как-то иначе назвала тебя. — Он наморщил брови, пытаясь вспомнить.
— Тори, — подсказала она. — Я решила взять себе имя, которым звала меня мама, когда я была маленькой, после того как… — она не знала, что сказать. После чего? «После того, как ты бросил меня»? Она смотрела на него, с удивлением осознавая, что не испытывает к нему никаких чувств.
— И ты понятия не имела, кто такой Люк? — иронично заключил Чарли.
— Ну почему же! Узнала, когда он стал хозяином «Иствич». Он предложил мне поговорить с человеком, знакомым с работой художественного редактора. «Иствич» делает документальный фильм. Я только пять минут назад поняла, кто такая Каро.
— Все правильно, — Чарли переваривал информацию, пристально глядя на нее. — Ты не изменилась ни капельки, все такая же.
— У тебя очень милая жена, — сказала Тори совершенно искренне.
— Спасибо, — ответил он, но без особого энтузиазма, словно она похвалила его новую машину, а потом с чувством добавил: — Но она — не ты.
Его слова и выражение глаз выдавали его чувства. Таким он был, когда ухаживал за ней, когда она воображала, что влюблена в него, а он — в нее.
— Конечно, она — не я, — согласилась Тори. — Но она мать твоих детей, иметь которых ты всегда хотел.
Ее замечание достигло цели, он поморщился:
— Ты стала жестокой, Вики.
— В самом деле? — Тори, уже не думая, добавила: — Жизнь ожесточает людей.
— Да… Да, конечно. Ты не знаешь, как бы мне хотелось…
Она прервала его:
— Не надо.
— Но ты не знаешь, что я хотел сказать, — продолжал он, касаясь ее руки.
Она отдернула руку:
— Я не хочу ничего знать, Чарли. Я выйду здесь.
— Прошу тебя, Вики, — начал он, но она уже открыла дверцу и не повернулась, когда он крикнул ей вслед: — Прости меня.
Тори шла, завернувшись в накидку, чтобы защититься от холодного ночного воздуха. Она не оглянулась ни разу.
Ситуация явилась для нее откровением. Годами она размышляла, уж не Чарли ли стал причиной того, что у нее так и не сложились ни с кем постоянные отношения. Иногда в глубине души она подозревала, что все еще продолжает любить его. А что теперь? Ничего. Она даже не могла рассердиться на него. Ее гнев почему-то направлен совсем на другого человека. На высокого голубоглазого американца с отвратительным чувством юмора.
Так что же все-таки произошло? Психологический эксперимент? Лукас хотел проверить ее реакцию на встречу с бывшим женихом? Но вот беда, сам-то он не насладился зрелищем, изображая тем временем любящего дядюшку.
Ей жаль только одну Каро. Ее муж — легкомысленный человек, а другой хитрец втерся в ее доверие и стал крестным ее сыновей. Настоящий друг не мог подстроить такую интригу. Желая ущемить чувства Тори, он не имел права обижать Каро. Он же не дурак.
Но вот что более всего задело Тори. Она провела весь день с Лукасом Райкартом, начала верить ему. Только теперь она поняла, что надевала свое лучшее платье только ради него, и признала, какая ревность обуяла ее, когда она увидела его в баре с женщиной…
Тори не обедала, а прогулка возбудила аппетит. Но она сильно натерла ноги, пройдя длинный путь пешком на высоких каблуках, поэтому решила воспользоваться службой доставки. Она заказала салат, омлет и бутылку белого охлажденного вина.
Готовясь ко сну, она решила выпить еще немного вина. И тут в дверь постучали. Она решила, что пришли из ресторана, чтобы забрать посуду.
Открыв дверь и увидев Лукаса, она с силой захлопнула ее.
— Тори! Открой! Нам надо поговорить! — Он продолжал стучать.
О чем с ним говорить? — думала Тори. Она уже решила, что подаст заявление с просьбой об увольнении.
— Тори, — в его голосе послышались угрожающие нотки, — мне бы не хотелось вламываться к тебе, но ты не оставляешь мне выбора.
Что он намерен предпринять? Тори сердито посмотрела на дверь. Неужели он собирается выбить ее? Пусть попробует!
Вдруг она услышала щелчок электронного замка, и Лукас Райкарт появился перед ней. Он закрыл за собой дверь, но внутрь комнаты не прошел.
— Не пугайся так, я не собираюсь набрасываться на тебя, — произнес он, растягивая слова.
— Как вы раздобыли карточку?
— Я сказал им, что потерял ее, они проверили мои документы и выдали новую.
— До какой степени низости вы можете дойти! — воскликнула она презрительно.
— До любой, — согласился он без всякого раскаяния.
— И что теперь? — она ждала объяснений.
— Ты можешь предложить мне стакан вина, — попросил он, словно был желанным гостем.
— Я позову охранников, — предупредила она.
— Зови, если хочешь, — согласился он. Прислонившись к двери, он сложил руки на груди. Угроза явно не действовала на него.
— Вы почему-то уверены, что я их не позову.
— Не очень уверен, но думаю, что ты не станешь устраивать сцену. У тебя была возможность сделать это у Уэйнрайтов.
— Извините, если я обманула ваши ожидания, — ответила она дерзко.
Он нахмурил брови:
— Думаешь, мне хотелось стать немым свидетелем великого воссоединения?
— Зачем тогда вы все устроили?
— Помолчи немного. — Он выпрямился. — Я не имел ни малейшего понятия о твоей связи с Уэйн- райтами. Узнал, только когда спустился вниз и увидел вместо тебя взвинченного Чарли.
— Ну, хорошо, — ей показалось, что его слова звучат достаточно правдоподобно.
— Может быть, ты скрываешь что-то еще? — быстро спросил он.
Тори невольно начала защищаться:
— Я не знала, к кому мы пришли, буквально до последней минуты перед приходом Чарли.
— Но ты же знала о моем родстве с Уэйнрайтами.
— Действительно, я узнала об этом в первый день нашего знакомства.
— Неудивительно, что и твое лицо показалось мне знакомым. Должно быть, я видел тебя на фотографии, хотя ты ведь изменилась за… сколько?., пять лет?
Она кивнула:
— Я носила длинные волосы и очки, а сейчас у меня линзы.
— Почему ты ничего не сказала? — спросил он.
— Что я должна была сказать? Что была невестой брата твоей жены? Плохая рекомендация для нового начальника.
— Ты могла бы рассказать свою историю позднее… Неужели ты думаешь, что я повел бы тебя к ним, зная все? — По его тону она поняла, что он никогда бы так не поступил.
