напряженного внимания не ускользнуло ни одно движение «студента». Твердой уверенности, что это именно тот человек, которого он ищет, у лейтенанта не было. И все же он отправил младшего лейтенанта Корнилова сообщить полковнику Решетову о подозрительном пассажире.
Когда дверь купе закрылась за «студентом», Костричкин некоторое время продолжал сидеть в прежней позе, затем поднялся и вышел в тамбур. Там уже несколько минут его ждал Корнилов.
— Сообщил первому? — не сводя глаз с коридора, шепотом спросил Костричкин.
— Да.
— На всякий случай запомни приметы: глаза большие, голубые, модные усики. Брюнет, но думаю — фальшивка… — Костричкин не договорил, и как бы что-то вспомнив, посмотрел на наружную дверь тамбура. — Не выпускай из виду коридор. Если выйдет, немедленно дай знать.
Костричкин открыл наружную дверь и повис на поручнях, всматриваясь в темноту. Частые вспышки молний и раскаты грома усиливали напряженность.
Вдруг Костричкин сделал знак Корнилову. Тот быстро подошел к дверям тамбура.
— Спрыгнул, дьявол! — по лицу и одежде Костричкина текли струйки воды. — Немедленно обследуй купе и сообщи, что я следую за ним…
— Костя!
Но Костричкин уже не слышал слов Корнилова. Оторвавшись от ступеней, он на ходу спрыгнул с поезда, и темнота мгновенно поглотила его…
ГЛАВА III
Было уже за полночь, когда майор Вергизов вышел из кабинета полковника Решетова. Дежурный по управлению доложил, что сведений от оперативных групп не поступало. Майор прошел в свой кабинет, включил настольную лампу и опустился на стул. Мягкий свет падал на письменный стол и освещал его сосредоточенное лицо. Густые брови майора были нахмурены, глаза — устремлены на полученное из Москвы сообщение.
В сообщении шла речь о том, что в ближайшие дни иностранная разведка забросит в этот район своего агента. Каким путем это будет сделано и что из себя представляет агент, в шифровке не говорилось.
Во втором часу поступило донесение от лейтенанта Костричкина с железнодорожной станции: обнаружен подозрительный пассажир — молодой человек, по виду студент. За ним установлено наблюдение. Оснований для задержания пока нет.
Кто этот пассажир? Уж не то ли это лицо, о котором говорилось в шифровке?
Костричкин, очевидно, не совсем уверен, что нащупал шпиона…
Молодость — большое преимущество, но она имеет и свои теневые стороны: нехватка опыта, знаний. Правда, лейтенант Костричкин уже показал себя как вдумчивый, умный работник. Но ведь иностранная разведка тоже пошлет не новичка, а опытного и хитрого шпиона. Об этом забывать не следует. Оставлять лейтенанта Костричкина одного в такой ситуации опасно.
Вергизов посмотрел на часы. Если отправить капитана Завьялова на мотоцикле, то он, пожалуй, успеет прибыть на разъезд раньше, чем поезд. Майор снял телефонную трубку, чтобы вызвать Завьялова, но в этот момент в комнату стремительно вошел дежурный.
— Товарищ майор, от Костричкина! — он протянул расшифрованное донесение.
Костричкин просил срочно выслать оперативную группу к поселку Красный Октябрь.
Лицо Вергизова посуровело. Что могло произойти у Костричкина? Ясно, что агент ушел, но при каких обстоятельствах? От Костричкина уйти не так-то легко…
Сообщив свои соображения полковнику Решетову, Вергизов через несколько минут уже мчался под проливным дождем на автомашине с оперативной группой.
Поселок был погружен в глубокий сон, когда машина с опергруппой остановилась у сельсовета. Костричкин встретил майора и вслед за ним вошел в здание сельсовета. Лицо его было спокойно, только бледность слегка выдавала волнение.
Вергизов выслушал доклад и одобрил действия лейтенанта. Со времени, когда, по расчетам Костричкина., агент скрылся, далеко уйти он не мог, если только не воспользовался попутным автотранспортом. Колхозный сторож рассказал, что видел незнакомого человека с чемоданом, который держал путь в сторону районного центра. Это было час тому назад. Майор понял, что шпион будет пробираться дальше, в город. А там, в большом индустриальном центре, ему скрыться будет легко. Нужно во что бы то ни стало захватить его в пути.
Майор Вергизов распорядился двигаться к шоссе Оставив оперативную группу, он приказал прочесать небольшой лесок, тянувшийся вдоль шоссе, а сам погнал машину к городу.
Но поиски ни к чему не привели. Агент скрылся бесследно.
Когда Костричкин исчез в темноте, Корнилов несколько минут оставался в тамбуре, оценивая обстановку. Ему очень не хотелось оставлять лейтенанта одного. Ведь вдвоем легче справиться со шпионом. Но Костричкин приказал обследовать купе и доложить начальству о случившемся. И Корнилов, скрепя сердце, отправился выполнять приказ.
Начальник поезда, пожилой человек с большими рыжими усами, молча выслушал Корнилова. Зачем- то вынул карманные часы на длинной цепочке и открыл их. Но так и не взглянув на циферблат, громко щелкнул крышкой и поднялся:
— Ладно, молодой человек. Проверить так или иначе нужно.
Вместе с проводником и вагонным мастером они подошли к дверям купе. На стук не ответили.
— Не теряйте времени, товарищ начальник, — поторопил Корнилов. — Дайте указание мастеру.
Мастер, привычно орудуя инструментом, быстро справился с задачей.
— Никому в купе не входить! — голос Корнилова звучал повелительно. Присутствующие остались в коридоре.
Корнилов зажег свет и внимательно оглядел купе. Намокшие от дождя шелковые занавески громко хлопали на ветру. Он поочередно открыл оба дивана, заглянул в багажник — пусто. Тогда он тщательно обследовал все купе. Под стремянкой обнаружил осколок стекла. Не прикасаясь к осколку, оставил его на прежнем месте и продолжал осмотр. Ничего больше найти не удалось.
Вырвав из блокнота лист бумаги, он поднял осколок, завернул его в бумагу, стараясь не стереть со стекла отпечатки пальцев того, кто здесь похозяйничал.
— Можете закрыть купе, — распорядился Корнилов и направился к выходу, поглядывая в окна вагона, где уже мерцали огни приближающейся станции.
ГЛАВА IV
Полковник Решетов широко распахнул окно, чтобы проветрить комнату, и залюбовался пробуждающимся городом. После обильного дождя деревья и цветы на клумбах выглядели особенно нарядно. Солнце радостно искрилось и сверкало, играло в каплях дождя, повисших на листьях. Вездесущие, суетливые воробьи порхали с ветки на ветку, поднимая звонкий галдеж.
В эти ранние часы рождающеюся дня полковнику Решетову хотелось думать о счастье мирного труда. Хотелось думать, что нет этой коварной необъявленной войны, которую ведут правительства некоторых иностранных государств, засылая в нашу страну шпионов, диверсантов, посягающих на мирный труд и жизнь людей. Но мысли упорно возвращались к событиям прошедшей ночи. Враг проник на нашу землю, и кто знает, какие беды принесет он, пока находится на свободе.
Умудренный многолетним опытом работы, Решетов понимал, что враг глубоко заполз в щель и сразу
