народами.
— Неужели никто не пытается восставать против абсолютной власти богини? — удивилась я.
— Ну как же не пытается! Богиня постоянно ведет в пяти-шести мирах вялотекущие войны с еретиками. Это ее развлекает. Но она ни разу не позволила восставшим выиграть.
Мне в голову пришла неожиданная мысль:
— Скажи, Аргус, а где учатся родные дети богини?
Пернатый помрачнел:
— У богини нет родных детей. То есть родить ребенка ока, конечно, может в любом теле, но плоти от плоти Тамирайны нет. И уже не будет. Богиня когда-то, еще будучи в своем теле, родила ребенка, но он умер. Поэтому Тамир воспитывает чужих детей.
— Печальная история, — заметила я и улеглась спать.
За завтраком Ятол преподнес мне неприятный сюрприз: ангел сообщил, что де Мон и Макар рано поутру ушли в другой мир.
— Когда я рассказал им, что там один из правителей ведет войну против богини Тамир, они очень обрадовались, — каялся Ятол, заметив, как я расстроилась. — А блондин заявил, что их долг — находиться там. Я хотел разбудить тебя, но они воспротивились. Да и мне показалось, что тебе надо хорошенько отдохнуть. Благородная элфина, я сегодня же сообщу богине Тамир о твоем возвращении, и тогда ты присоединишься к своим спутникам на поле брани.
Ага! Присоединюсь! На том свете! Я пыталась остановить этого крылатого дурака, но он все равно улетел в Замок над Бездной.
— Бросили. Представляешь, Аргус, они меня бросили. Оставили одну в чужом мире, без всякой надежды вернуться домой. Ну не скоты ли?! — едва сдерживая слезы, жаловалась я пернатому.
— Да нужны они тебе, как пятое колесо телеге, — рассудительно заметила птица. — Ты ж — не тупая принцесса, которую все время кто-нибудь спасать должен! Ты — самостоятельная личность. Прелесть, лапочка, умница, красавица.
— Даже с синяком красавица? — приободрилась я.
— Особенно с синяком, — убежденно произнес Аргус. — Его зеленоватый оттенок подчеркивает зелень твоих глаз. Хотя еще вчера глаза у тебя темно-синие были. Так ведь и синяк отливал фиолетовым.
— Глаза у меня сейчас зеленые, потому что я злая.
— С чего злиться-то? Эти двое — чисто балласт на твоей шее. Вот и хорошо, что они свалили. Теперь ты сможешь расправить крылья. Верочка, ты способна со всем справиться самостоятельно. Помнишь аксиому Пушкина: самостоянье человека — залог величия его.
— Точно. Принцы с возу — бабе просторнее. Эх, Аргус, найду мужика, хоть чуть по характеру похожего на тебя, — замуж за него выйду.
— Ты раньше замуж выйдешь, — печально вздохнул Аргус. — А сейчас пора подумать, как отсюда выбираться. Знаешь ведь, что с тобой Тамирайна сделает, если ты к ней в руки попадешь?
— Знаю. Убьет.
— Когти рвать надо.
— Как? Куда?
В это время откуда-то раздалась торжественная песня. Пели явно на латыни.
— Ну вот и выход! — обрадовался Аргус — Пошли на звук!
Источник звука мы нашли довольно быстро. Пение доносилось из-за одной двери в коридоре дворца. От нее исходило призывное золотое сияние.
— Иди в дверь, за ней тебе откроется новый мир, — подсказал Аргус.
— Ты уверен, что это хорошая идея? — засомневалась я.
— Клюв даю!
Что ж, надо рискнуть. Не дожидаться же визита богини Тамир! Посадив Аргуса на плечо, я решительно шагнула в сияющий дверной проем. И полетела в никуда…
Вернее, мне так показалось с перепугу. На самом деле упала я примерно с метровой высоты на что-то мягкое. Открыв глаза, увидела, что лежу на разряженном в белое прыщавом парне с маленькой золотой короной на жиденьких, но длинных каштановых волосах. А вокруг толпятся какие-то женщины в длинных платьях. После минутного замешательства дамочки завопили:
— Невеста! Явилась невеста! Богиня Тамир послала свою Дочь невестой для принца!
Я слезла с парня и огляделась в поисках этой самой невесты. Потом поняла, что так дамочки называли меня. А они уже орали:
— Осанна!
Толпа расступилась, пропуская пожилую женщину, чью необъятных размеров фигуру полностью скрывал черный кожаный плащ — такой же, как у меня.
— Осанна, прими невесту моего сына! — обратилась к ней дама в короне, одетая в черный траурный наряд и увешанная множеством драгоценностей.
Прыщавый юнец криво мне улыбнулся и, если бы в мое плечо с ободряющим клекотом не вцепился Аргус, я бы наверняка упала в обморок…
ГЛАВА ТРЕТЬЯ
Я узнаю все, что мне нужно,
получу все, что хочу, и не забуду тех,
кто поможет, а остальных растопчу.
Страна, в которую меня занесло, называлась Микеры. Правила здесь королева Тарана. Ее наследником считался принц Нот — мой жених. Вообще венценосному сыночку по каким-то причинам очень долго не могли подобрать невесту, и тогда Тарана по совету своей подруги-наперсницы Осанны (жрицы Тамир) решила обратиться за кандидатурой к самой богине. Но они не ожидали такого быстрого и действенного ответа…
Все это я выяснила за первые двадцать минут моего пребывания в Микерах. Там, у алтаря, Осанна решительно взяла меня под локоток и, не давая мне опомниться, поволокла по коридорам дворца. По пути она и объяснила мне, кто есть кто в королевстве Микеры. Наконец жрица богини остановилась у одной из дверей, практически вышибла ее ногой в замшевом сапоге с окованным железом каблуком и втолкнула меня в маленькую бедно обставленную комнатенку. Сама вошла следом и злобно пояснила:
— Опочивальня принцессы!
Да, видно, эту принцессу тут не жалуют, раз держат в таком хлеву. Сама комнатенка — максимум девять квадратных метров. Две стены до половины обиты деревянными панелями, вторая половина оставлена в первозданном, каменном, виде. На две другие дерева просто пожалели, и стены радуют глаз веселыми пятнами плесени на серых валунах. Потолок черен от грязи и копоти. Надо ли говорить, что в помещении стоит собачий холод, потому что единственный потенциальный источник тепла — камин — не удосужились затопить?
Меблировка определенно напоминает универовскую общагу: узкая кровать, застеленная одеялом, сшитым из кусков потертой серой шкуры какого-то животного, сундук, который, судя по всему, используется и как шкаф, и как стол (потому как ни шкафа, ни стола в этой комнате не наблюдается), пара табуреток и маленькое зеркальце в убогой оправе. Оживляет интерьер лишь лучик солнечного света, робко проникший сквозь толстые прутья железной решетки, которой забрано окно.
Осанна открыла сундук, вытащила из него какой-то серый балахон, кинула его мне и велела:
— Переоденьтесь для представления королеве!
Я машинально подхватила рубище из грубой колючей самотканки, поинтересовавшись:
— А принцесса не обидится, если я надену ее платье?
— Вы теперь наша принцесса! — с недобрым огоньком в глазах ухмыльнулась Осанна.
— Это, значит, я здесь теперь буду жить?
От такой перспективы Аргус, по привычке сидевший на моем плече, возмущенно закудахтал.
— Ну конечно, ваше высочество, — в шутовском поклоне склонилась Осанна. — Вся опочивальня в полном вашем распоряжении. Здесь вы проведете свои последние дни… девичьей жизни. Рекомендую переодеваться быстрее: королева не любит ждать.
