(«Конец на Эльбе»).
27 Немецкая химическая промышленность, в частности заводы по производству синтетического топлива, сильно пострадала в результате налетов авиации союзных держав.
Не удивительно, что Гитлер хотел любой ценой сохранить австрийские и венгерские нефтяные скважины, которые все еще находились в его руках.
28 Гудериан,
29 См. СС, с. 406.
3 °Cм.: Гудериан,
31 Граф Бернадотт вычеркнул все упоминания о Керстене из своей книги «Занавес опускается», большая часть которой написана Шелленбергом, бежавшим вместе с ним в Швецию после поражения Германии. В ней также нет ни слова о работе министра иностранных дел Кристиана Гюнтера, который через Керстена готовил переговоры с Гиммлером. Тревор-Роупер осуждает отношение Бернадотта к Керстену – см. его предисловие к «Мемуарам» Керстена. Доктор де Йонг, выдающийся историк и директор Королевского института истории в Амстердаме, лично знавший Керстена, утверждает, что, несмотря на все его бесспорные заслуги, он был очень тщеславным человеком, стремившимся преувеличивать свою роль. К примеру, Керстен не раз заявлял, что практически в одиночку спас все население Голландии от эвакуации на восток. Керстен и Бернадотт совершенно не выносили друг друга.
32 См.: Земмлер. Геббельс, первый человек после Гитлера, с. 178–179.
33 В книге «Занавес опускается» датой последней встречи Бернадотта и Гиммлера названо 12 февраля (с. 41). Это явная опечатка, поскольку на с. 20 Бернадотт сообщает, что улетел в Берлин 16 февраля. Шелленберг утверждает (с. 435), что отвез Бернадотта к Гиммлеру через два дня после встречи с Кальтенбруннером. В работе «Последние дни Гитлера» профессор Тревор-Роупер ошибочно признает 12 февраля как дату последней встречи рейхсфюрера и шведского графа. Райтлингер в «Окончательном решении» называет 17 февраля (с. 462), а в «СС» – 18 февраля (с. 415).
34 См. СС, с. 414. По свидетельству фон Овена,
35 См.: Предисловие профессора Тревор-Роупера к «Мемуарам» Керстена, с. 15–16, и СС, с. 416.
36 См.: Торвальд. Конец на Эльбе, с. 25, и СС, с. 413.
37 См.: IMT, XIV, с. 374, и Окончательное решение, с. 446.
38 Процитировано Шульманом в книге «Поражение на Западе», с. 280.
39 Во время этого разговора граф Шверин фон Крозиг заявил, что только разрыв между западными союзниками и русскими может оправдать жертвы германского народа, навязанные ему Гиммлером. Гиммлер согласился и, по словам Шверина фон Крозига, открыто признал некоторые свои ошибки. Что касалось евреев, то теперь они имели существенное значение в качестве «главного аргумента на будущих переговорах». Гиммлер еще не был готов к неуважительным высказываниям о Гитлере; он просто сказал, что «у фюрера другой взгляд на это». От себя Гиммлер добавил, что, несмотря на репутацию безбожника, в глубине своего сердца он искренне верит в Бога и Провидение, ведь именно Бог сохранил жизнь Гитлеру 20 июля; Бог растопил лед на Одере и задержал наступление русских именно в тот момент, когда германские войска были уже не способны обороняться; Бог забрал жизнь Рузвельта именно в тот момент, когда русские подступали к Берлину. (См.: Шайрер. Конец берлинского дневника, с. 197 и далее.)
Дополнительное примечание
Фрау Гейдрих представила нам необычное описание Гиммлера в период 1944–1945 годов. Она по-прежнему жила в замке под Прагой и прятала у себя немецких женщин и детей, бежавших из Восточной Пруссии, – все они, так или иначе, были связаны с СС. Гиммлер навестил ее после того, как она в письме обратилась к нему за советом. Рейхсфюрер, как всегда, говорил уклончиво и осторожно намекнул на «чудесное оружие Гитлера» (Wunderwaffen). Когда он погладил по белокурой голове одного из сыновей Гейдриха и со вздохом произнес: «Ах, Хейдер…» – Лина поняла, что ей остается надеяться только на себя. Когда же она завела речь об эвакуации, Гиммлер ответил, что «в Баварии много съедобных грибов». По ее просьбе он пожал руки женщинам и уехал. После его отъезда (это была их последняя встреча) фрау Гейдрих сама организовала эвакуацию своих домашних и беженцев на трех грузовиках.
Глава VIII
Самообман
Мы благодарим полковника Майкла Мерфи и капитана Тома Селвестера – британских офицеров, арестовавших Гиммлера, а также телохранителя Гиммлера Йозефа Кирмайера и доктора Вернера Беста за их рассказ о последних днях Гиммлера.
1 «Что было, то прошло», – как говорят, именно так он ответил Мазуру.
2 «Мемуары» Керстена, с. 288.
3 Керстену удалось вылететь из Темпельхофа в Копенгаген на следующий день, 22 апреля; оттуда он сразу направился в Стокгольм и вечером 23 апреля явился на доклад к Гюнтеру.
4 Сведения об этой встрече Гиммлера и Бернадотта взяты главным образом из книги Бернадотта «Занавес опускается».
5 Гиммлер был настолько погружен в свои мысли, что, по словам Бернадотта, направил машину прямо на колючую проволоку – даже в эти последние напряженные дни он предпочитал сам водить машину.
6 О различных мнениях по поводу надежд Гиммлера стать преемником фюрера см.: Тревор-Роупер. Последние дни Гитлера, с. 101, 182–183; Земмлер,
7 Это заявление Уинокавра впервые было опубликовано в 1963 году в «Шпионе-любителе» Эвана Батлера. Эван Батлер также рассказывает о выпущенных в Лондоне фальшивых немецких почтовых марках ценой в 20 пфеннигов за штуку; на них вместо Гитлера был отпечатан портрет Гиммлера. Британские агенты в Германии получили приказ выпустить их в обращение в последние месяцы войны. После войны американские коллекционеры предлагали по 10 тысяч долларов за погашенные экземпляры.
Сам Эван Батлер «одолжил» через доверенного агента 150 страниц машинописного текста дневника Шелленберга и каждый день отправлял в Швецию почтой по нескольку страниц. С дневника сняли микрофотокопию, и Батлер перевел его для министерства иностранных дел в Лондоне (см. с. 182–183).
8 Ханна Рейтч. См.: Шайрер. Конец берлинского дневника, с. 168–169.
9 В завещании, которое он составил и подписал утром 29 апреля, Гитлер четко высказал свое мнение по поводу предательства Гиммлера: «Перед своей смертью я исключаю из партии и лишаю всех постов бывшего рейхсфюрера СС и министра внутренних дел Генриха Гиммлера. Вместо него я назначаю рейхсфюрером СС и шефом германской полиции гауляйтера Карла Ханке, а министром внутренних дел – гауляйтера Пауля Гизлера».
10 Дёниц и Гиммлер встретились утром 30 апреля, чтобы обсудить, как помешать Кауфману, гауляйтеру Гамбурга, сдать город британцам. В итоге Дёниц отправил Кауфману свои собственные инструкции, посчитав приказы Гиммлера слишком патетичными и неразумными.
Дёниц довольно сдержанно рассказывает о делах с Гиммлером в своей автобиографии «Десять лет и двадцать дней» (1958), с. 439 и далее. Прежде всего он описывает свою встречу с Гиммлером в Рейнсберге 28 апреля, когда рейхсфюрер прямо спросил, поддержит ли его адмирал, если его назначат преемником Гитлера. Дёниц ответил, что поддержит любое законное правительство, которое остановит кровопролитие. Он также утверждает, что 30 апреля получил сообщение Бормана, в котором шла речь о Гиммлере: «Готовится новое предательство. Из радиоперехвата стало известно, что Гиммлер предложил капитуляцию через Швецию. Фюрер надеется, что вы разберетесь со всеми предателями со скоростью молнии и твердостью стали.
11 Эта встреча, по словам Дёница, произошла в полночь в Плоене. Гиммлер прибыл с шестью вооруженными офицерами. Дёниц утверждает, что во время встречи прятал под бумагами заряженный пистолет. Гиммлер пришел в ужас, узнав о своей отставке.
12 Ханна Рейтч хорошо помнит свой разговор с Гиммлером сразу после смерти Гитлера. Она
