Крушение царства: Историческое повествование

неорганизованная, вооруженная чем попало уличная толпа. В столкновении с нападавшими наемные солдаты перебили около трехсот москвичей. Раненых было значительно больше. Подняв посадских людей на «латынян», бояре-заговорщики спровоцировали неслыханное кровопролитие.

В резне повинны были не одни бояре, но и король Сигизмунд III, который давно поддерживал тайные сношения с заговорщиками в России и, по-видимому, использовал миссию посла А. Гонсевского в Москву, чтобы ускорить решительную развязку. В свите Мнишеков было немало фрондеров, противников короля. Судьба их мало тревожила королевских послов. Авторы иностранных записок указали на это с полной определенностью. Когда несколько поляков, прибывших с Мнишеками, постучали в ворота польского двора и слезно просили спасти их от неминуемой смерти, Гонсевский ответил им отказом. Послы и их свита не понесли ущерба. Василий Шуйский и другие заговорщики позаботились о том, чтобы уберечь членов посольства от нападений. Сразу после переворота они прислали войска для их охраны. Затевая самозванческую интригу, Мнишеки мечтали завладеть сказочными богатствами московской короны. Посеяв ветер, они пожали бурю. Не одни Мнишеки, но и вся их родня были ограблены до нитки. Поляки из окружения Марины с удивлением отмечали, что Юрий Мнишек печалится о смерти «Дмитрия» куда больше, чем его дочь. Московская царица в те дни громко сетовала на то, что у нее отняли любимого арапчонка.

Как только самозванец был убит, бояре поспешили прекратить кровопролитие и навести порядок на улицах столицы.

Бояре предали Лжедмитрия неслыханному поруганию. Его нагое тело выволокли из Кремля и бросили в грязь посреди рынка на том самом месте, где годом раньше палач должен был обезглавить Шуйского. Рядом с самозванцем положили труп боярина Басманова. Народ теснился подле убитых с утра до ночи. Тогда власти распорядились принести из торговых рядов прилавок длиной около аршина и положить на него царя, чтобы народ мог лучше его рассмотреть. Тело боярина Басманова осталось на земле под прилавком. Исаак Масса побывал на площади и имел возможность разглядеть «Дмитрия». Он вблизи видел его раздробленный череп и насчитал на теле двадцать ран. Не одни поляки утверждали, что в народе сожалели о смерти царя. Враг самозванца И. Масса видел своими глазами, как некоторые москвичи, находившиеся в толпе, искренне плакали. Чтобы искоренить в народе сочувствие к Лжедмитрию, бояре посмертно подвергли его торговой казни. Выехавшие из Кремля дворяне хлестали труп кнутом, приговаривая, что убитый — вор и изменник Гришка Отрепьев. Во дворце были найдены маски и костюмы, заготовленные для маскарада. Самую безобразную «харю» (маску) привезли на торг и бросили на вспоротый живот Лжедмитрия, в рот ему сунули дудку. Народу было объявлено, что еретик и чародей Гришка поклонялся тому самому идолу — нагло смеющейся «харе», которую нашли под царской постелью во дворце, а теперь положили на его тело. По слухам, на площадь был приведен брат Отрепьева, весьма похожий на убитого царя. На другой день после переворота дьяки зачитали народу историю жизни Григория Отрепьева, дословно совпадавшую с посольским наказом, составленным при Борисе Годунове. «Жизнь свою от юности, — объявляли они, — Гришка проводил в бездельничестве, играл в карты и кости», потом постригся в чернецы и проч.

* * *

Смута явилась первой в русской истории гражданской войны. В ходе ее самозваный царь Лжедмитрий I получил власть из рук восставшего народа. Сам по себе этот факт не оказал глубокого влияния на развитие русского общества. Выходец из мелкопоместной дворянской семьи, бывший боярский холоп, монах-расстрига Юрий Отрепьев, приняв титул императора всея Руси, сохранил в неприкосновенности все социально-политические порядки и институты. Кратковременное правление Лжедмитрия не разрушило веру в доброго царя. До появления самозванца в России в источниках невозможно найти следы идеи пришествия «доброго царя-избавителя». Зато после переворота по всей России распространились ожидания и вера в возвращение «доброго царя», свергнутого злыми боярами. Эту веру разделяли люди из самых разных слоев общества.

Часть II Призрак самборского замка

Глава 1 Воцарение Шуйского

После переворота бояре, затворившись в Кремле от народа, совещались всю ночь. Одним из первых решений думы было решение низложить патриарха Игнатия, ближайшего соратника и помощника Лжедмитрия I. Как значится в Разрядах, «за свое бесчинство» Игнатий был лишен сана 18 мая 1606 года. Вина патриарха раскрылась незадолго до переворота, когда двое православных владык (епископов) из Польши прислали с неким Львовским мещанином Корундой (или Коронкой) письмо к главе русской церкви с уведомлением, что царь являлся тайным католиком. Грамоты попали в руки бояр и были использованы для осуждения Игнатия. «Грека» с позором свели с патриаршего двора и заточили в Чудов монастырь.

Вопрос, кому наследовать опустевший трон, вызвал яростные распри. При жизни Лжедмитрия бояре- заговорщики тайно обещали царскую корону Владиславу, сыну Сигизмунда III. Бесчинства наемного войска Ю. Мнишека и последовавшие затем народные волнения, сопровождавшиеся избиениями поляков, привели к тому, что вопрос о передаче трона иноверному королевичу отпал сам собой. Ситуация в Польше претерпела перемену, и боярам нетрудно было отказаться от своих обещаний королю. Борьба с оппозицией в Польше поглощала все силы Сигизмунда III, и Москве не приходилось опасаться вооруженного вмешательства извне.

Решение избрать государя из московской знати породило споры, которым не видно было конца. «Почал (начал) на Москве мятеж быти во многих боярех, — записал современник, — а захотели многие на царство». Корону оспаривали глава думы Ф. И. Мстиславский, заговорщики князья Шуйские и Голицыны, Романовы и другие бояре. Все они наперебой вербовали себе сторонников в думе и среди столичного населения. Дворяне же поддерживали тех, кого они знали лично и кто их жаловал. Боярская дума обсуждала возможность созыва в Москве Земского собора, на котором присутствовали бы представители от всех городов. Но этот проект не был осуществлен. Даже в официальных грамотах о воцарении Шуйского власти ни слова не упомянули о вызове в Москву представителей с мест.

В летописи можно найти рассказ о том, что дума в конце концов выбрала двух кандидатов — бояр Ф. И. Мстиславского и В. И. Шуйского, после чего их вывели на Красную площадь и спросили народ, кто из них достоин занять царский трон. Этот рассказ лишен достоверности. В действительности Боярская дума так и не смогла принять единого решения, потому что она раскололась на множество соперничавших группировок. Избрание главы государства было исключительной прерогативой думы и бояр, поэтому невероятно, чтобы члены думы согласились предоставить последнее слово народу — «черни».

Осведомленный современник Авраамий Палицын утверждал, что инициатива избрания Василия Шуйского принадлежала «малым неким от царских палат», то есть младшим членам думы, которые действовали вопреки воле главных вельмож. Другой очевидец, дьяк Иван Тимофеев, прямо назвал имя человека, более всего способствовавшего успеху Шуйских. То был окольничий Михаил Татищев, один из руководителей заговора против Лжедмитрия I. Татищевы сделали карьеру в опричнине. Они помогли взойти на трон Борису Годунову. Теперь им пригодился полученный опыт. По инициативе Михаила Татищева сторонники князя Василия Шуйского собрались на княжеском дворе и после недолгого совещания объявили о его избрании на трон. Иван Тимофеев желчно бранил Шуйского за неприличную поспешность. Боярин князь Василий, писал Тимофеев, воцарился так поспешно, как только позволили «скорость» и проворство Михалки Татищева. Избирательной кампании Шуйского недоставало размаха и блеска, характерных для кампании Бориса. В пользу Годунова выступил патриарх Иов. К моменту избрания князя Василия русская церковь лишилась главы. В пользу Шуйского деятельно агитировал крутицкий митрополит