Венгрии и Курт фон Шушниг, бывший канцлер Австрии, со всей семьей. Среди немцев в этой группе были пастор Нимёллер, банкиры Тиссен и Шахт, принцы Филипп Гессенский и Фридрих Прусский и цирковой клоун Вильгельм Визинтайнер. Дочь Хофакера Криста, которой в 1944 году едва исполнилось тринадцать, после войны, достигнув возраста пятнадцати лет, написала весьма содержательный рассказ о том, что ей пришлось пережить. Все рассказанное ею было типичным для детей главных заговорщиков. Их было почти пятьдесят человек в возрасте от года до пятнадцати. Это были дети Герделера, Хофакера, обоих Штауффенбергов, Трескова и других.
Детей разделили с родителями, но, если не считать этого, они не подвергались жестокому обращению. Сначала за ними присматривали медсестры и воспитатели, приставленные гестапо. Потом их отправили в разные детские дома. Криста попала в детдом в Мюнхене, где жила в одной комнате со своей ровесницей Утой фон Тресков. Они очень страдали, не имея вестей о родителях, оставшихся в тюрьмах и лагерях, но Кристе, хотя ее и разлучили с братом Альфредом, которому было девять, разрешали иногда звонить ему. У обеих девочек были маленькие сестры, которые были помещены в другие детдома, и всем им были даны другие фамилии. «Они отобрали все мои деньги и личные вещи, даже портреты мамы и папы, – писала Криста. – И нам запрещали упоминать свои настоящие имена. Я часто вспоминала об отце, о том, как много ему пришлось страдать и каким смелым он был. Эта мысль придавала мне смелость тоже».
Позднее, после смерти родителей, Кристе сказали, что ее и других детей отдадут в разные семьи эсэсовцев. Проходили дни и недели, монотонность которых нарушалась только учащающимися воздушными налетами и периодами болезней (перед Новым годом Криста заболела скарлатиной). Численность группы постепенно уменьшалась. В конце войны Криста жила в комнате уже с одной из дочерей Штауффенберга. «11 марта был день рождения папы, – писала она, – а я даже не знала, жив ли он». К Пасхе оставшихся детей начали перемещать из лагеря в лагерь – подальше от наступления союзников. Кристу освободили 12 апреля. Но только 4 мая ей и всем оставшимся с ней детям сказали, что они могут пользоваться собственными фамилиями, а что их отцы в действительности являются национальными героями. В июне Криста вновь встретилась с матерью. Она уже знала, что ее отец погиб, но мать жива и находится в Италии. «Это была прекрасная новость, и она очень помогала мне жить, – писала девочка. – С нею даже горе утраты отца не казалось совсем уж безмерным. Я уже давно знала о постигшей его судьбе и сумела свыкнуться с этим».
