палатке на ночлег, он услышал, как его пес, зарычав и ощетинясь, выскочил в темноту. Малкольм выглянул из палатки. Неподалеку, поджав хвост, жалобно скулила его собака. Готовому в любую секунду разрядить пистолет Кэмпбеллу стало страшно. Он почувствовал, что из зарослей за ним зорко следят чьи-то глаза. Где-то совсем рядом с лагерем раздался отвратительный странный вой, постепенно переходящий в свист. Так продолжалось каждую ночь. Англичане решили, что это боевой клич индейцев, готовых напасть на лагерь, перебить кладоискателей и завладеть имуществом экспедиции. Кэмпфелл вспомнил о старом предании, которое гласило, что еще в начале XVI века несколько инков, спасаясь от беспощадных испанских конкистадоров, нашли убежище на этом острове. Более того, побывавшие здесь за три года до Кэмпбелла кладоискатели рассказывали ему об индейцах, которые якобы живут на Кокосе и при приближении корабля тушат свои костры и поднимаются на гору, заросшую непроходимыми джунглями... Кэмпбелл покинул Кокос, так и не найдя 'сокровищ Лимы'.
В 1934 году в одном лондонском клубе искателей кладов бельгиец Петер Бергам сделал заявление о том, что, высадившись после кораблекрушения на Кокос, он прожил там несколько недель. За это время он обследовал остров и обнаружил следы клада. Доказательства бельгийца были столь логичны и убедительны, что члены клуба не замедлили организовать на Кокос экспедицию. По пути к острову Бергам говоривший, что получит четвертую часть добытых сокровищ, почему-то бежал в Панаму. Экспедиция вынуждена была вернуться в Англию. Но странное совпадение! Спустя несколько месяцев американские газеты сообщили, что один бельгиец продал в Нью-Йорке старинные сокровища на полмиллиона долларов. Кто знает, может быть, Петер Бергам добрался до клада самостоятельно.
Некоторые кладоискатели побывали на Кокосе по нескольку раз. Так, американец Форбс, фермер- цитрусовод из Калифорнии, предпринял пять попыток отыскать 'сокровища Лимы'. По документам своей родословной он установил, что Томпсон приходится ему прадедом. Достоверность хранившейся в семье Форбсов карты острова с пометкой о зарытом кладе не вызывала у фермера никаких сомнений. Пятая и последняя экспедиция Форбса на Кокос в 1950 году еще раз убедила цитрусовода в том, что он сделал непоправимую глупость, продав свой участок земли в Калифорнии.
Англичанин Альберт Эдварде, побывав безрезультатно на Кокосе дважды, не смог удержаться, чтобы не организовать третью экспедицию. В 1953 году он приобрел старую рыбопромысловую шхуну 'Хитер Глен' и переделал ее в экспедиционное судно. Выйдя из Плимута, он благополучно достиг 'Мекки кладоискателей', высадился на остров, долго искал сокровище, но, как и все его предшественники, отбыл восвояси ни с чем. 'Я рад и этому, — заявил Эдварде газетчикам, — ведь не всем довелось благополучно вернуться домой с этого проклятого острова. Одних настигала смерть в бурунах при попытке высадиться на его берег, другие пали от руки убийц, третьи умирали от укусов ядовитых змей или стали жертвой тропической лихорадки'.
Не будем продолжать этот перечень неудачных экспедиций на Кокос. К трагедиям многочисленных паломников 'Мекки кладоискателей', к истраченным впустую состояниям не могли отнестись равнодушно историки. Если охотники за сокровищами успокаивали себя мыслью о том, что причина их неудачи крылась в изменившейся топографии острова в результате действия океанского прибоя, эрозии почвы, оползней и обвалов, то историки рассуждали иначе. 'Не миф ли все это? Не игра ли больного воображения Уильяма Томпсона и Мэри Уэлч?' — подумали историки и решили проверить.
Одним из первых, кто усомнился в достоверности рассказа капитана 'Мэри Диэр' и интервью 'подруги' Кровавого Меча, был уже упомянутый нами американец Гарри Ризберг. Вместе с историками Перу он последовательно и весьма тщательно изучил ряд событий, связанных с освобождением генералом Хосе де Сан-Мартином Аргентины, Чили и Перу от испанского владычества. Оказалось, что ни в одном из архивов Американского континента нет письменных источников, упоминающих о вывозе ценностей из городского собора Лимы и погрузке их на какое-либо судно в порту Кальяо. Действительно, в момент наступления армии повстанцев столичная знать и представители высшего духовенства бросились бежать из Лимы к морю, но историки не нашли каких-либо сведений о погрузке ценностей на корабль. Более того, Гарри Ризберг лично посетил Лиму. В городском соборе, в нише над алтарем, он обнаружил золотую статую Пресвятой Девы Марии... Целая и невредимая стояла она с младенцем Христом на руках в окружении двенадцати золотых апостолов. Один из самых старых служителей собора заверил Ризберга, что с момента основания храма статуя никогда из него не выносилась и что армия Сан-Мартина ее не тронула.
Не менее тщательное исследование по истории 'сокровищ Лимы' провел британский вице-консул в столице Перу Стенли Фордхэм. По его просьбе местные историки и краеведы собрали подробный материал, который свидетельствовал о том, что между Лимой и островом Кокос нет никакой связи. С таким же заявлением выступил и директор Национальной исторической библиотеки Перу.
Что же касается легенды о кладе, зарытом пиратом Бенито Бонито, то это тоже всего-навсего легенда — красивый вымысел Мэри Уэлч. Можно полагать, что Уэлч дала свое сногсшибательное интервью газетчикам ради саморекламы. Во всяком случае, английские историки до сих пор не могут найти в британских архивах судебного дела по процессу 'подруги' Кровавого Меча и доставленных в Лондон других членов экипажа 'Девоншира'. Более того, ни в одном документе, относящемся к делу пирата Александра Грэхэма, имя Мэри не упоминается.
Казалось бы, что проделанная историками работа, должна была утихомирить страсти кладоискателей, мечтающих о мифических сокровищах Кокоса, если не совсем отбить у них охоту думать об этом злополучном острове. Но нет. Кладоискатели не хотят расставаться с красивыми легендами. И Кокос неотвратимо продолжает манить к себе охотников за кладами.
'Ладно, — рассуждают те, кто больше склонен верить легендам, чем скрупулезным выкладкам историков, — пусть 'сокровища Лимы' и 'клад Кровавого Меча' —легенды. Но ведь на Кокосе зарыли свои сокровища флибустьеры Тортуги — Уильям Дампир, Эдвард Дэвис, Генри Морган'. И снова в поисках затерявшихся следов сокровищ на Кокос прибывают все новые и новые экспедиции. И опять большинство из них покидает остров ни с чем. Некоторые из экспедиций заканчиваются трагично. Вот одна из сравнительно недавних драм.
Летом 1962 года сейнер под флагом Коста-Рики, вышедший в Тихий океан на лов тунца, заметил над Кокосом дым. Это был сигнал. Капитан остановил судно. От острова отделилась надувная лодка. В ней находился человек, отчаянно взывавший о помощи. Едва рыбаки успели поднять его на палубу, он потерял сознание. Когда его привели в чувство, он пробормотал: 'Они погибли'. Это был француз Робер Верн, известный спелеолог, не раз ходивший в опасные экспедиции с группой знаменитого
исследователя вулканов Гаруна Тазиева. Что же произошло?
Три месяца до этого он со своими друзьями — журналистом Жаном Портелем и писателем Клодом Шарлье, широко разрекламировав свои планы поиска пиратского золота, прибыл на Кокос.
Вот некоторые записи из дневника Робера Верна.
'...В ту пятницу мы плыли в бухту Чатам осмотреть выходящий в море грот. Море было серое и унылое, волны с силой разбивались о рифы. Клод сказал: 'Может, лучше подождем, пока успокоится?'
Лодка была нагружена доверху. Все же мы благополучно вышли из бухты и стали огибать мыс, держась подальше от берега, чтобы нас не бросило на рифы. Не знаю почему, но я посмотрел на мыс и сказал: 'Если что-нибудь случится, надо плыть туда'.
Нас здорово болтало. Вдруг мотор чихнул и заглох. Я закричал: 'Быстрей за весла!' Весла оказались придавленными палаткой. Накатившая сбоку волна опрокинула лодку. Я закричал, услышал чей-то крик. Следующая волна подхватила меня и с размаху швырнула о риф. Я цепляюсь за скользкую поверхность и ползу, ползу... Вылезаю и оглядываюсь: 'Жан! Клод!' Ничего не слышно, только грохот волн. Мне страшно. Особенно я беспокоюсь за Жана: он ведь едва-едва держится на воде. Снова кричу им — никакого ответа. Большая волна чуть не смывает меня обратно. Нашу лодчонку выбросило чуть подальше, метрах в пятидесяти. Может, они с другой стороны мыса? Лезу наверх. Ноги у меня избиты до крови, рубашки нет, утонули все вещи. На берегу никого нет. Туча крылатых муравьев облепила меня со всех сторон. Помню, я долго кричал, плакал. Несколько раз срывался с камней. В лагерь добрался глубокой ночью. Лагерь пуст. Я вытащил бутылку со спиртом, пил, потом лил на искусанное тело. Все было кончено. Они погибли'.
Берн оказался один. Два месяца каждый день он до рези в глазах вглядывался в горизонт. Корабль он видел два раза, но прежде чем он успевал зажечь облитую бензином резиновую покрышку, судно скрывалось за горизонтом... На грани безумия прошли последние дни Верна на острове.
Экспедиция трех французов на Кокос была организована из рук вон плохо. Кладоискатели взяли с
