атаку.
– Скушайте еще яблочко, Мириам, – предложила она.
– Нет, спасибо, – вежливо ответила Мириам, беря яблоко. – Я никогда не ем яблок. Мой муж, Бернард – другое дело, – добавила она шепотом, – он может есть, как лошадь. И даже без зубов, представьте себе!.. Ну чего таращишь глаза, точно хочешь съесть? Разве я… разве я сказала что-нибудь?
– Я знаю, ты опять хвалишь меня, – зарычал Бернард. – Сделай мне одолжение, Мириам. Когда ешь яблоки, не разговаривай, а когда тебе хочется разговаривать – ешь яблоки!
– У меня голова идет кругом, – пожаловался он Менделю. – Я не соображаю, где я. Правду ты говоришь: «Что такое женщина?».
– Комар. Она вечно жужжит у тебя над ухом! – добавил Мендель.
– Правильно, то есть, я хочу сказать неправильно, – замялся Бернард, заметив взгляд Мириам, который говорил: «Подожди, дай нам вернуться домой!».
– Послушай, Мендель, – начал Бернард, возобновляя деловой разговор. – Будем откровенны. Я такой человек – я верю в дружбу! Но не очень! У меня лозунг: «Дело есть дело!». А раз дело есть дело, то ты сам знаешь, что я этим хочу сказать. Вот и все, что я хотел сказать!
Мендель с удивлением посмотрел на него. Но женщины, казалось, были очарованы искусным ходом Бернарда, который своей речью сразу возложил всю тяжесть своего визита на плечи Менделя и теперь сидел, торжествующе глядя на него. Что скажет Мендель? «Дело есть дело!». Вступит ли он в деловые отношения с Бернардом или же просто порвет с ним всякие отношения?
Мендель спокойно сдул пепел с папиросы.
– Ты говоришь, что ты гениальный маклер, не так ли?
– Конечно! Разве ты не видишь по моей карточке? – сказал Бернард.
– Что за вопрос? – пробормотала Зельда, нетерпеливо ерзая в кресле. – Ну хоть закажи ему домик на две семьи, – предложила она Менделю. – В одной квартире будем жить мы, а в другой – Сарра. Потому что скоро, Бог даст, будут внучата, – добавила она таинственно.
Две квартиры в одном доме! И каждое утро Зельда будет ходить к дочери, делать ванночку для младенца, одевать его в платьица, которые она сама будет шить, сама будет укладывать его спать, сама будет петь ему колыбельную песню, как пела Сарре, когда ты была маленькой…
Эта картина вызвала слезы на глазах. «Я никогда не буду вмешиваться в их личную жизнь, – решила она, думая о Сарре и Мильтоне, – но они не должны мешать мне ухаживать за ребенком».
Самому младшему из детей Зельды, Джекки, было уже восемь лет, Лене – двенадцать. Все они были уже «взрослые», надеялись на свои силы и не нуждались в материнской опеке. Но эту малютку, только что вылупившегося цыпленочка, она сама будет согревать своей любовью. С рождением этого ребеночка она сама возродится к жизни, заменив ему мать.
Из этих надежд и родилось желание Зельды заказать Бернарду небольшой домик на две квартиры. Она решила, что у них будет свой домик, а Бернард получит комиссионные.
Но у Мириам были другие надежды. Ей хотелось, чтобы Мендель купил один из новейших небоскребов на Бродвее.
А Бернард предлагал: «Если не хочешь покупать дом, покупай землю».
«Что такое семья? – размышлял Мендель. – Скрипка. Каждая струна звучит по своему».
Мертвая тишина в комнате нарушалась лишь сдержанным дыханием неподвижно сидевших на одном месте Зельды и Бернарда с женой и ожидавших, что скажет Мендель.
Наконец он заговорил.
– Хорошо, – сказал он, гася папиросу о пепельницу. – Что такое коммерция? Пожар. Она может начаться с пустяков и распространиться на весь мир. Иногда небольшая мысль стоит дороже большого заказа. Что такое удобный случай? Актер. Он появляется в замаскированном виде.
– Что ты хочешь сказать? – прервала Зельда, теряя всякое терпение.
– Суть! Суть! – кричал Бернард, дрожа от волнения.
– Сейчас скажу! – воскликнул вдруг Мендель, и все насторожились. – Я хочу сделать тебе одно предложение, Бернард. На первый взгляд в нем как будто нет ничего такого… Оно все равно что женская голова – никогда не узнаешь, что под скорлупой. Но в нем скрыты большие возможности! Что такое идея? Яйцо. Все зависит от того, кто на нем сидит.
– Да говори же, говори скорее, – умоляла Зельда, с трудом дыша. – Что ты тянешь из нас душу? Можно подумать, что он хочет предложить Бернарду купить здание Вулворт вместе с Бруклинским мостом.
– У Менделя всегда большие планы, – горько вздохнул Бернард. – Но выкладывай, выкладывай перед нами скорее это свое чудесное яйцо, то есть, я хочу сказать – эту идею.
Мендель начал крутить новую папиросу.
– Что такое жизнь? – размышлял он, подходя к своему предложению с другой точки зрения.
– На какого черта мне нужно знать, что такое жизнь! – заревел Бернард, вскакивая с. места словно ужаленный. – Я такой человек – я не люблю лекций!
– Сядь! Сядь! – приказала ему жена, хватая его за фалды сюртука. – Вот так с ним всегда – он не может спокойно сидеть и слушать, когда с ним разговаривают. А я вот привыкла. Я могу сидеть и слушать его проповедь целый день, и для меня это хоть бы что… Продолжайте, Мендель…
– Хорошо, я перейду ближе к делу. Что такое жизнь? Мыльный пузырь. Он ничего из себя не представляет, но его можно раздуть до больших размеров. То же и с какой-нибудь идеей.
Женщины сложили руки на коленях и в отчаянии качали головой. Бернард кусал ногти. Мендель положил ногу на ногу.
– Тебе, кажется, нужна служанка? – обратился он вдруг к Зельде.
– Конечно. Но при чем тут служанка? – удивленно она.
– А Бернард, кажется, генеральный маклер, не так ли?
– Да! – в один голос сказали Бернард, Мириам и Зельда, проникаясь смутным подозрением.
– Так вот, – спокойно продолжал Мендель, – Бернард отыщет тебе служанку, а мы заплатим ему комиссионные.
Плавучая ледяная гора налетела на комнату. Из под развалин вспыхнуло пламя.
– Фу! – вскричал Бернард, вскакивая, как ужаленный.
– Фу! – воскликнула Мириам, злобно блестя глазами.
– Фу! Фу! Фу! – задыхаясь кричала Зельда, то белея, то краснея. – Так вот у тебя какая идея!
– Не желаю своим врагам таких идей! – кричала Мириам.
– И таких предложений! – ревел Бернард.
– И таких зятьев!
– И таких родственников вообще!
– Подумать только какая наглость! Из-за этого мы ехали так далеко! Я должен достать ему поломойку! Да я не заработаю себе и на трамвай!
Бернард от волнения долго танцевал по комнате. Затем вдруг остановился перед Менделем, смерив его презрительным взглядом.
– Ты что взял себе в башку? – закричал он. – Ты думаешь у меня бюро по найму прислуги? Я – банкир! Может ты не прочитал мою карточку как следует? Я имею дело с иностранной валютой, а не с помощью иностранцам. Подумать только! Два доллара комиссионных, чтобы я ему достал какую-нибудь польку в прислуги. Мириам, сейчас же едем домой! Только подожди минуточку! Может, он не так понял мою карточку…
– Мистер Маранц! – гремел голос Зельды, подобно трубе. – Ты, как видно, совсем не понимаешь, о чем идет речь. Какое отношение имеет прислуга к постройке домов и продаже земли?
Одним жестоким ударом ее домик из двух квартир с садиком и все ее мечты были разбиты, уничтожены, вырваны из души.
– Вот в этом вся моя идея, – сказал Мендель. – Если Надельсон и Шнапс – генеральные маклеры, то у них одно дело должно иметь связь с другим. Что такое коммерция? Телефонные провода. Они все соединены между собой.
– Но где тут соединение? – закричал Бернард.
– Об этом я скажу тебе в другой раз. – Странный огонек играл в глазах Менделях. – А пока я хочу
