– ...да таких же, как я, по этим лесам немало... а тут еще эти. Вояки. Да мутанты всякие, но с ними проще, их территории сразу видно... А так чего?
– А я тебя вначале за колхозницу местную принял, —усмехнулся Андрей, – стрелок-доярка
Она фыркнула, презрительно и гневно:
– Даже не думай меня с этой деревней рав... равнять! А сам-то, блин, на идиота ты больно похож был тогда! Зачем найти?! – передразнила она, смеясь. – Ой, не могу!
Андрей неопределенно хмыкнул, а Яна внезапно повернулась к нему, хватая за рукав:
– Ой! А ведь ты же так и не ответил, чего это такого городского мальчика в местные гребеня занесло?! Ах ты, гад, – она стукнула его кулачком в плечо, – убег! Ну-ка колись!
– Да долгая это история. – Андрей увернулся от второго удара, отбросил в костер бычок и поднялся с палатки. – Спать надо укладываться, Ян. Завтра в дорогу обоим...
Сменить тему удалось. Девушка пружиной, хоть и немного покачивающейся, оказалась на ногах.
– Ага, – как-то сухо бросила она, – надо.
И замерла в ожидании. Андрей, тоже слегка покачивающийся, удивленно на нее посмотрел:
– Ты чего?
– Я вот тут сплю, а ты тут, – тихо сказала Яна, на миг трезвея, – понял? Чтоб без вопросов, я с ножом сплю.
Андрей хотел улыбнуться, но не стал. Не время. Нет, конечно, Яна очень привлекательна, все на месте, все как надо, но что ж она так?
– Да ты чего, Ян? Я же даже не думал... встретились, лес тут...
Девушка вновь напряглась, пьяно хмуря брови и сжав кулачки. И вдруг выдала:
– Ах ты, кобель, ты чего думаешь себе, что я грязная какая?! Что я по лесам шатаюсь, за собой не слежу?! За колхозницу принял?!
Андрей рта не успел открыть на очередной взрыв девушки, как она, шатаясь, подошла к своему рюкзаку. Вытряхнула из бокового кармана бутылочку шампуни, мыло, еще пару пластиковых пузырьков и пакет прокладок, невесть откуда ею раздобытых. Встала над вываленным на землю сокровищем, с видом победителя глядя на мужчину:
– Боится он меня трахать! Посмотрите только! Брезгует! Думаешь, меня каждый встречный пробует?! Конь! Кобель! Я к нему, а он...
Андрей, окончательно добитый этой сценой, тупо молчал, хватая воздух открытым ртом. Яна стояла напротив, гневно уперев руки в бока.
Ситуацию, намеренно или нет (этого никто так и не узнал), спас не кто-нибудь, а Гонзо. Цепляясь изнутри за куртку, он шустро поднялся наверх, выглядывая из расстегнутого ворота и шевеля усами. Яна осеклась, краска снова отхлынула с ее лица, и она отшатнулась.
– У тебя... – Она неловко вытянула вперед дрожащую руку, и ее лицо перекосило. – У тебя там... там... крыса! – наконец выдохнула-выкрикнула она, ретируясь за рюкзак Андрея. А тот снова опешил, пытаясь опустить и сфокусировать взгляд на напарнике.
– А-а, – протянул он, – это так, ручная моя крыска... Он взял неожиданно удивительно послушного киборга на ладонь и поднес к лицу.
– Он тебя еще удивит... – Яна не торопилась приближаться, тяжело дыша и разглядывая крысу. – Он у меня говорить умеет, правда, друг?
И Андрей со всей искренностью заглянул Гонзо в глаза. Крыса приподнялась на задних лапках, обнюхала его нос и чихнула. Андрей взглянул на Яну, с радостью заметив, что та улыбается, полностью поглощенная видом зверька.
– Ручной? – Она приблизилась, робко, настороженно. – А то я их боюсь...
Вот так. Девка, сбежавшая из семьи к барнаульской тетке, с отцовским обрезом, да через дикие сибирские леса, боится крыс?! Бездонна и непознаваема женская душа...
– Ага, – Андрей протянул зверя девушке, – Гонзо, познакомься с Яной.
Но Гонзо, опасливо принятый Яной на свою ладонь, молчал словно партизан, неожиданно начав демонстрировать полный набор крысиных приемчиков и манер. Он старательно забыл все признаки искусственного интеллекта, внимательно обнюхав перчатку и пальцы девушки. Прополз, под восторженные повизгивания Яны, выше по руке и усердно-зафурчал, шевеля носом и усами.
– Правда говорящий, – улыбнулась Яна, осторожно разглядывая крысу. – Здорово! Правда ручной? Ну, класс! Ой, как смешно!
Андрей только покачал головой. Удивляться устал, а прыгать вокруг киборга с его очередным задвигом в тщетной попытке разговорить крысу на глазах девушки – увольте. Она еще и правда решит, что он тронутый.
– Он у меня в рюкзаке поспит, – сказал он, забирая зверька с ее ладони. Сказал скорее Гонзо, чем ей.
Яна не переставала повизгивать:
– Ой, какой хорошенький! А не убежит?
– Нет.
– Ну, Андрюха, от голода ты, если что, не помрешь! Ну... если что, я же говорю.
Андрей повернулся к ней, лицом к лицу, очень близко. Ох ты, да она на самом деле красивая... Девушка не отвела больших глаз.
– Спим вместе – так теплее, – быстро выпалила она, чуть качнувшись вперед, – но, – похлопала себя по бедру, – не забывать про нож! Ясно?
Ничего не ясно. Андрей кивнул. Ясно.
Костер прочь, на прогретую углями землю – развернутую палатку, сверху два собранных в один спальника. Рюкзаки в изголовье, карабин и обрез, так сказать, у кровати, как тапочки – у каждого свои. В наступившей темноте внутрь, сначала тесно и неловко, затем свободнее, привычнее. Вначале холодно, затем нет.
Яна была очень горячая, словно печь. Гибкая, подвижная, умелая. Пьяно нескромная. Андрей и предположить не мог, что заснет в этот день только под утро.
Ночь укладывалась спать, наблюдала и посмеивалась совой.
Глава 12. Напарница
Рассказал ей Андрей, какую царь задал ему службу.
Утро было скомканным, хмурым и неловким. Молчание, редкие фразы, головная боль. Яна заявила, что тут должен быть ручей, собрала свои причиндалы и ушла, предоставив Андрею разведение огня и приготовление завтрака.
Как ничего не было. Отрешенно, сдержанно. Андрей хмурился, стараясь победить головную боль без помощи препаратов, машинально складывал веточки шалашом и тяжело вздыхал, вспоминая вчерашнее. Почти девять утра.
При меньшем везении их бы уже давно накрыли люди Шелеста. Да что он делает, в конце концов?!
– Ты чего делаешь? – подала голос крыса. – Костер собрался разводить? А гамак повесить не желаете? И так вчера бедлам устроили, огонь до неба и пьяные песни. Нюх потерял, полицейский?
– О! – изрек больной. – Разговорился...
– Ты чего с ней делать дальше будешь?! – в лоб спросил Гонзо. – Женишься?
– Ой, отвали. – Андрей прикоснулся к голове и сел на свернутый спальник.
– Алкаш!
– Не имеешь права.
– Ты мне ответишь, наконец?
Тяжелая пауза.
– Ну, чего?
– Что ты дальше собираешься с ней делать?!
– А чего? Разбежимся сейчас, а что? Ты чего ждал? Ему на север, ей на юг, как в песне. И все тут, – Андрей пнул шалашик, – что я делаю?
