– А-а, – протянул директор, разглаживая суровую складку меж седых бровей. – Тогда другое дело.
– Мэтр, я слышал, вы изучали арабский? – незаметно подмигивая, осведомился реставратор у Птенчикова. – Не подскажете, о чем идет речь в этом манускрипте? Уж больно любопытные иллюстрации.
– С удовольствием! – откликнулся Птенчиков, элегантным движением плеча оттирая директора в сторону.
Вот она, книга! Лежит перед ним во всей своей красе. Раза в три больше, чем сделанная Антиповым копия. Хрупкие от старости листы, знакомые миниатюры, сплетающая таинственные узоры арабская вязь. Запасливый реставратор протянул ему еще один пинцет. Птенчиков осторожно подцепил страницу.
Ну, и что же делать дальше? С одного взгляда тайну Антипова не разгадать. Нужно изучить тексты, сравнить подлинник с копией, определить, какие миниатюры художник посчитал для себя важными, а какие выпустил за ненадобностью… Что-то перемудрил господин реставратор со своей конспирацией: разве можно выпросить книгу у директора музея, не сообщая ему, что она представляет определенный интерес?
Птенчиков перелистнул еще страницу. За его спиной раздался недоуменный возглас:
– Ничего не понимаю… Как такое возможно?
Взволнованно пыхтя, директор отпихнул Ивана и в свою очередь склонился над книгой.
– Феропонт Никодимович… – севшим голосом произнес реставратор.
– Да, Акакий Сигизмундович…
– Это же… это же открытие века!
– Или гнусная фальсификация.
– Экспертизу!
– Всенепременнейше.
– Выходит, Антипов знал…
– Антипов? Тот талантливый юноша из вашей мастерской? Но почему он ничего не сказал?..
Терпение Ивана лопнуло:
– Извините, что вклиниваюсь в вашу беседу, но не согласитесь ли вы объяснить, о чем, собственно, речь?
Художники оторвались от книги и разом выдохнули:
– Краски!!!
Глава 5
– Книжная миниатюра – это вид художественного искусства, издревле известный как в восточном, так и в западном мире. Самыми древними считаются египетские миниатюры, они были написаны на пергаменте и датируются вторым столетием нашей эры. Позже миниатюры выполнялись на бумаге и даже на слоновьих бивнях. В западных странах они использовались для иллюстрации как рукописных библий, так и произведений светского характера. После изобретения книгопечатания искусство миниатюры несколько утратило актуальность и в основном стало употребляться для писания портрета на медальонах…
– Краски, краски! – подбодрил склонного к длительным экскурсам Сапожкова более прагматичный Аркадий.
– В интересующие нас времена в искусстве миниатюры применялись акварельные краски, – не меняя лекторского тона, продолжил Олег. – Эти краски содержали большое количество липучего гуммиарабика. Для выполнения изящных линий и очертаний рисунка использовалась тончайшая кисть, изготовленная из шерсти котенка. Прежде чем приступить к работе над самим изображением, на бумагу наносили слой свинцовых белил с некоторым содержанием гуммиарабика. Иногда, чтобы придать краскам особую прозрачность, поверхность покрывалась слоем золотой пыли…
– Я не опоздала? – раздался мелодичный голосок, и в Лабораторию по переброскам во времени горделиво вплыла Варвара Сыроежкина. – Извините мою непунктуальность: Васенька приболел, и пришлось повозиться с лекарством.
– Наш юный Мозгопудра? Что с ним? – забеспокоился Иван.
Егор направил пульт на свободное кресло-трансформер и подкатил его через всю комнату своей супруге.
– В принципе ничего страшного. – Варя кивком поблагодарила мужа за заботу. – Впервые увидел снег и потерял голову. Дитя джунглей…
Все засмеялись. Восьмилетний Васька, общий любимец и баловень, был сыном древнерусского царя Салтана, женившегося в полном соответствии с пушкинским текстом на хитроумной Соньке, сумевшей изобразить разом трех сидящих под нужным окном «девиц». Он действительно провел всю свою жизнь в индийских джунглях, куда переместилась его матушка, нырнувшая в испорченную машину времени. Ушлая Сонька живо сориентировалась в обстановке и из древнерусской царицы переквалифицировалась в Богиню Любви, попутно обучив своих адептов азам прочитанной еще в XXII веке «Камасутры», а родившийся прямо в храме Василий Салтанович был единодушно признан местными жрецами сыном Кришны и получил звучное имя Мозгопудра. Впрочем, Егор Гвидонов, встретившийся с мальчиком посреди джунглей, переименовал его в Лягушонка Маугли. Варе почти удалось убедить бывшую подругу вернуться в родной мир, несмотря на предстоящее ей судебное разбирательство и возможную ампутацию порочных частей личности, однако в последний момент Соня выскочила из стартовавшей машины времени и растворилась в бесконечности безо всякой надежды на возвращение. Ваську Варя сумела удержать, и он оказался в далеком будущем – с верными друзьями, но без горячо любимой мамы. Первое время мальчик жил у родителей Гвидонова, но после свадьбы Варя и Егор забрали его к себе. «Маленький брат» проявил недюжинные способности к освоению техники и электроники, и Егор часами просиживал с ним за компьютером или в мастерской, надеясь, что интересное дело поможет мальчику приглушить тоску по исчезнувшей маме.
– Олег только что провел для нас краткий ликбез на тему техники исполнения древних миниатюр, – пояснил своей бывшей ученице Птенчиков. – Дело в том, что экспертиза обнаружила удивительный факт: некоторые из иллюстраций к древней книге выполнены современными красками!
– Неужели подлог? Антипов заменил страницы собственноручными копиями?
– Все не так просто! Арабские надписи, сделанные на «сфабрикованных» миниатюрах, ничем не отличаются от прочих текстов книги. Да и самим иллюстрациям никак не меньше шести столетий, хотя современные краски сохранились в веках гораздо лучше, чем все эти древние акварели и гуммиарабики.
– Но в таком случае можно предположить… – Варя изумленно округлила глаза.
– Что Антипов написал эти миниатюры, прилетев в прошлое. А его «современники» подшили их «в дело», то есть объединили в сборник наряду с работами других мастеров, – закончил за жену Егор Гвидонов.
– Это еще не все, – улыбнулся Иван с необъяснимой гордостью за незнакомого художника. – Экспертиза утверждает, что различаются не только краски, но и сама бумага, на которой выполнены интересующие нас миниатюры. Будто Антипов пытался изготовить сходный материал по музейному образцу, но не достиг полной идентичности.
– А это значит, что он тщательно подготовился к путешествию, заранее написав все свои работы, – уверенно заявил Сапожков.
– Подождите, подождите, что-то я совсем запуталась, – жалобно взмолилась Сыроежкина.
Добродушный Аркадий взялся объяснить:
– Вот представь: проводя реставрационные работы в очередном музее, Антипов находит книгу полутысячелетней давности, в которой некоторые миниатюры выполнены современными красками, и понимает, что написать их мог только современный художник, оказавшийся в прошлом. Он сканирует страницы книги, подбирает более-менее подходящую бумагу и затем пишет миниатюры по готовому образцу, чтобы забрать их с собой в прошлое. Там его работы подшивают в сборник, и спустя несколько веков они оказываются в музее…
– Значит, Антипов писал эти миниатюры в XXII веке, взяв за образец… то, что у него получилось?!
– А чему ты удивляешься? – пожал плечами Егор. – Замкнутое кольцо причинно-следственных взаимосвязей, мы с этим уже встречались. Вспомни хотя бы «Камасутру»!
– Все это прекрасно, но зачем Антипову понадобилось лететь в прошлое? – задумчиво произнес
