прикрытия. На деньги, которые они зарабатывают, издательство не просуществует и дня. И никакой художественной литературы они, естественно, не издают, – объяснял Спаркс, колдуя над замочной скважиной.
Наконец послышался щелчок, и дверь открылась. Первым в комнату вошел Спаркс.
– Припоминаю, что именно из-за их интереса к оккультизму я и отослал им свою рукопись, – сказал Дойл. – Как любого пишущего человека меня волновала судьба моего сочинения, а того, что они не издают художественных произведений, я даже не мог предположить.
– Простите, если невольно обидел вас, – сказал Спаркс, забирая свечу.
– Все в порядке, Джек. Вопрос в другом: если они не печатают художественную литературу, почему они не вернули мне рукопись?
– Думаю, из-за названия. Кто-то обратил внимание на заголовок: 'Темное братство'. Это все и решило.
– Вынужден констатировать, что в издательстве 'Ратборн и сыновья' моя рукопись попала не в те руки.
– Боюсь, что так, – кивнул головой Спаркс.
Он склонился над массивным письменным столом, занимавшим чуть ли не всю комнату, и стал проверять содержимое ящиков.
– Если я вас правильно понимаю, – сказал Дойл, – вы подозреваете, что под вывеской издательства 'Ратборн и сыновья' скрывается нечто иное – зловещее и страшное.
– Действительно страшное, Дойл. Левостороннее, – ответил Спаркс, вытаскивая из ящика конверт с названием издательства. – Только взгляните на это.
Содержимое конверта было ничем не примечательно – обычные контракты на переплетные работы. Но 'шапка' на бланках была запоминающейся:
КОМПАНИЯ 'РАТБОРН И СЫНОВЬЯ, Лтд'
Сэр Джон Чандрос
Бригадный генерал Маркус Драммонд
Сэр Найджел Гулль
Леди Ратборн-Николсон
Его высокопреосвященство епископ Кай Катулл Пиллфрок
Профессор Арминиус Вамберг
Максимилиан Грейвс
– Господи Иисусе, – прошептал Дойл.
– Давайте рассуждать. В этой комнате нету ничего характерного для любой издательской конторы: никаких почетных дипломов под стеклом, никаких грамот – ничего. Контора является прикрытием, это абсолютно ясно. Кроме того, мы выяснили, что никакого Ратборна-старшего не существует.
– Этим и объясняется присутствие в списке леди Николсон.
– Да, для женщины такой пост довольно необычен… Но времена меняются. Мы не знаем точно, какую роль в делах издательства играет леди Николсон, но можем предположить, что именно она руководит всем.
– Или руководила…
– Думаю, мне удастся узнать об этом очень скоро. Однако скажите, что вас так поразило в этом списке?
– Одно имя. До недавнего времени, точнее, до выхода на пенсию сэр Найджел Гулль был личным врачом королевской семьи.
– Насколько мне известно, он лечил в основном молодого принца Альберта.
– Да. И это требовало полной отдачи сил, – в раздумье произнес Дойл, – потому что внук королевы – типичный недоумок, скандалист и настоящий развратник.
– Мне это совсем не нравится, – покачал головой Спаркс. – Я думаю, что отставка Гулля – а ему едва исполнилось шестьдесят – последовала, что называется, для отвода глаз. Последние дни его службы словно закрывает какая-то тень. Необходимо срочно выяснить, в чем тут дело. Кто еще из этого списка вам знаком?
– Я когда-то слышал имя Джона Чандроса, но не могу вспомнить, где и по какому случаю.
– Бывший член парламента от Северного округа Ньюкастл-на-Тейне. Занимается земельными сделками. Владеет сталеплавильными заводами. Сказочно богат.
– Он не имел никакого отношения к тюремной реформе?
– Да. Два года он возглавлял комиссию по тюремным делам. Он также фигурирует в сделке Николсона и Драммонда. Именно ему принадлежат земли по соседству с проданным участком.
– Похоже, это не случайно, – заметил Дойл.
– Ничего случайного не бывает, запомните это, Дойл. Во всяком случае, теперь мы видим, что от Чандроса ниточки тянутся как к Драммонду, так и к Николсону. А вот какое отношение ко всему этому имеет Гулль, нам еще предстоит выяснить.
– Как насчет остальных?
– Имя епископа Пиллфрока мне знакомо. Он принадлежит к англиканской церкви, его приход в Северном Йорке, недалеко от порта Уитби. Имена Вамберга и Грейвса я никогда не слышал. Что между ними общего? – размышлял Спаркс. – Все они очень богатые люди, у них есть определенный вес в обществе, они занимают высокие посты. Четверо из них так или иначе связаны с Йоркширом, куда направлялись те самые заключенные. Чандрос входил в комиссию по тюремным делам. И все они сплотились под фальшивой вывеской.
– Джек, а что, если это издательство настоящее? Небольшое сплоченное предприятие с достаточно скромными притязаниями и экспертами по различным направлениям: Драммонд занимается военными вопросами, Гулль – проблемами медицины, Чандрос курирует политику, Пиллфрок – теологию и так далее?
Спаркс с сомнением покачал головой.
– Мне кажется, что это вероятно от силы на десять процентов. С большим основанием мы можем предположить, что у нас в руках не что иное, как список верховного совета Темного братства, состоящий из семи имен. А как вам известно, семь – ключевое число в черной магии.
– Признаюсь, это выбивает из колеи, – тихо произнес Дойл и заметил какой-то странный листок, торчавший из-под папки. Потянув за измятый край, он увидел, что это театральная афиша, извещающая о гастролях в Лондоне неизвестной ему актерской труппы. Судя по афише, гастроли проходили в течение недели в октябре прошлого года.
– 'Трагедия мстителя', – прочел Дойл. – Я никогда не слышал о такой пьесе.
– Придворная мелодрама елизаветинских времен. Авторство приписывают некому Сирилу Тернеру. По мотивам Сенеки. Мрачная вещь: с кровопролитием, смертями и тому подобным. К тому же весьма туманная, трактовать можно как угодно. Но ее постановки я что-то не помню.
– Судя по всему, в Лондоне они долго не задержались, – сказал Дойл. – Труппа 'Манчестерские актеры'.
– Я ничего не слышал о них, но по Британии сейчас колесят десятки театров. Любопытно другое: почему старая афиша оказалась на этом столе?
Дойл свернул афишу и приподнял папку, чтобы положить ее обратно. Из-под каких-то бумаг выкатилась ручка и упала на пол. Приподняв повыше свечу, Спаркс отодвинул стул и нагнулся за ручкой. На полу он увидел какие-то странные, едва заметные царапины.
– Подержите-ка свечу, Дойл, – попросил Спаркс.
Дойл посветил Спарксу, разглядывавшему натертый до блеска пол. Спаркс достал из кармана пузырек и вылил его содержимое на пол. Это была ртуть.
– Что вы делаете, Джек?
– Тут какие-то трещины, которых не должно быть.
Ртутные капельки рассыпались по полу и серебристой струйкой исчезли в трещине. Спаркс пошарил вокруг стола, а затем провел рукой под столешницей.
