карман халата, и посмотрела в глазок.
По ту сторону стоял Тэйт — с видом человека, которого недавно выдернули из постели.
— Что стряслось? — спросила я, открыв дверь.
— Вызывают в расположение. Дон нас ждет и Хуана с Дэйвом тоже.
Оставив дверь нараспашку, я вернулась в спальню что-нибудь на себя накинуть. Нельзя же выходить на люди в пижаме, украшенной растрепанным попугайчиком; это вряд ли прибавит авторитета среди подчиненных.
Переодевшись и наскоро почистив зубы, я, моргая от яркого утреннего солнца, залезла в машину к Тэйту:
— Не знаешь, зачем нас вызвали? И почему Дон не позвонил сперва мне?
Тэйт буркнул:
— Он хотел обсудить положение со мной, прежде чем обращаться к тебе. Этой ночью в Огайо произошло несколько убийств. Весьма драматичных, без малейшей попытки скрыть тела — их просто выставили напоказ.
— Что тут особенного? Ужасно, признаю, но вполне обычное дело.
Я недоумевала. Мы не летим пулей на каждое место отвратительного преступления — всюду не поспеть. Как выяснилось, Тейт не все мне сказал.
— Мы почти на месте. Пусть Дон объясняет остальное. Моя задача — доставить тебя к нему.
До перехода к Дону Тэйт был сержантом в спецназе, и военная закалка сказывалась: «Исполняй приказы, не оспаривай приказов и решений». Именно за это шеф его и любил, а мое прямо противоположное кредо бесило начальство.
Через двадцать минут цель была достигнута. Вооруженный охранник, как всегда, махнул: проезжай! Я и Тэйт так примелькались, что от нас уже не требовали показывать пропуска. Да и мы знали имя, чин и серийный номер почти каждого «часового».
Дон прохаживался перед письменным столом в своем кабинете. Я привыкла видеть босса холодным и собранным: за четыре года совместной работы ему лишь во второй раз не сиделось на месте. Первый был, когда Джэн (Лайам Фланнери) ушел от нас. Дон хотел, чтобы я доставила вампира к нему. Его можно держать у себя как домашнюю зверушку и откачивать кровь для изготовления новых порций «Брамса». Когда я вернулась без Джэна, думала, шеф лопнет по шву или прожжет дыру в своем ковре. И моя рана тут ни при чем. По-моему, Дон неправильно расставлял акценты — что действительно важно, а что — нет.
На столе босса лежали снимки, вернее, копии. Когда мы вошли, он указал на них рукой:
— Мой друг из департамента полиции округа Франклин отсканировал эти изображения два часа назад и переслал мне. Место он уже огородил и позаботился, чтобы туда не совались полицейские и медэксперты. Вы отправитесь, как только вся команда будет в сборе. Выбирайте лучших. Еще будет дополнительная группа, резерв. И все нужно уладить, не откладывая. Округ Франклин — мои родные места.
— Хватит темнить, Дон. Я вся — внимание.
Вместо ответа он подал мне одну фотографию — маленькая комната со свежерасчлененными телами, разбросанными по ковру. Я сразу ее узнала: моя спальня в доме дедушки. От надписи на стене пробирал озноб. Стало понятно, почему Дон не в себе:
Паршиво… Совсем паршиво! Издевка была явно адресована мне. И все — в доме, где я выросла. Не знаю, что ужаснее: что кто-то знал мое настоящее имя или мой рабочий псевдоним.
Первая мысль, которая пришла в голову: «Где моя мать?» Может, они знали только о Кэтрин Кроуфилд? Вероятно, и о Кристин Рассел тоже.
Дон вскинул руку:
— Мы послали к твоей маме людей с приказом доставить ее сюда. На всякий случай. Думаю, если бы им было известно, кто и где ты теперь, они бы не стали рыться в детских воспоминаниях.
Верно! Я так переполошилась, что плохо соображала. Надо с этим кончать! Сейчас не время для глупостей.
— Ты представляешь, кто бы это мог быть, Кэт?
— Нет, конечно! Откуда?
Дон с минуту молчал, задумчиво ероша свои брови:
— Совпадение или нет? Ты уже месяц встречаешься с Ноем Роузом, и вдруг кто-то о тебе узнает. Ты рассказывала ему о себе? Чем занимаешься и все такое?
Я уставилась на Дона с неприязнью:
— С первой минуты, как стало известно, что мы встречаемся, на Ноя собрали полное досье. Причем без моего согласия. Ной ничего не знает о вампирах, о том, чем я занимаюсь, и кто я. Сколько еще мне вас в этом заверять?
Дон примирительно кивнул и вернулся к рассуждениям:
— Ты не думаешь, что это мог быть Лайам Фланнери? Ему ты ничего не говорила такого, что помогло бы тебя выследить?
По спине пробежал мороз. Ведь у Джэна имелись ходы к моему прошлому. Через Кости, который знал прежний адрес моей семьи и мое настоящее имя. Да и звал меня Котенком именно он. Неужели Кости пошел на такую крайность, чтобы выманить меня из укрытия? Четыре года прошло, а он до сих пор не может забыть о наших отношениях?
— Нет, Фланнери я ничего не говорила. Не понимаю, как он может быть замешан.
Ложь слетела с языка без запинки. Если это Кости, сам действует или чужими руками, я с ним лично разберусь. Дон с Тэйтом уверены, что его тело лежит в подвальном рефрижераторе. По мне, пусть и дальше так думают.
Подоспели Хуан и Дэйв. Оба — спросонья. Дон коротко ввел их в курс дела и его последствия.
— Кэт, я оставляю все на вашу четверку, — закончил он. — Собирай команду и заткни эту дыру. Самолет готов взлететь в любую минуту. И на сей раз не трудись доставлять мне кого-нибудь живьем — уничтожай всякого, кто знает о тебе.
Я угрюмо кивнула и помолилась, чтобы мои подозрения не оправдались.
— Ты не бывала дома с тех пор, как вступила в бригаду смертников из ада? Тебя никто не узнает?
Дэйв болтал без умолку, пока мы кружили в воздухе над местом посадки.
— Да, я покинула дом сразу после смерти бабушки и дедушки. У меня был всего один друг (я, конечно, подразумевала не наглого призрака-алкаша); несколько лет назад он закончил колледж и перебрался в Санта-Монику.
Речь шла о моем соседе Тимми. В последний раз, когда я о нем справлялась, он числился репортером в одном независимом журнальчике типа «правда только у нас!». Из числа тех, которые иногда натыкаются на фантастическую историю и превращают жизнь Дона в ад. Тимми считал, что я погибла в перестрелке с полицией после того, как убила родителей матери, несколько полицейских и губернатора. Хорошего же он был обо мне мнения! Устраивая мое исчезновение, босс репутацию не щадил. Даже обеспечил надгробием и фальшивыми рапортами о вскрытии.
— Кроме того… — я стряхнула с себя прошлое, как капли воды с мокрого дождевика, — стрижка и новый, темный цвет волос сильно меня изменили. Не думаю, что кто-то сможет меня распознать.
Кроме Кости. Он учует меня за милю, по запаху. При мысли о нем, даже в столь мрачных обстоятельствах, мое сердце заколотилось. Как же низко я пала!
— Ты не жалеешь, что взяла Купера?
Дэйв ткнул меня локтем в бок и кивнул назад — мы сидели впереди всех.
— Знаю, он у нас всего два месяца, но сообразительный, быстрый и беспощадный. Наверно, сказываются годы работы по внедрению в систему наркодилеров. На тренировках он хорошо себя показал, пора проверить в деле.
Дэйв нахмурился:
— Ты ему не нравишься, Кошка. Он уверен, что рано или поздно ты пойдешь против нас. Потому что полукровка. Надо его пару месяцев помариновать.
«Помариновать» означало нашу фирменную технику промывки мозгов. За последний год Дон довел
