требования к скорости потока объясняли редкость испытанного явления.
— Может, механист растолкует? — поинтересовался пахан. — Если бы не его чуйка, я бы кому-нибудь тогда в горло вцепился.
Старьевщик пожал плечами — рассказчик из него получался, если сравнивать с тем же Моисеем, прямолинейный и скучный:
— Где-то здесь среди камней полость есть, не исключено, что образовалась, когда молния тысячи лет назад в останцы ударила. Если ветер с нужной силой и в правильном направлении дует, возникают низкочастотные колебания. Они на психику и давят.
Никакой, одним словом, магии. Да, можно было выразиться и цветистее. Например, что в природе случается и так — скалы поют свирелью, но здесь какая-то из окружающих угрожающе молчала в слышимом человеком диапазоне. Зато скребла по нервам инфразвуковым свистком. Возможно, Вик примерно так и подумал, но озвучивать подобный полет лирической мысли поленился или заробел.
— И чего, от этих колебаний можно и кони двинуть?
Кони двинуть можно от чего угодно — даже подавившись перловкой. А от страха… теоретически — если с сердцем проблемы. Все-таки механисту казалось, что звуки скал — это только условие, а причины убийственной потери контроля у людей могут быть самые разные. Дрей Палыч в драке тоже не ограничивался трансляцией сигналов с необходимыми параметрами — резонансный генератор в его посохе формировал ветвящиеся коронные разряды, явление не только пагубное для тонкой энергетики, но и жуткое внешне. Одним словом, удручающий противника эффект достигался комплексными методами.
Тогда, при Потопе, последней каплей, после которой люди уже не смогли вернуться в адекватное состояние, скорее всего, стала шаровая молния.
— А отчего в последний раз погибли? — продолжил любопытствовать Моисей.
— Да я почем знаю? — отмахнулся Старьевщик. — Это непринципиально — медведь-шатун, лавина, да хоть звезда с неба сковырнулась…
Еще, наверное, существенным является количество участников — девять и в самом деле хорошее число для неконтролируемых порывов, как деструктивных, так и созидательных. Угораздило же их самих завалиться на ночевку в таком составе! Если уж на то пошло — повлиял Ясавэй, а не воля провидения, так что вопросы к шаману назрели серьезные. Беда в том, что видутана и в нормальном своем состоянии на любые вопросы отвечал вроде бы охотно, но так, что даже переспрашивать не хотелось. Дабы ненароком не спровоцировать вывихи извилин.
Но механисту очень сильно захотелось разузнать конкретику и заодно поинтересоваться насчет общего состояния здоровья. Тем более что из палатки Вик еще не выбрался дальше плеч — для беседы с шаманом можно было ограничиться минимумом перемещений. Старьевщик перелез через все еще прихорашивающуюся и возмущенно фыркнувшую Венедис и оказался рядом с Ясавэем.
Однако преобладающая доля тяжелого воздуха внутри палатки исходила именно от видутана — тот все так же, как днем ранее, медленно и неотвратимо умирал. Но был вроде бы в сознании — встретил механиста осмысленным взглядом.
— Зачем мы тут? — без предисловий начал Вик — боялся, что шаман в любой момент может потерять ясность ума.
— Все… за своим, — прошамкал видутана.
Старьевщик скривился — изо рта шамана отчетливо пахнуло скорой смертью.
— Я?
— Скоро… поймешь.
Вот и думай — знает шаман что-нибудь существенное или только абстрактное, что все девятеро здесь оказались не зря. Ну, насчет себя-то должен быть в курсе.
— А сам?
— Буду здесь… странствовать… мое место будет… пока пути не откроются…
Ясавэй перевел дыхание — слова давались ему с трудом. Все-таки он верил, что когда-нибудь найдет дорогу в Верхний Мир. Не спорить же с умирающим.
— Место хорошее… покойное… человечьей силы много… над чужими хэге посмеюсь… когда придут…
Придут, значит, без всяких если.
— Отнесите… к источнику…
Какому такому источнику? Но уточнить Вик не успел — видутана закатил глаза и перешел на нечленораздельный шепот. Механист вздохнул — даже в паре часов от смерти шаман исхитрился вместо консультации проехаться по ушам.
— Источник — на самом перевале, — пояснила Венедис как ни в чем не бывало. — Но мы сейчас в другое место сгоняем по-быстрому. Тащи свой армилляр.
Старьевщик выгреб из рюкзака устройство, доверился ощущению, что сейчас Венди знает, чего ей надо, и двинулся следом. Прямо на ту площадку, откуда ночью по-рыцарски волок свою спутницу.
— Помнишь чего? — Механист попытался выбросить из головы мысль, что в той части ночного происшествия, когда девушка была хрупкой и беззащитной, а он — мужественным и сильным, присутствует изрядная доля романтики.
— Только самое существенное, — нахмурила лоб девушка, а Вик даже обрадовался — не помнит, оно и к лучшему.
Хотя немного обидно, не без этого. Самое существенное — что?
— Мы все тут не зря оказались. Иначе я бы ни за что не увидела след. — Венди остановилась на площадке и повернулась вроде бы точно в ту сторону, куда смотрела ночью. — Попробуй вычислить координаты.
Чего там пробовать? Вик начал колдовать над армиллярной сферой — отрегулировал уровни ориентировал по компасу, выставил отвес и начал ловить в визир Солнце.
— Что за след? — спросил, не отрываясь от работы.
— У этих твоих Древних на каждом шагу были точки приложения энергии. Причем такой сильной, что до сих пор угадываются трассы. Ими весь эфир, как шрамами, исковеркан — что-то важное из прошлого просто теряется.
— И чего тут важного? — Механист закончил измерять углы и перекрестил ободья сферы в проекции текущего положения на поверхности планеты.
Сейчас, пользуясь эквиториумом, он мог рассчитать координаты и расстояния относительно значимых географических объектов. Например, до Ишима — Вик совместил деления на логарифмических дисках- тимпанах — по прямой было аккурат девятьсот девяносто четыре километра. Теперь, если статично задать второй парой подвижных обручей координаты столицы каганатов, то можно в любое время отслеживать свое положение относительно города городов. Никаких точных привязок к объектам по западную сторону Каменного Пояса, понятное дело, в таблице не прилагалось, но это и не принципиально.
Вообще же в сфере навигаторами использовалось до четырех пар армилляров: одна для текущей координаты, а остальные — для триангуляции. Одним словом, ходить с таким прибором знающему человеку — сплошное удовольствие. Вот только Вик снова посетовал на конструкцию: все манипуляции с устройством приходится выполнять на корточках. Надо будет при удобном случае смастырить что-нибудь вроде раздвижного штатива.
Знал Старьевщик и запрещенные в каганатах схемы доработки армилляра, при использовании которых на предварительно заданном маршруте сложные вычисления не требовались. Раскрутил гироскоп, сделал поправку на прецессию — и наблюдай, как координатная метка сама отслеживает твои же перемещения. Со стороны процесс выглядел совершенно мистически, но на самом деле — чистой воды механика.
За такими сладостными размышлениями Старьевщик чуть не упустил нить беседы. Венедис рассказывала, что важным в той части истории про Холат-Сяхль, когда на нее началось массовое паломничество любопытных, является причинная связь горы с неким местом на западе.
— Видишь ли, инверсный след третьего уровня просто так не возникает. То, что произошло здесь, связано с неким событием, случившимся там. Эта цепочка для нас — явный указатель.
На взгляд Вика, девушка переоценивала собственную значимость для мира. Поверить, что несколько
