– При всем уважении, сэр! – остался на своем Релтан. – Если пираты уцелеют при захвате крейсера, их всех, по закону, ждет коррекция личности. На счету этих «братьев» тысячи жизней мирных граждан, тысячи солдат флота и два альтина!
– Да, – присоединился Литакон. – Ты ведь не планируешь завтра изменить конституцию?
– Не пугайтесь, господа – я не сумасшедший. Закон есть закон, но… мы можем схитрить.
– Что вы имеете в виду? – спросил Гибриор.
– Можно создать условия, при которых мы будем «вынуждены» поступить так, как хотим.
– Не понимаю? – Литакон потемнел, боясь услышать то, что не посмеет скрыть от Арбитража.
– Можно довести дело до переговоров и принять условия пиратов (насколько их можно будет принять) в обмен на наши собственные требования. Например, чтобы получить назад крейсер, мы согласимся оставить их всех живыми.
– Интересный ход, – проворчал Гибриор. – Что, если пираты не пойдут на переговоры с нами?
– Пойдут.
– Откуда ты знаешь? – присоединился к учителю Литакон.
– А зачем они движутся через наши населенные миры? – вопросом на вопрос ответил Советник.
– Это же очевидно, – отозвался Релтан. – На Земле им таким образом удалось избежать атаки флота – сделали выводы.
– Но почему к Бровургу?
– Откуда мы знаем? Например, отомстить.
Рилиот покачал головой.
– Начать мстить могли бы прямо там, на Земле. Предпочли ведь уйти.
– Насколько нам известно от вашей же дочери, сэр, их предводитель, Григ, потерял сознание, – продемонстрировал собственную осведомленность Релтан. – Без предводителя пираты не смогли совладать с крейсером, который сам принял решение покинуть Землю, чтобы избежать потерь среди мирных жителей. Раз «Ослепительный» изменил курс, я делаю три вывода: Григ очнулся, крейсер под контролем пиратов, а их планы могут быть самыми разнообразными.
– А я думаю иначе, Релтан, – возразил Советник. – Они стараются держаться поблизости от населенных миров, чтобы всегда иметь преимущество в торговле с нами. Им что-то от нас нужно.
– А что мы можем им предложить? – спросил Релтан.
– То, что они наверняка ищут: свободу.
Мужчины зашевелились.
– В том понимании, которое есть у них? – поинтересовался Литакон.
– Дадим им другой корабль попроще? – с издевкой в голосе присоединился Релтан.
Рилиот поднял ладонь, призывая всех успокоиться:
– Конечно нет. Больше никаких кораблей.
– Тогда что же? – спросил Симлаур.
– Свободными можно быть и не только в космосе. – Советник пожал плечами. – От этого требования мы не отступимся… Что думаете?
– Я все же не уверен, – признался Релтан. – В данный момент «Ослепительный» атакуют шесть равных ему кораблей флота. Если бы пираты хотели переговоров, уже сейчас могли бы заговорить.
– Они заговорят, обещаю, – уверенно заявил Рилиот. – Завтра. Завтра пираты выйдут на связь со флотом, а я начну заседание Совета. С Бровурга мы установим контакт с генералом Маронком – насколько я знаю, именно тот взял на себя командование операцией. Таким образом, когда Братья будут готовы предъявить нам свои требования, мы будем готовы принять их, но уже в своих интересах.
– Решение Совета будет иметь силу закона… – начал вслух мысль Симлаур, который уже начал обдумывать, какую пользу сможет извлечь благодаря такому своевременному вмешательству Первого Советника.
– Ты предвидишь, что будет завтра? – спросил Литакон.
Рилиот не ответил арбитру, а обратился ко всем:
– Скажу вам еще кое-что, господа. У меня есть еще одна причина уверенно говорить, что пираты станут искать с нами переговоров: на борту «Ослепительного» находится женщина, давшая жизнь предводителю Братьев – бывшая подруга Тургаона и мать его дочери – Альрика. Как Альрика попала в «Улей» – отдельная история. Я лично знал эту женщину: она обладала острым умом и на редкость сильной жаждой жизни. Если у Альрики найдется возможность повлиять на своего сына, чтобы завершить дело миром, она обязательно это сделает.
– Хорошо, – согласился наконец Релтан. – А зачем вам, сэр, нужны были мы?
– Хороший вопрос! – улыбнулся Советник. – Если помните, я с этого начал. Уточню, раз вы этого просите. Вы все четверо – заинтересованные лица. Лично вы, Релтан, способны повлиять на решение генералитета, напомнив нашим флотоводцам об их долге перед Советом и перед Лигой. Вы, Гибриор, должны подготовить и свою Школу и альтинов вообще к тому, что мы не такие особенные, как нам казалось – на это потребуются время, осторожность, терпение. Вам, принимающему в Содружество, в любом случае надлежало услышать то, что здесь говорилось. Литакон возглавляет единственный орган управления, способный блокировать решение завтрашнего Совета – он, как никто иной, должен был знать, что мы задумали, чтобы по незнанию не навредить моим планам. Ну а вам, Симлаур, предстоит завершающая часть операции – воспользоваться результатами наших трудов и употребить их во благо науки.
– Постойте, – пробормотал ученый. – Вы говорите, что щадите пиратов только для того, чтобы Институты могли докопаться до сути метафизического явления?
– Разумеется, генерал!
– Сэр, я глубоко благодарен и лично вам и Совету, но есть еще одно «но», о котором нельзя забывать! Пираты – преступники, но мыслящие существа. Мы не сможем проводить опыты без добровольного согласия испытуемых. – Симлаур развел руками. – Так выглядит закон, обращенный лицом к науке! Так что, боюсь, ничего не получится. Если вы предоставите Братьям свободу, никто из них не изъявит желания пострадать во имя общечеловеческого прогресса!
Рилиот ничуть не смутился:
– Наши условия станут жестче, только и всего, генерал. Мы ведь не прощаем и не забываем преступлений против Лиги, мы всего лишь уступаем требованиям целесообразности! Взамен за свободу десятков тысяч Братьев, потребуем не только свой крейсер, но и жертв со стороны руководящего состава. Пожертвовать собой ради всех остальных – это в их стиле. Думаю, те, кого мы выберем, еще и поблагодарят нас за такую возможность…
«Зачем тебе на самом деле это понадобилось?» – Литакон заглянул в глаза другу. – «Вместо того, чтобы подождать, не утихнет ли пламя, ты решил подкормить огонь, чтобы не нервничать в ожидании и не ломать голову, погаснет тот или нет?»
«Ты прав и не прав одновременно» – также мысленно отозвался Советник. – «Погаснет огонь или нет, мы не знаем. А если ему суждено гореть, пусть лучше полыхает у меня на глазах, чем где-то в невидимых углах нашего огромного дома, угрожая когда-нибудь разрастись до пожара и спалить все дотла!»
Глава 9
– Расскажи всем, что говорил мне! – потребовал Григ у Мозга.
Голографический капитан опустился в кресло перед сидящими напротив Григом, Виком, Дором и Альрикой. Он сделал это настолько правдоподобно, что у людей возникло подозрение, не было ли кресло таким же голографическим обманом, как и человек, прогнувший своим несуществующим весом упругую синтетическую спинку…
Вик нервничал, смотрел исподлобья и стучал пальцами по подлокотнику своего кресла. Альрика казалась взволнованной, встревоженной, задумчивой. Дор оставался собранным и внимательным, может быть, чуть более напряженным, чем обычно. Самого же Грига одолевали мысли, блуждавшие в его рассудке, словно тени, наделенные собственной волей и способностью бесконечно обращать на себя внимание – юный Отец никак не мог выйти из прострации, пришедшей на смену недавнему озарению. Он боролся с ощущением безысходности и не находил ответа на вопрос: «почему все таки им так не везет?!».
– «Ослепительный» находится внутри пространственно-временной аномалии гравитационно- магнитного свойства и искусственного происхождения, которая препятствует нашему дальнейшему
