— У тебя готов ответ на все вопросы! — пожаловалась Джойси.
Одно время мне самому хотелось, чтобы убийцей оказался Артур. В конце концов, Мойра тогда так насолила ему с овощами для выставки. Хотя он рассказывал мне об этом совершенно спокойно, да и вообще, кто станет убивать из-за такой мелочи? Артур служил в армии и, может быть, умел обращаться со взрывчаткой. Но со смертью Малкольма он больше потерял бы, чем приобрел, и уж совсем невероятно, что садовник мог выследить Малкольма в Кембридже и поехать за ним на аукцион в Ньюмаркет, чтобы попытаться сбить его машиной на стоянке. Это сделал человек, одержимый нездоровой жаждой убийства. Артур же безмятежно копал свою картошку, ему нравилось поболтать о последних сплетнях, он спокойно ухаживал за собаками. Вообще он был довольно флегматичным и уравновешенным человеком.
Кроме того, тот, кто пытался наехать на отца в Ньюмаркете, знал, что Малкольм наверняка попросит меня подвезти его до гостиницы, и поэтому поджидал на автостоянке. Артур никак не мог такое предвидеть, потому что даже не знал меня в лицо до того, как с ружьем встретил меня в Квантуме, приняв за грабителя. Хоть и с сожалением, я должен был отбросить этот вариант. Это не Артур.
Джойси сказала:
— Дорогой, как ты рассчитываешь преуспеть там, где у полиции ничего не вышло?
— Полицейские не могут сделать то, что сделаем мы.
— Что ты имеешь в виду? Что мы сделаем?
Я объяснил. Малкольм открыл рот. Джойси надолго замолчала.
Наконец она сказала:
— Ну-ка, я повторю все для верности. Ты хочешь, чтобы я позвонила всем родственникам…
Я настойчиво повторил:
— Каждому! Если трубку поднимет муж, ты скажешь ему, а потом попросишь пригласить жену и то же самое скажешь ей. И наоборот.
— Хорошо. Я скажу им, что вы в Австралии, оба. Правильно?
— Да.
— Я буду как будто выплескивать свои чувства. Какое кошмарное выражение, и где только ты его откопал? Я выложу им всю эту ерунду, как будто это совсем не важно, просто как будто это почему-то внезапно пришло мне в голову, правильно? Дорогой мой, надеюсь, ты не думаешь, что я стану звонить Алисии?!
— Ты обязательно ей позвонишь. Скажи, я рассказал тебе, что у нее новый любовник. Она сразу заткнется.
— Дорогой, ты что, в самом деле так думаешь?
— У нее спроси. И… э-э-э… ты не знаешь, полиция до сих пор сторожит Квантум?
— Они сказали Дональду, что, если мы хотим, чтобы там все время был постовой, нужно нанять кого- нибудь самим. Никто не захотел на это раскошелиться, и теперь полиция, наверное, просто наезжает туда время от времени.
— В семье больше ничего такого не случилось с тех пор, как я уехал?
— Нет, ничего нового. Томас ушел от Беренайс, ты слышал?
— Да… Он все еще у Люси?
— Да, дорогой, по-моему, там. Ты хочешь, чтобы я и ему сказала?
— Обязательно.
— Я должна позвонить им, как будто мне просто захотелось поболтать о том о сем, немного посплетничать и потом сказать как бы между прочим, что мне, в общем-то, наплевать, кто убил Мойру, но, по-моему, полиция еще не до всего докопалась. Так? Полицейские никогда бы не додумались заглянуть в записную книжку Мойры, которую она держала в кухне, где-то в этих ее противных беленьких шкафчиках. И если кто-нибудь звонил, когда Мойра была на кухне, а она почти все время там торчала, она записывала их имена в свою тетрадку и отмечала звездочками или обводила кружочками — писала там что-то вроде «Дональд, воскресенье, в двенадцать дня», когда кто-то собирался приехать к ней. Я должна сказать, что полицейским и в голову не пришло бы искать эту тетрадку, но я вдруг вспомнила о ней и подумала, а вдруг она до сих пор где-то там? И я собираюсь позвонить в полицию после выходных и сказать, чтобы они ее поискали. Правильно, дорогой?
— Все правильно.
— И еще я должна сказать, а вдруг она записала там имя убийцы?
— Да.
— Дорогой, но зачем убийце было звонить ей перед тем, как приехать? Чтобы предупредить, что хочет ее убить? Надеюсь, ты так не думаешь?
— Чтобы предупредить, что хочет с ней увидеться. А насчет того, чтобы убить, — не знаю.
— Но почему, дорогой?! С чего ты взял, что убийца ей звонил?
— Понимаешь, Малкольм сказал мне, что Мойра терпеть не могла, когда кто-то сваливался ей на голову без предупреждения. Она настаивала, чтобы перед тем, как приехать, все сперва звонили. Кроме того, эта ее стеклянная теплица с дороги не видна и из окон Квантума тоже. Малкольм заставил Мойру поставить ее где-нибудь подальше, в глубине сада, чтобы эта стеклянная клетка не торчала из-за кустов. Малкольму она не нравилась. И если бы кто-нибудь приехал в тот вечер, не предупредив Мойру заранее, он только поцеловал бы замок — в доме никого не было. А если он договорился с Мойрой по телефону, она сказала бы, что будет в теплице.
— Это разумно, дорогой. И полиция говорила, что Мойра наверняка знала своего убийцу, но я не хочу верить этому, разве что убийцей окажется Артур Белбрук. Она его знала. Все сходится.
— Если ее убил Артур Белбрук, зачем он тогда вернулся и нашел ее тело?
— Дорогой мой, ты уверен, что это не Артур Белбрук?
— Совершенно уверен.
— Ох, дорогой. Хорошо, милый. Ты хочешь, чтобы я начала звонить им завтра с утра, но не раньше девяти часов, и целый день только этим и занималась, пока до всех не дозвонюсь? Надеюсь, ты в курсе, что завтра вечером у меня показательная игра в бридж?
— Только, пожалуйста, дозвонись всем.
— А если кого-то не будет дома? Или никто не приедет?
— Все равно. Если ничего не случится, я перезвоню тебе в понедельник утром.
— Дорогой мой, возьми меня с собой в Квантум!
Я встревожился.
— Нет! Тебе там делать нечего. Джойси, пообещай мне, что останешься дома!
— Дорогой, да не волнуйся ты так. Хорошо, обещаю, что не приеду.
Она помолчала немного и сказала:
— Со старым пройдохой все было в порядке, когда ты его в последний раз видел?
— Лучше и быть не может.
— Знаешь, дорогой, я никак не могу его разлюбить. Только, черт тебя возьми, не вздумай передать ему, что я такое говорила! Уже ничего не вернуть. Только, дорогой, я сожалею лишь об одном в своей жизни — что наняла тогда этого ужасного Нормана Веста выследить Малкольма с Алисией. Если бы у меня была тогда хоть капля мозгов, дорогой, я просто закрыла бы глаза на то, что Малкольм немного погуливал. Но так уж вышло — я была молоденькой дурочкой и не придумала ничего лучшего.
Джойси бодрым голосом сказала мне «пока» и пообещала завтра с утра всем позвонить. Я медленно положил трубку.
— Ты слышал, что она говорила в конце? — спросил я Малкольма.
— Не все. Что-то насчет того, что, если бы у нее были мозги, она чего-то там не стала бы делать или вроде того.
— Не стала бы с тобой разводиться.
Малкольм недоверчиво уставился на меня.
— Она сама настаивала!
— Через двадцать семь лет она поняла, как ошиблась.
Малкольм рассмеялся.
— Бедная старушка Джойси! — и не стал над этим долго раздумывать. — Только, насколько я знаю,
