от себя.
— Чиж, выйдете за ним. Только тихо.
Чиж кивнул собеседнику и окинул стойку профессионально-ленивым взглядом. Из топтунов, факт. Интересно, что им меня нужно? Я обратился к бармену.
— Там в двух углах компашки пришлые. Только не смотри на них. Можешь тихо связаться с особистами «Долга», чтобы прислали человек пять?
Бармен деловито кивнул и свиснул пробегавшему половому.
— Рыжий, сходи в ледник и принеси пол ящика «Черного». У меня закончилось, — и продолжил, обращаясь уже ко мне, — Колька просил передать, что где-то течет. Из ихней банды никто не уцелел.
— Понял, — кивнул я ему в ответ.
Минуты три спустя появился официант.
— Нет там ни хрена. Вычеркивай.
— Рыжий, ты точно посмотрел?
— За балбеса держишь? Красное есть, а «Черного» нету.
Бармен кивнул и склонился над стойкой, будто что-то помечая для себя.
— Через две минуты подойдут люди Василя.
— Откуда сведения по банде?
— От надежных людей. К Бухгалтеру подкатывали какие-то, пытались через него надавить на Сидора. По виду не скажешь, что сектантские. Больше похожи на мусорянских деловых.
— Не любишь таких?
Тот скривился как от лимона.
— Терпеть ненавижу. Перекрасились, суки.
В дверях послышался шум и в бар вкатилась гомонящая компания из семи человек в вольняцких самопальных комбезах.
— Кучер, забей стол, — произнес знакомый голос Птахи, изображавшего в этой шатии главного. Компания шумно расселась, отделив меня от взглядов группы Бритого, подозвав полового и делая заказ. Я допил пиво и, попрощавшись с барменом, неторопливо двинулся на выход. Вторая троица чуть напряглась, когда я проходил мимо них. Но дергаться, к чести топтунов, не стала. Пока они считали, что все идет по их сценарию.
Хвоста я вычислил быстро. Похоже меня они решили «принять» в районе бывшей котельной. Но… прогадали. Я чуть подождал топтуна, зайдя в тень, а дальше действовал на рефлексах. Тот и не понял ничего, не то, чтобы успел предпринять — удар ноги в пах и незадачливого шпика скрутило. Я быстро упаковал клиента, использовав две пары пластиковых наручников и вызвал особистов.
— Василь, где твои? — спросил я в гарнитуру.
— Пакуют четверку. Один, мля, куда-то провалился.
— Пришли двоих клиента принять, только тихо.
— Принял.
Краем глаза я успел заметить движение и немного запоздал. Что-то горячее мощно ударило в левый бок и прочертило раскаленную борозду по ребрам. Гюрза выпрыгнула из кобуры и ужалила. Падая на землю, я всадил две пули в темный силуэт. Тот рухнул кулем, выронив агрегат с наболдашником глушителя.
— Ммм… гондон, — прошипел я, от жгучей боли в простреленном боку. «Горка» быстро набухала горячей влагой. — Подстрелил, козел…
Послышался громкий топот — услышав мои выстрелы сюда, бежал патруль и двое особистов.
— Шрам, жив? — испуганно запросил меня по рации Василь.
— Жив, жив… Мля, шкуру только попортили, уроды.
— Высылаю санитаров. Заштопаем, держись только, брат.
— Держусь. Этих козлов разговорить надо.
Мне что— то продолжали говорить, но я уже не слышал, проваливаясь куда-то в небытие…
Серое, свинцовое небо, полумрак мертвого города. Призрачные фигуры в черных плащах движутся неслышным хороводом. Я узнал это место — площадь перед гостиницей в Лиманске — вот городской сквер, там где был опорный пункт Монолита. Трупы людей в комбинезонах с нашивками «Свободы» и «Долга», лежащие на мостовой. Я стою в тени близ разбитого окна, нервно поглаживая цевье «сточетвертого» и прощупывая местность через бинокль. Счетчик Гейгера мерно потрескивает, но пока все в пределах нормы. Фигуры заканчивают странный танец и исчезают, растворяясь в сумраке городского парка. Странное действо… Будто ощущение легкого дежавю. Я точно знаю, что мой путь лежит в сторону госпиталя.
— Ну, что, командир? — спрашивает меня голос Холеры? — По секторам чисто.
— Бывал тут?
— Доводилось. Года два назад нанимали меня по рекомендации Сидоровича. Человек шесть их было. Странные какие-то, будто не от мира сего. Но без причуд — меня слушались, на рожон не лезли. Отвел — привел, они тут пофотали и обратно.
Я кивнул.
— Не нравится мне городок этот, — продолжал Холера, — Неживой он какой-то.
— Это точно. Сплошь ловушки да радиация. Даже на ЧАЭС такого нет…
Пробуждение мое состоялось в санчасти «Долга». Перед глазами показался крашеный белой водоэмульсионкой потолок, энергосберегающая лампа в в плафоне. Бок чуть кололо, но боли я не чувствовал — только общую слабость. На табурете у кровати сидел Дрема в камке и поглядывал то на двери то на меня.
— Очнулся, командир. — радостно констатировал он, — Ну ты блин, везунчик, в рубашке родился. Пуля с сердцем в миллиметре разминулась, чисто прошла. Крови только много потерял.
— Что на базе?
— У нас все в порядке. Маша хотела тебя проведать, но Лесничий отговорил. Он же и лекарство прислал. Ты лежи, лежи.
— Василя позови.
— Есть, командир. — сказал Дрема и вышел в коридор.
Я взглянул на свой бок — повязка была белоснежно-чистая, рана несильно зудила, заживая.
Вошла пожилая женщина в белом халате.
— Добрый вечер, — произнесла она, — Как себя чувствуете?
— Вашими трудами, хорошо.
— Благодарите того, кто прислал препарат. Я, честно, не ожидала от него ничего хорошего. Но! — тут она серьезно взглянула на меня, — Такого чуда я еще не видела. Тесть ваш его принес и обещал наладить производство в небольших объемах для нас.
— Он здесь?
— Отдыхает сейчас.
В дверь постучали.
— Да? — строго спросила врач.
— Пришел человек из комендатуры, — доложил дежурный.
— Даю двадцать минут и не секундой больше, Темочкин. Проследите.
— Есть, товарищ майор.
— Вам отдыхать надо, — сказала врач, обращаясь ко мне, — Слишком много крови потеряли.
— Понял, постараюсь не гневить судьбу, — улыбнулся я.
— Вы правильно поняли, — кивнула она и вышла.
Я слышал, то за дверью она что-то негромко, но строго выговаривает особисту. После чего в палату зашел широко улыбавшийся Василь.
— Живой, блин. Ну здорово.
— Здорово, контрик. Живой конечно. Клиентов потрясли?
— Еще как, поют соловьями.
— Что-то полезное есть?
— А ты прав был. Клубок вокруг Зоны такой, что мама не горюй. Повязаны и Алхимики, и «Свобода», и нэзалэжные с их хозяевами. Полный компот. Этих же душегубов нанимал три недели назад…
