— Мои партнеры хотят погрузить его на тягач и привезти домой.
— Вы надеетесь, что что-то можно спасти? — Наверное, ей показалось, что я удивился, потому что она сказала, что кое-какие детали остались неповрежденными. Хвостовой мотор, к примеру, а также система крепления винта, самая дорогая деталь вертолета. Так что его можно восстановить. Однако пока он должен оставаться как есть, приедет инспектор и составит отчет. Похоже, все несчастья на земле расследуются по одинаковой схеме.
— Кстати, о вирусах, — вспомнил я, — у нас завелся один паршивец в компьютере.
— О чем ты?
— Смертельный. А прививку вовремя не сделали.
— Слушай, я тебя не понимаю. Я рассказал ей все.
— Некстати, — заметила она. — Дай мне знать, если тебе понадобится что-то еще.
— Непременно. Между прочим, Азиз сказал, что ты очень милая дама.
— Надеюсь.
Я засмеялся и повесил трубку. В этот самый момент я увидел в окно, что во двор въехала маленькая юркая машина и остановилась как вкопанная, когда ей открылся вид на крепко обнявшихся «Ягуара» и «Робинсона».
Я с удовольствием увидел, что моей гостьей была Моди Уотермид. Выбравшись из машины, она остановилась у обломков. Невысокая худенькая блондинка в голубых рабочих брюках.
Я открыл окно и окликнул ее.
— Привет, — прокричала она в ответ. — Войти можно?
— Сейчас спущусь.
Я кубарем скатился по лестнице и открыл ей дверь.
— Полагаю, у тебя не постель была на уме, когда ты ехала сюда? — спросил я, поцеловав ее в щеку.
— Ни в коем случае.
— Тогда выпей со мной.
Она приняла это менее рискованное приглашение как само собой разумеющееся и вошла за мной в дом. Увидев состояние моей гостиной, она открыла от изумления рот.
— Boт это да, — прошептала Моди, переводя дыхание. — Все в Пиксхилле слышали об этом, но чтоб такое...
— Тщательность, с какой это делалось, — сказал я сухо, — впечатляет.
— О, Фредди! — В голосе ее чувствовалось сочувствие. Она обняла меня, слегка, не так чтобы уж очень. — И твоя великолепная машина... — Она наклонилась и подняла с пола одну из фотографий. Посыпались осколки стекла. На фотографии был запечатлен я в полете через барьер на скачках за Большой национальный приз. — И как ты это все пережил?
— Без слез, — сказал я.
Она искоса взглянула на меня.
— Ты все такой же крутой.
«Что значит „крутой“, — подумал я. — Бесчувственный?» Такого я про себя не мог сказать.
— Я говорила с этим мальчиком, мастером по компьютерам, — сказала Моди. — Он мне все это описывал. Еще заметил, что если бы с ним кто так поступил, то он бы тем самым топором проломил ему голову.
— Угу. Только надо знать, на кого идти с топором, ведь он же забыл оставить здесь свою подпись. — Что-то щелкнуло у меня в голове, что-то насчет подписей. Щелкнуло и пропало. — Что будешь пить? — спросил я. — В холодильнике есть шампанское.
— Ну, если хочешь, — неуверенно промолвила она.
— Почему бы и нет?
Мы пошли на кухню, сели за стол и выпили шампанского из моих лучших бокалов, которые уцелели в буфете на кухне.
— Майкл просто в ярость пришел из-за компьютера. Молодой гений, который чинил его, сказал, что вирус у нас в компьютере не больше месяца. Бетси начала пользоваться новыми гибкими дисками для копий месяц назад. На этих дисках вирус был, а вот на тех, которыми она пользовалась раньше, не было. Потому этот умелец и сказал, что тогда наш компьютер был чист.
Я призадумался.
— Значит, Бетси в последнее время не пользовалась старыми гибкими дисками?
— Нет. Зачем? Они ведь нужны, только если компьютер забарахлит, верно?
— Верно.
— Мастер сказал, что таких поганых вирусов буквально сотни. Майкл даже подумал, а не вернуться ли к пергаменту и гусиным перьям.
— Вполне с ним солидарен.
— Бетси рассказала, что Изабель жаловалась ей, что вы в конторе копий не делали.
— Век живи, век учись.
— Но что же ты будешь делать?
— Ну, — проговорил я, — примусь за пергамент и гусиные перья, что же еще. Я хочу сказать, что все данные, введенные в компьютер, есть где-то на бумаге. У Розы есть копии всех счетов. Есть накладные на поставки. И журналы водителей.
— Да, но какая гигантская работа.
— Просто ужасная, — согласился я.
— Так почему же ты не рычишь и не скрежещешь зубами?
— Не поможет.
Она вздохнула.
— Ты меня просто удивляешь, Фредди, Честное слово.
— Но того, что я хочу, я не могу получить. Она хорошо знала, что я имею в виду. Слегка покраснев, она сказала, пожалуй, слишком твердо:
— Верно, не можешь. — И отпила глоток шампанского. — Я приехала узнать, не могу ли я чем-то помочь, — продолжила она и, прежде чем я успел заговорить, добавила:
— И не в том смысле, так что не глупи.
— А жаль.
— Майкл велел пригласить тебя на обед в воскресенье.
— Обязательно приду, скажи Майклу спасибо. Скажи Майклу, попросил Сэнди, что у его дочери Тессы склонность к уголовщине.
Я посмотрел на высокие скулы Моди, прямые брови и щедрый рот. Я знал, что она разумна и добра. У кого бы хватило смелости предупредить такую мать и такого отца, что их дочь легко может попасть в беду? Разве что какая-нибудь строгая тетка, но не я.
У меня на то не было ни права, ни желания. Больше того, они мне не поверят, и я легко могу лишиться их дружеского расположения. В душе я подозревал, что Сэнди прав, но вслух этого высказать бы не рискнул. С другой стороны, я вполне мог предупредить Моди насчет другой, менее грозной опасности.
— Ты моего водителя Найджела знаешь? — спросил я как бы между прочим. Она подняла брови. — К нам чаще Льюис приезжает.
— Да, но... Найджел слегка сексуально озабоченный, так мои секретарши говорят, и...
— Продолжай, — приказала Моди.
— Я просто подумал... тебе может не понравиться, если он слишком часто будет встречаться с Тессой.
— Тессой! Господи, а я-то думала, ей Льюис нравится. Она с ним вечно шепчется.
— Хозяин паба рассказал мне, что однажды Найджел угощал Тессу и Эда кока-колой. Разумеется, причин для беспокойства никаких нет, я просто хотел, чтобы ты знала.
— Глупые дети! — Мое сообщение ее не слишком взволновало. — Кока-кола в пивной! В мои молодые годы родители волновались, когда мы пиво со спиртным мешали.
Я долил ей шампанского. Она нахмурилась, но не по поводу шампанского, а внезапно что-то вспомнив,
