ковер и это дьявольское создание.
Он подпрыгнул выше. Щупальце тоже поднялось выше. Вырваться ему так и не удалось, а нога уже задралась до предела, и связки буквально трещали.
— Крряяяяяя! — требовательно заверещал противник.
— Ща как крякну! — злобно огрызнулся Кабан.
— Чиррриииик! — Рефери шагнул вперед и разъединил соперников. Он повернулся к Кабану и помахал на него ластой.
— Использование оскорбительных выражений запрещено. Штрафное очко человеку!
— Что? — задохнулся Кабан, ковыляя по ковру.
— Всякие намеки на предков соперника строго запрещены! — сердито отчитал его кентавр. — Займите позицию.
— Слушай, ты, реф… кусок арктурианской плесени! — завопил голос из-за боковой линии. — Гниль поганая, осел! Что ты понимаешь в ругательствах, даже если я тебя обзову…
Кабан не стал обращать внимания на разглагольствования рефери и занял позицию.
Кентавр холодно посмотрел в направлении боковой линии, но ничего не сказал. Метаморф сгорбился позади Кабана, укладывая щупальца ему на спину. Как-то чересчур основательно эктрианец расположился на его спине.
— Рефери… подождите минутку…
— Чириик!
Кабан замешкался на долю секунды, и едва он успел встать на ноги, как щупальца мгновенно обвились вокруг его талии. Хотя он стоял на ногах, но освободиться от захвата не мог, поэтому начал раскачиваться вправо и влево, надеясь ослабить хватку. Он просунул руки под щупальца, чтобы раздвинуть их. Да — ему это удалось!
— Ааарррр!
Кабан зарычал, выкручиваясь и упираясь широко расставленными ногами. Если бы удалось прогнуться назад, можно и вовсе высвободиться…
Ему удалось продвинуться немного к краю поля, но эктрианец упорно продолжал тянуть его на середину.
— Чириик! Ноль очков!
Кабан выругался про себя и вернулся на середину ковра. На этот раз он был готов к любым неожиданностям.
— Чириик!
Он проворно вскочил, развернулся, оставив чудище морское на ковре… вот только щупальце вновь обвилось вокруг лодыжки и вздернуло ногу вверх.
— ГАААXXXX! — Кабан взревел, прыгая… прыгая… прыгая…
Казалось, время расслабилось и било баклуши, пока он танцевал как проклятый, стараясь избежать второго щупальца и безуспешно борясь с первым. Чудо-юдо медленно двигалось к середине.
Время объявило перекур. Ушло на обеденный перерыв…
А Кабан все прыгал… прыгал… прыгал…
— БЛАААТТТТ! — зажужжал сигнал.
— Чириииик! Ноль очков! — выкрикнул рефери.
Эктрианец отпустил ногу, и Кабан перевел дух.
— Стряхни, Кабан, стряхни напряжение!
— Давай, Джастин!..
Прежде чем занять позицию, он походил по краю ковра, пытаясь восстановить дыхание.
— Какой счет? — задушенно спросил он у судьи.
— Три к одному в пользу эктрианца, — сообщил тот.
Откуда-то сверху на зал полились волны кантри-музыки.
Во имя Земли, вяло подумал Кабан, сосредоточиваясь на силуэте стоявшего перед ним существа. Сделай это во имя Земли. Ради борьбы. Ради трехкристаллической медали. Просто надо это сделать так или иначе. На тебя смотрят камеры — ты остался единственный человек в финале.
— СТАВЛЮ ВЫПИВКУ, КАБ-БА-АН! — завопил Костолом.
— Чиррик!
Он бросился всем своим весом на чудище морское, надеясь опрокинуть его. Единственное, на что можно было надеяться, — это сбить его на ковер. Он почувствовал, как проваливается… существо меняло форму прямо под Кабаном. Чем, черт возьми, он станет на этот раз?
На мгновение он почувствовал под собой отвратительную слизь — формы эктрианца полностью растворились. Вздрогнув, он невольно ослабил захват, и в ту же секунду все пятьдесят шесть килограммов эктрианца врезались ему в челюсть. Он чуть не отпустил противника, но каким-то чудом восстановил равновесие и со всей силы ударил эктрианца ногами.
Банг!
Эктрианец упруго качнулся к Кабану.
Банг!
Он качнулся назад, неожиданно вильнув вправо и вывернувшись из рук Кабана. Тот бросился за ускользающим противником, пытаясь заблокировать его.
— Чирииик!
Тяжело дыша, Кабан постарался хорошенько рассмотреть противника, пока тот кое-как принимал позицию в середине ковра. Он выглядел, словно большая пружина, засунутая в вязаный носок, и, казалось, не мог полностью остановиться и не раскачиваться, даже на исходной позиции. Он постоянно приседал и подскакивал, напоминая Кабану дядю Уэйнрайта, который ни минуты не мог посидеть спокойно и во время бейсбольных матчей безостановочно ерзал и жевал резинку. Он еще сильно презирал Кабана за то, что тот предпочел борьбу бейсболу. Кабан смотрел на пружинистого эктрианца и представлял, как тот меняет форму, превращаясь в дядю Уэйнрайта.
Молча сопя, Кабан встал над эктрианцем и осторожно положил руки на его туловище, готовясь ухватить его как можно крепче. Кентавр-рефери некоторое время рассматривал Кабана, пытаясь определить, корректную ли позицию он занял. Затем махнул ластой.
Чирик!
Банг!
Кабан навалился на метаморфозника и запрыгал вместе с ним — банг, банг — прямо к боковой линии. Он уже начинал выходить из себя. Время бежало стремительно, и уже не было проку в том, чтобы просто держать эту тварь, необходимо было повалить ее. Но как, скажите на милость, повалить пружину? Единственное, что немного обнадеживало, так это то, что пружина, похоже, начинала уставать. Очевидно, все эти прыжки ее изматывали.
Со свистком Кабан вновь набросился на противника всем своим весом, прижавшись к нему подбородком. На какой-то ошеломительный, убийственный момент ему показалось, что эктрианец ускользнул от него, и он начал шарить руками, оглядываясь вокруг. Затем он понял, что метаморф прямо под ним; он распластался в гигантский блин с крошечными, как у морской звезды, ножками, шевелившимися по краю. Кабан дергал и тянул его, но тот не шевелился.
— Переверни его! Переверни его! — вопили тренер, мать, еще какие-то голоса.
Было очевидно, что перевернуть эту штуку невозможно — разве что скатать, как ковер. Но это было бы безумием… такая скатка была бы слишком неподъемна.
— Предупреждение эктрианцу за оттягивание времени! — проржал рефери.
— Кабан, ты теряешь время! СДЕЛАЙ ЧТО-НИБУДЬ! — донесся вой Костолома — он был совсем близко, где-то возле края ковра.
Рыча, Кабан спрыгнул с блина и вцепился в край твари. Она заверещала: «Квирриии!» — и начала
