потянулся и пошёл взглянуть, что делается в колодце. К его изумлению, над краем колодца появилась рука, потом мокрые волосы и бледное нахмуренное лицо Тома.
Через пару секунд кот с громким мяуканьем перелетел через забор, а мальчик, весь мокрый и шатаясь от усталости, вошёл в дом.
Рассказывать об этом ни отцу ни мачехе Тому не захотелось. Впрочем, он был почему-то уверен, что Джангида обо всём знает и сама.
Через пару дней после этого происшествия кот, спавший на коврике, потянулся и пробормотал во сне человеческим голосом:
– Бог ты мой! Опять эта мышь…
– Что-что? Какая мышь, Ричард? – нагнулся Том к нему.
– Да та, что… – Кот вдруг открыл глаза, подскочил как ошпаренный и уставился на мальчика.
– Ты что-то интересное рассказывал про мышь… – подбадривающе улыбнулся Том. – Продолжай, пожалуйста.
Но Ричард, раздосадованный, что его раскрыли, отвернулся к стене и принялся яростно вылизывать лапы.
– Счастливо, мои дорогие! Сегодня я с вами не обедаю! Мне нужно по делам в соседнюю деревню! – Джангида помахала на прощание рукой. – К приходу отца приготовьте ужин.
Две чёрные косы бодро бились о корзину за спиной в такт пружинистому шагу.
Правда, зачем она взяла с собой метлу, было непонятно.
– А я знаю, зачем ей метла, – сказал Том.
– Зачем?
– Не скажу, – покачал он головой. – А то испугаешься.
– Жуть как хочу испугаться!
– Ладно, потом скажу. Куда пойдём за грибами?
– За речку.
Солнышко ласково улыбалось, стараясь поскорее согреть землю после холодной ночи.
Размахивая корзинкой над головой, Катарина весело взбежала на мост.
– Хочешь, я тебя тоже испугаю? – хитро заулыбалась она. – Вчера вечером, когда ты уже уснул, к нам в окно кто-то постучался. Да-да, ты уже спал, а я слышала! Так: тук-тук… А потом: тук-тук-тук…. Страшно очень. Ха-ха! Не бойся, это оказалась летучая мышь. Такая большая, но, мне кажется, добрая. Она посмотрела на меня через окно своим круглым глазом, совсем как чело…
Раздался треск, и доски под ногами Катарины провалились. А девочка, громко визжа, зависла над рекой, изо всех сил вцепившись в остатки доски.
Том бросился к сестре. Катарине нельзя было падать! В этом месте речка была особенно быстрая и глубокая, кругом полно водоворотов.
Мальчик тянул сестру за плечи, за платье… но ничего не мог сделать. Вцепившись в брата, девочка отчаянно визжала. Ноги её болтались в воздухе, руки слабели…
Вдруг на мосту раздались быстрые шаги. Не имея возможности оглянуться, Том закричал:
– Помогите!
Какой-то человек в чёрном плаще нагнулся, схватил Катарину под мышки и с силой выдернул из дыры.
Обессиленная, девочка опустилась на колени. Она плакала. А Том обнял её, пытаясь утешить.
Когда волнение улеглось, вспомнили о незнакомце. Оглянулись. Но на мосту никого не было. Вокруг, сколько хватало глаз, вообще никого не было. Только в небе одиноко парила то ли птица то ли бог его знает что. Да и то скоро скрылось за деревьями.
– Кто это был? Я его что-то не разглядел. Ты видела?
Катарина недоумённо пожала плечами:
– Помню, что был чёрный плащ… волосы чёрные, лохматые и… – Девочка сделала круглые глаза и недоумённо помотала головой.
Мачеха ещё не вернулась, когда дети возвратились домой с полной корзиной сыроежек. Половина из них тотчас же перекочевала на стол, где была порезана и отправлена на сковородку.
По дому разнёсся дразнящий аромат жареных грибов.
– Джангиду ждать не будем, – сказал Том, потирая руки.
– Да, а ты мне не сказал, зачем она взяла с собой метлу, – напомнила Катарина.
– Ну, может быть, она хочет её продать, – ответил Том, насаживая на вилку аппетитный гриб, – или, скажем…
Тут взгляд его упал на корзину, стоявшую у двери, и вилка выпала у него из рук.
– Ты чего? – удивилась девочка.
Не в силах вымолвить ни слова, Том молча кивнул на корзину. Вместо скромных сыроежек теперь в ней расположились нарядные мухоморы.
