· Я должен увидеть, что там… - тряс скрюченным пальцем, тыча в пустой экран, Минтарл.
· Там раскаленные камни и ничего живого, - заметил Ригцин.
· Но я должен, ты это понимаешь?! - закричал Минтарл.
Ригцин сжался под этим жестоким криком, и все вдруг увидели, какой он уже старый и слабенький. Не зная, как образумить Минтарла, Ригцин избегал смотреть ему в глаза и только беспомощно бормотал:
· Нельзя, Минтарл. Мы не знаем, какой был взрыв. Может быть радиация.
Кари подошла к Минтарлу и обняла его.
· Дава любила тебя.
Минтарл закивал, не в силах выговорить слово.
- Я покажу тебе все…
… Они оказались на вершине горы, в той же позе, обнаженные и укрытые сгустившимся энергополем. Минтарл глянул вниз и отпрянул. Он не узнавал лощины Габара и гор. Они были черные. От служебных построек, Дворца и крепостей фаронов, запиравших лощину, остались дымящиеся руины. Непривычная чернота вокруг просматривалась до горизонта, обозначенного стеной дыма и, должно быть, пара от растопившихся снегов. Белая мгла под напором полярной стужи постепенно приближалась к эпицентру взрыва, между гор образовались воздушные потоки и несли с собой холод.
«Она погибла там…» - показала взглядом Кари на белую круговерть пурги.
«Прощай, любимая, - говорил мысленно Минтарл. - Ты одна поняла меня. Вселила надежду… Как мы ускоряли победу, чтобы выйти из этих нор под свет солнца, нашего Зведона. Без тебя нет ничего, никого…»
Кари взглянула на Минтарла и чуточку отодвинулась, чтобы лучше рассмотреть. Веки ее удивленно вскинулись, но он не замечал ее взгляда, погруженный в мир переживаний. Тогда она вновь сфокусировалась на зале Сбора…
… Они появились в диспетчерской, вызвав вздохи облегчения у всех присутствующих здесь. Опустив Минтарла на пол, Кари повела его за руку в Центр зала, восторженно глядя на Тадоль-па: смотри же!
Первым заметил происшедшее избранник Ланзер и закричал:
- Рука! У него появилась рука!
Минтарл дернулся, словно просыпаясь. Посмотрел на Кари, на руку, за которую Кари взяла его, - ту самую, которую он потерял во время наладки придуманной им врубовой машины и которая все эти годы напоминала ему о себе почесыванием несуществующих пальцев. Подбежали Ланзер и Барбан, с ликованием рассматривали восстановленную руку и обновленного, помолодевшего Минтарла.
ЧАСТЬ ТРЕТЬЯ
После того как Виза увели в Билярг и с ним прервалась мысленная связь, Ладен впала в состояние повышенного возбуждения. Она металась по посадочной площадке вдоль ограждающего парапета, невидяще смотрела на сверкавшую огнями столицу и все пыталась понять, что произошло. Почему забрали его? За что? Он ведь ничего не сказал. Может быть, думал? Он ведь хвастался, что научился думать. А почему нельзя думать, спрашивала она себя, хотя отлично понимала, что думать вредно, так как никогда не знаешь, к какому выводу приведут мысли и на чем поймают тебя цузары мысленного надзора или просто любопытные соседи. В какое-то время Ладен считала, что никакого надзора нет и не может быть: кому хочется копаться в чужих головах, когда своей заняться не хватает времени. Но выходило, времени не хватало у нее, а у цузаров его хватало. Она стала вспоминать случаи разоблачения гнусных критиканов, которые происходили в разных городах и казались какими-то потусторонними, за пределами ее жизни.
«Жена разоблаченного критикана, поставившего под сомнение правоту Нового Порядка, выбросилась из окна своей квартиры на семьсот одиннадцатом этаже и разбилась на нижерасположенных выступах здания», - явственно прозвучала в ее голове когда-то услышанная краем уха информация. Ладен прекратила свой бег вдоль барьера и, обмирая, уставилась на далекие, постоянно умножающиеся огоньки вечернего города, лежащего у подножия тысячеэтажных домов-гигантов. Вспомнила, что в той информации говорилось еще об оставленных женщиной детях. Ладен бросилась к своему флайеру, чтобы прижаться к сыну и шепнуть, что она его никогда не покинет. А мужа?… Нет!… Но после психотрепанации он будет идиот. В лучшем случае, останется ребенком того возраста, до которого дойдет психозондаж. Надо спасать Виза. Любой ценой!… Только как? Кто поможет?… Ворх! - пронеслось в голове Ладен. Ведь произошло все из-за него. Он улыбнулся ей, а Виз стал ревновать и напридумывал. Глупый, неуемный… Садились и улетали флайеры, а мимо Ладен проходил, проскальзывал или пробегал - в соответствии с возрастом и чином - служивый люд Билярга. Некоторые бросали на нее любопытные взгляды, проговаривая ментально: «Какая красотка!», «Пойдем со мной, не пожалеешь!», «А вот и я! Вспомни, меня ждешь». Занятая своими переживаниями, Ладен не видела этих молодых нахалов, не воспринимала их намеков. Но ведь кто-то должен был провести ее к Ворху, и Ладен стала всматриваться в лица: кто?
Неожиданно остановился и, оглядев, подошел к ней старичок, восхищавшийся Ладен в ресторане. Ладен вспомнила, бросилась к нему: «Помоги мне, умоляю!…» «Что случилось?» - спросил он удивленно.
«Виз… Мой муж. Его забрали сюда. Он не критикан, поверь». «Это неудивительно. А что я…» «К Ворху. Надо попасть к нему, я все объясню…»
«Долго. До утра твоего мужа прочистят так, что он забудет свое имя». «Что же делать? Помоги мне. Я никого не знаю здесь, никого. Я заплачу. У меня есть деньги».
«Я прощаю тебе слова о деньгах, - оборвал он ее резко и насторожился, как будто поймал преступника, которого уже не отпустит. - То, что сказала ты, - это обещание взятки. За одно только это можно привлечь тебя к анализу мировоззрения. Ты понимаешь, что поставила под сомнение праведность цузаров, на плечах которых держится весь мир? Так вся твоя семья о нас думает? Теперь понятно, почему взят на психозондаж твой муж».
«Но я же не о взятке, - взмолилась насмерть перепуганная Ладен. -
Я думала, может быть, штраф…»
«Я уловил, о чем ты думала. Но успокойся. Я прощаю тебя. Пойдем…»
«Куда? У меня сын… Он пропадет без меня. Пожалей!»
«Ты не поняла меня. Пойдем выручать твоего мужа. Ты очень его любишь? Готова на все?»
«Да- а…»
Они прошли в проем входа, ударивший струями горячего воздуха тепловой защиты, опускались на лифте, опять шли по внутреннему коридору с множеством дверей. В одну, из них вошли и оказались в комнате отдыха за служебным кабинетом, как объяснил старик.
«Кстати, зовут меня Гульбер, - назвался он и, кивнув на мягкое ложе возле столика с подставом для курения и фруктами, сказал мысленно, очень мягко и естественно: - Раздевайся, ложись…»
«Я… не понимаю тебя…»
«Все понимаешь, - нахмурился Гульбер. - Что другое ты могла бы
преподнести Ворху? Может, свои жалкие гроши?…»
«Я люблю мужа», - сказала Ладен с отчаянием, все еще надеясь, что старик над ней сжалится.
«А это не унижение - твой подвиг во имя любви, - поторопил старикашка, ловко расстегнув застежку ее ланджамена. - Ты спасешь мужа. Конечно, это неприятно, но пойми, ты отдаешь свое тело на мгновения, а возвращаешь себе и мужу тысячелетия. Ведь знаешь, критиканы и всякие враги Нового Порядка лишаются права на вечность, теряют свободу, детей - все теряют», - говорил ей мысленно цузар и переводил взгляд с одной застежки на другую, которую тут же расстегивала Ладен, пока ланджамен не упал к ее ногам.
… Ладен не помнила, как она оказалась в своем флайере, где уже валялся в беспамятстве Биз, как вылетела за город. Перед глазами стояло, не желая оставлять ее, сморщенное, трясущееся личико
