– Они едва ли сделают это.
– Но почему?
– Потому что мои люди не являются убийцами, отец.
Он снова налил себе виски. Вино было недостаточно крепким, чтобы успокоить его нервы.
Черт побери, может быть, его люди все же настигли этого посланца дьявола, прежде чем он встретился с краснокожими. Только тогда он мог быть уверен, что все будет покончено быстро. И, конечно, также и с Луа, с этой проклятой бабой.
В нетерпении ожидал Кинсберг новых сообщений. Ему было затруднительно принимать участие в разговоре обеих женщин. Вновь и вновь он напряженно прислушивался в ожидании цокота копыт, но ничего не было слышно.
Непрерывно в его мыслях возникало имя Лэсситер, имя, которое он так часто проклинал в последнее время. Остается надеяться, что дьявол скоро возьмет его к себе!
6
Луа перевязала рану Лэсситера. Время от времени он делал глоток виски из бутылки. От него не укрылось, что краснокожие делали по этому поводу пренебрежительные замечания.
Подобное Лэсситер переживал в первый раз. Как правило, индейцы всегда зарились на виски и другие крепкие напитки. Только у этих воинов, казалось, не было такого пристрастия.
Лэсситер также удивился, что индейцы оставили их в покое. Он считал, что его давно должны были связать.
Что это за таинственное племя?
– Ты их встречала когда-нибудь? – спросил он тихо Луа.
Она отрицательно покачала головой.
– Таких я еще никогда не видела. Они более рослые, чем апачи и команчи, более стройные. Лица очерчены более резко.
Она взяла бутылку виски и хотела немного плеснуть Лэсситеру на рану. Это было обычное исцеляющее средство на все случаи жизни.
Тогда один из индейцев что-то выкрикнул и медленно приблизился к ним. Держа в левой руке деревянный горшок, он встал на колени около Лэсситера.
– Это лекарство лучше, – улыбаясь, сказал индеец на безупречном английском языке без акцента. – Держитесь спокойно, мистер.
– Чрезвычайно мило, что вы мне помогаете, – сказал Лэсситер. – Можно узнать, с кем мы имеем честь говорить? Мое имя Лэсситер. Мою спутницу зовут Луа Макбрайд.
– Меня зовут Чарльз, – сказал индеец с достоинством и наложил на рану мазь. -Вы можете сесть, мистер Лэсситер? Я должен также добраться до выходного отверстия.
Лэсситер сел с легким стоном. Он уже почувствовал, что эта мазь распространяла приятную прохладу и имела резкий, похожий на мяту запах, который освежил его дыхательные органы.
– Это хорошо действует, Чарльз, – признал он. – Мне кажется, вы разбираетесь в том, как лечить раны.
– Пустяки, – сказал Чарльз скромно. – В нашем племени есть люди, которые гораздо больше разбираются в этом.
Из переброшенного через плечо полотняного мешочка он вынул какие-то листья и приложил их к ране. Только теперь очередь дошла до повязки, которую Луа все это время держала наготове.
Время от времени Лэсситер пригубливал виски из бутылки.
– Плохое лекарство, – сказал Чарльз.
– Мне оно помогает наилучшим образом, – ухмыльнулся Лэсситер. – Что будет с нами дальше? Мы должны считать себя вашими пленниками?
– Вождь примет решение, что с вами делать.
– Мы для вас – не враги, – отметил Лэсситер.
– Но вы и не являетесь нашими друзьями, – улыбнулся Чарльз. – Кто стрелял в вас, мистер Лэсситер?
– Банда стрелков Кинсберга, – ответил Лэсситер, – если вам что-либо говорит это имя.
– Кинсберг?
Чарльз бросил странный взгляд на своих собеседников. У них было напряженное выражение лиц.
– Наш вождь примет решение, – повторил Чарльз. – Вам придется набраться терпения.
Он удалился.
Лэсситер устроился поудобнее, использовав седло как опору для спины. Он чувствовал себя уже значительно лучше и предполагал, что скоро снова будет в прежней форме.
Индейцы развели огонь и поджарили мясо на сковороде. Без слов они принесли две порции своим пленникам, дали также кукурузный хлеб, который оказался чрезвычайно вкусным.
Затем в вечерних сумерках прибыл вождь. Во всяком случае, Лэсситер предполагал, что он был здесь начальником.
