стрелков вашего отца. А затем нам посчастливилось встретить ваших друзей – сенеков.
– Именно так все и было, мисс Кинсберг, – воскликнула Луа.
Лицо Марии странно напряглось, ее взгляд стал твердым. Она спешилась со своего пегого мустанга.
– Оставь формальности, Луа, – сказала она. – Ты тоже, Лэсситер. Зовите меня просто Мария, этого достаточно.
Она взяла кружку кофе из котла, который висел над огнем, а в другую руку – кусок кукурузного хлеба и холодного жареного мяса.
– Расскажи мне о себе, Лэсситер! – потребовала она Затем, – Я хотела бы услышать твой рассказ. Что ты искал в этих горах? Почему ты прискакал в салун Луа?
– Я ехал по дороге на юг, – сказал Лэсситер. – В Мексику. Но за мной гнались преследователи. Я смог обмануть их и улизнуть. Позднее я случайно наткнулся на это строение и познакомился с Луа. Затем вечером появились мужчины, которые хотели заполучить мой скальп. Это были наемные убийцы Патрика Кинсберга. Я сопротивлялся. И это все. Наконец, лишь только чудом мне удалось уйти благодаря поддержке Луа. Вот и весь рассказ. Теперь мы находимся здесь.
Мария уселась на камень, пила кофе и время от времени откусывала хлеб и мясо. Она размышляла.
– Мой отец считает тебя убийцей, нанятым Манаской, – сказала она задумчиво. – Ты не знаешь, Лэсситер, кто такой Манаска?
– Я слышал о нем.
– Но ты его не знаешь?
– Еще не имел сомнительного удовольствия познакомиться с ним.
– Манаска – это дьявол в человеческом обличье, – произнесла она серьезно. – Он посягает на жизнь моего отца.
– Почему?
– Личная вражда, которая меня не касается, – сказала Мария, – Это тебя так или иначе не должно интересовать, Лэсситер. Ты лишь случайно попал в эту историю. Какие у тебя теперь планы?
– Я думаю, что стрелки Кинсберга все еще хотят отправить меня на тот свет, – сказал он. – И Луа это тоже может стоить головы, если ее найдут. Поэтому некоторое время мы еще вынуждены скрываться. Но, может быть, ты при удобном случае сумеешь убедить своего отца, что я не посягал на его жизнь.
Она посмотрела на него странно пронизывающим взглядом.
– Я должна буду серьезно поговорить с Кинсбергом, – промолвила она после короткого раздумья. – Но это семейное дело. Вы оба можете пока поехать вместе с нами в нашу деревню. При условии, конечно, если захотите. Вы свободны и можете ехать, куда вам нужно.
– Мы принимаем твое предложение, – сказал Лэсситер без колебаний. – Ты согласна, Луа?
Все это время Луа сидела, мрачно уставившись перед собой.
– Я ненавижу твоего отца, Мария! – вырвалось у нее затем с горечью. – Если б я могла, убила бы его.
– Потому что твой муж погиб в перестрелке? – спросила дочь Кинсберга в недоумении. – Конокрадов в этой стране обычно вешают.
– Он и был повешен! – сказала Луа печально.
– Это правда?
Мария была озадачена еще больше, чем прежде, когда узнала, что Лэсситер вовсе не взял Луа в заложницы. Это была уже вторая крупная ложь отца.
Неужели он вообще не изменился?
– Твой отец наверняка рассказал тебе другую историю, Мария, – сказала Луа. – Я могу это себе представить. Он не дал Мартину никакого шанса. При этом речь шла лишь о небольшом табуне свободно пасущихся, полудиких лошадей, которые еще даже не имели клейма. Но Кинсберг не проявил ни малейшего сострадания, Мария. И знаешь почему? Я хочу тебе рассказать об этом. Патрик Кинсберг хотел иметь меня, и он меня получил. Если бы я заартачилась, мне было бы совсем плохо. Я вынуждена была также уступить ему Пыльную долину, и я обречена на участь потаскухи. У меня нет выбора, я должна ублажать его убийц. И еще ты сейчас узнаешь то, о чем до сих пор умалчивал Лэсситер. Я должна была выспросить все у Лэсситера и создать впечатление, что он находится в безопасности, а затем его бы убили, как и некоторых других мужчин до него.
Она стояла, дрожа всем телом, с горящими глазами.
Мария как будто окаменела.
– Да, это, пожалуй, все правда, – прошептала она. – Я верю тебе, Луа, и… мне очень жаль.
Она поднялась с камня, подошла к Луа и положила ей руки на плечи.
– Это – правда, – сказала она печально. – А я верила в нечто совсем иное. Мне очень жаль, Луа.
– Ты можешь мне не говорить этого, Мария, – прошептала Луа. – Я теперь знаю, что ты не несешь никакой вины.
Несколько секунд женщины стояли обнявшись, но затем Мария отстранилась от Луа.
– Мы должны двигаться в путь! – сказала она энергично. – Лэсситер, теперь я прошу тебя остаться с нами. Я боюсь, что нам вскоре понадобится твоя помощь. Я слышала, как ты сражался. Там было много убитых, и тебя изображали как кровожадное чудовище. Теперь я знаю, что ты лишь боролся за свою жизнь.
